Схватка - Смирнов Александр - Страница 61

Прошло около часа, прежде чем их линейные корабли вышли из подпространства и сразу же, без разбора, обрушили шквальный огонь. Под этим прикрытием стали подтягиваться остальные звездолеты. Завязался бой. Адмиралу доложили, что противник имеет двукратное преимущество.

– Значит, рэмы держат более половины флота в резерве, как говорят цифры, сообщенные Стратегом, – сделал вывод Адмирал.

Лучи фазеров освещали место сражения. Короткими вспышками, вырвавшись на свободу, они устремлялись навстречу кораблям противника, чтобы проверить на прочность их защиту. Щиты были подняты, и поначалу потерь с обеих сторон практически не было. Противоборствующие стороны еще недостаточно сблизились, и лучи, не успев достигнуть вражеского корпуса, теряли свою убийственную силу. В сражении наступило равновесие.

Оценив ситуацию, Адмирал приказал пустить в ход торпеды. Выполнив неожиданный маневр, два звена эсминцев резко пошли на сближение с противником, зайдя с левого фланга. Выпущенные ими торпеды достигли цели, нанеся значительный урон. Маневр удалось повторить еще два раза, прежде чем рэмы нашли противоядие. Подоспевшие транспортники среднего класса выпустили «ос». Эти маленькие, но чрезвычайно маневренные истребители связали эсминцы боем, не давая выйти на линию огня. Рэмы ответили несколькими атаками линейных кораблей, которые, вклинившись в строй Второго Звездного флота на правом фланге, изрядно его потрепали. Лишь к исходу вторых суток противники сблизились настолько, что фазеры стали грозным оружием. Стало ясно, что сражение вступило в решающую фазу. Потеряв до трети своих кораблей, Звездный флот Земли уничтожил вдвое больше имперских. Казалось, еще немного, и ему удастся склонить чашу весов на свою сторону. Но рэмы точно рассчитали момент, когда надо бросить в бой свои резервы. Их численное превосходство становилось угрожающим. Адмиралу доложили, что часть звездолетов противника, обойдя сектор, где происходило сражение, устремилась к Солнечной системе. Сделай это рэмы в самом начале сражения, они бы жестоко поплатились. Одним из возможных сценариев предусматривалось, что в этом случае Третий Звездный флот устремится в погоню, в то время как японцы, растянув фланги, будут сдерживать основные силы противника. Но этого не произошло.

Корабли землян уже не могли выйти из боя. Все что мог сделать в этой ситуации Адмирал – он предупредил базу на Плутоне о том, что рэмы прорвались, и продолжил баталию.

Дав команду перегруппироваться, Адмирал задумался над словами Стратега. Становилось ясно, что рано или поздно сражение будет проиграно, и если продолжать упорствовать, то оба Звездных флота Земли будут полностью уничтожены, и, несмотря на это, враг войдет в Солнечную систему. Последующие три часа полностью подтвердили эти опасения. Теперь земляне только оборонялись, уже не помышляя даже о контратаках. Флот рэмов пытался взять их в кольцо. Потери стали критическими. Адмирал приказал тем кораблям, на которых еще остался запас торпед, занять места по периметру на левом фланге. Флагманы и линейные корабли стали собираться на противоположной стороне, имитируя прорыв. Рэмы среагировали на эти перемещения и начали перестраиваться. Улучив момент, пока Имперский флот еще не успел завершить маневр, на ослабленном фланге начался прорыв. Выпустив разом весь запас торпед, эсминцы расступились, освободив место для больших звездолетов. Прекратив отвлекающий маневр, флагманы и линейные корабли неожиданно вернулись, открыв шквальный огонь. Имперский флот оказался неготовым к такому повороту событий. Землянам удалось уничтожить почти все более или менее крупные цели в зоне прорыва и, не понеся более потерь, покинуть поле боя. Имперский флот не стал преследовать беглецов, направившись к Солнечной системе.

Остатки флота, следуя указаниям Стратега, укрылись на удаленной базе «Находка». Адмирал не удержался и все-таки отправил часть небольших и средних звездолетов на помощь Земле. В итоге пятидневных боев было потеряно почти две трети боевых кораблей. Но цель была достигнута – врагу нанесли ощутимый урон.

Стратег во второй раз перечитывал рапорт Адмирала. Его охватывали противоречивые чувства. С одной стороны, та задача, которая стояла перед Звездным флотом, выполнена. Армада имперских кораблей изрядно поредела. Адмирал не зашелся в пылу сражения и сумел увести остатки флота. С точки зрения Стратега, команду к отходу следовало дать на два часа раньше, но со стороны всегда виднее. В целом Адмирал все сделал правильно. Земля сумела сохранить свой Звездный флот, а вместе с ним и надежду на избавление. С другой стороны, флот рэмов ворвался в Солнечную систему. Нет, Стратег не надеялся на чудо. Так все и должно было произойти, но от этого не легче. Мурашки бежали по спине от одной мысли, что Враг подошел так близко. Но больше всего давило на психику сознание неизбежности. Неотвратимости поражения.

Сама мысль о том, что боевые рэмы будут топтать своими сапогами зеленые поля, маршировать по брусчатке городов, стоять в карауле, охраняя оккупационные учреждения, претила ему. Более того, они не преминут наведаться и в этот кабинет. «Пусть мне и неуютно тут, но это не место для неприятельских пирушек». Дальнейшие события хорошо предсказуемы – враг сомнет оставшиеся рубежи обороны. Его не остановят ни «пантеры», ни «носороги», ни УСОКО, ни добровольцы из «Зеленой Вселенной» вкупе с Орденом розенкрейцеров, ведомые опытными спецназовцами. Все тщетно. Стратега охватило уныние и апатия ко всему происходящему. Он сидел в своем кресле, разглядывая лепные узоры и ни о чем не думая. Мэри уже научилась различать, когда Стратег думу думает и его нельзя беспокоить, а когда просто отдыхает.

– Ну что ты тут развалился, уставившись в потолок! – почти сорвалась на крик Мэри. – Ну сделай хоть что-нибудь! Там идет война. Там люди гибнут, а ты тут в тепле и роскоши, нежишься, как ни в чем не бывало!

– Понимаешь, я ведь умею управлять звездолетом и стрелять. А при случае и по харе могу съездить. Я обладатель малинового берета и нахожусь в хорошей физической форме – хоть сейчас в рукопашную или на абордаж. Хочешь, чтобы я все это бросил и подался в добровольцы? Да мне от этого бы только полегчало! Но кто-то же должен управлять всем этим мордобоем! И совсем необязательно при этом пребывать в аскетических условиях. Пользоваться благами цивилизации не возбраняется. Или ты считаешь, что, ежась от холода, голодая или мучаясь желудком от некачественной пищи и дешевого алкоголя, моя голова будет лучше варить, и тем самым я принесу больше пользы? Тут нужна золотая середина. Нельзя предаваться обжорству, пьянству и разврату, но и в голоде и холоде не лучше. – Стратег отвел душу, выплеснув всю горечь на Мэри.

Слезы навернулись на ее милое личико. Он поднялся и обнял ее. Она же доверчиво прижалась к нему всем телом, не переставая вздрагивать. Он стал гладить ее по волосам, пытаясь успокоить. Это были дружеские объятия. Просто они засиделись в этом кабинете. Раздражение и усталость, накапливаясь месяцами, достигли критической отметки. Стратег молча взял ее за руку и направился к выходу. Целый час они бродили по улочкам Конкордии и вернулись бодрыми и успокоенными.

Есть люди, которые держат свои чувства глубоко в себе, не выставляя их напоказ. Разве это повод для того, чтобы их называли бессердечными и обвиняли в том, что им на все наплевать? В противовес им, многие бурно реагируют на происходящее, вываливая на окружающих все свои эмоции. Чуть что, так они уже сотрясают воздух своими бесконечными воплями, не переставая причитать. Их почему-то величают отзывчивыми и доброжелательными.

Человек, у которого случилось несчастье, бесспорно, нуждается в сочувствии. Просто необходимо, чтобы за него переживали. Это поможет ему пережить горе, облегчит его страдания. Но неужели истошные крики принесут больше пользы, чем пара слов, сказанных от всего сердца? На окружающих вся эта шумиха, может, и произведет соответствующее впечатление, но много ли от нее толку для пострадавшего?