Схватка - Смирнов Александр - Страница 43

Мак Кин снова приступил к своим обязанностям. Сосредоточившись и дождавшись характерного покалывания в затылке, он послал мыслеобраз – на зеленой лужайке еле тлел небольшой костер. Неожиданно в него подбросили хвороста, и огонь ярко разгорелся. Почти одновременно с этим появился флагман, отрезая кораблю рэмов возможность покинуть поле боя. Мощные красные лучи хищно устремились к линейнику. Немного отстав, выпущенные торпеды достигли цели, осветив корпус звездолета серией желтых вспышек. Ответный огонь практически прекратился. Корабль был обречен – ему не выстоять против мощи флагмана. Казалось, еще один такой залп, и звездолет превратится в облако пыли – но его не последовало. Вместо этого пять торпед, одна за другой, прошили его корпус, при этом не разорвавшись. Включив ранцы на полную мощность, штурмовой отряд устремился к образовавшейся бреши.

Первыми внутрь проникли космические десантники и, разделившись на две группы, направились в разные стороны и открыли шквальный огонь, не целясь и просто сметая все на своем пути. Обе группы разными путями направились к машинному отделению. Выждав двадцать секунд, не открывая огня, группа десантников и малиновых беретов, которые прятались за их спинами, постоянно сверяясь со схемой, направилась в противоположную сторону. Им очень пригодились сведения, добытые Батей, – точные чертежи кораблей, переданные зеерянами. Старательно избегая встречи с противником, отряд двигался боковыми коридорами. Наконец они достигли открытого пространства, откуда с десяток уже широких коридоров разбегался в разные стороны.

Джон поднес обе руки к шее. Было заметно, что он слегка колеблется, но затем решительно откинул крышку шлема и сделал глубокий вдох – разведка не подвела. Атмосфера вражеского корабля оказалась пригодной для дыхания. Мгновенно все спецназовцы сбросили с себя шлемы, громоздкие аппараты для дыхания и легкие космические скафандры и, как могло показаться непосвященному, оказались совершенно голыми. На самом деле на них были боевые спецкостюмы «кожа», специально разработанные для малинового спецназа. «Кожа» надевалась на голое тело. Плотно обтягивая его, она в точности повторяла каждый изгиб. Поверх обычно надевалась форма, но сегодня было решено идти в бой только в «коже», чтобы ничто не стесняло движения.

За это время десантники успели снять несколько решеток с вентиляционных шахт, в которых и исчезли малиновые береты. После этого космические десантники заняли круговую оборону и открыли беспорядочный огонь, делая все для того, чтобы быть обнаруженными.

В рубке линейного корабля рэмов все были увлечены перестрелкой с эсминцами и не заметили появления флагмана, который возвестил о своем прибытии сокрушительным залпом. Тирован бросил взгляд на экран и содрогнулся от размеров вражеского корабля. «Степень разрушения 29,4 процента», – беспристрастно доложил бортовой компьютер. Усевшись в капитанское кресло, командир «Вестника Победы», могучего и красивого звездолета, безвольно опустил руки: «Вот и за мной пришла смерть. Сейчас эта громадина пальнет со всех орудий, и мы превратимся в облако пыли».

Тирован был потомственным военным. Его семья издавна отказалась от службы Великим белым кланам, предпочтя относительную свободу военной. Его ребенком отдали в космический пажеский корпус. Потом служба на Зеленой Рэмии, Военная академия и, наконец, назначение командиром линейного корабля. Более десяти лет провел он на «Вестнике Победы». «Странно, почему враг медлит? Что он задумал?» Даже когда ему доложили, что враг пошел на абордаж, он не осознал всей опасности, подумав, что их хотят взять в плен.

– Наивные земляне, – позлорадствовал Тирован. – Столько усилий, и все напрасно. Вы еще не знаете, что рэмы в плен не сдаются.

Джон с трудом втиснулся в отверстие и повернул налево. Путь, который ему предстояло пройти, он помнил наизусть – около десяти минут ползком, сделав при этом три поворота. Он достиг первой развилки через три минуты и десять секунд. Джону следовало повернуть направо, но его поджидал сюрприз. Согласно чертежу, туннель раздваивался. В действительности же воздухопровод разделялся на три части, и, как назло, две дороги вели направо. «Схема оказалась неточной? Какое ответвление выбрать – самое правое или чуть правее? – Джон в растерянности остановился. – Тот, кто составлял мой маршрут движения, определенно не знал о третьем направлении, и «направо» может вовсе не означать крайний правый поворот».

Если он ошибется, вернее не угадает с направлением, то не поспеет вовремя к месту сбора и сорвет план атаки. Заблудившись в лабиринте, он может погибнуть – ведь этот корабль уничтожат. Но не страх смерти волновал его сейчас. Он не хотел подвести своих товарищей. «Почему план неверен? Ошибка? А что, если он точен, и только потом в конструкцию внесли изменения? Но ведь тогда должны остаться следы!»

Если одно из ответвлений проложили позже, то это можно обнаружить. Предположив, что отворот налево существовал изначально, Джон внимательно, при свете фонарика осмотрел его, особенно уделяя внимание материалу, из которого он сделан. Не заметив ничего примечательного, он только отметил, что швы очень гладкие, и перешел к следующему. Никаких отличий! «Неужели я ошибся в своих рассуждениях?» Вот и последняя, самая правая труба. Изготовлена из того же самого материала. Это конец. «Нет, что это? Швы! Какая грубая работа! Делалось явно впопыхах или какими-то неумехами. Значит, если исходить из того, что схема верна, а это, крайне правое, ответвление возникло позже, то мне не сюда, а в другой тоннель, который лишь чуть правее». Отбросив сомнения, спецназовец пополз дальше, стараясь наверстать упущенное время.

Следующая развилка неожиданностей не принесла. «Отставание от графика двадцать секунд». Собрав все силы, он повернул налево и устремился к конечной цели – ходовой рубке вражеского звездолета. «Я не опоздал! Вот только не успеваю перевести дыхание перед атакой». Оставалось полметра, когда он услышал, что штурм начался. Выбив решетку выстрелом, Джон спрыгнул с трехметровой высоты вниз, приземлился на корточки, несколько раз перевернулся и вступил в бой. Он успел сделать только один выстрел, и то, как ему показалось, мимо, как раздалась команда командира: «Помещение под контролем». Это означало, что все рэмы, которые находились в рубке, или убиты, или прекратили сопротивление. Трое бойцов немедленно занялись извлечением Навигационной карты, а Джон, вместе с остальными, связав оставшихся в живых, занял оборону у одного из двух входов на случай, если враг попытается вернуть контроль над помещением.

План операции, разработанной Тактиком, осуществился блестяще. Когда ходовая рубка оказалась захваченной, основные силы рэмов были связаны боем с космическими десантниками и, услышав сигнал опасности, не могли поспешить на выручку. Те же, кто попытался это сделать, были сметены огнем десантников. Лишь небольшая группа вспомогательного персонала с легким вооружением добралась до цели. Для бойцов малинового спецназа они оказались легкой добычей.

Контактер отряда, сидя в укрытии, с завистью наблюдал, как его товарищи лихо отражали контратаку. Но такова уж его роль в этой операции. Он и в захвате командного поста не участвовал. Проделав весь путь по воздухопроводу за спиной командира, он спрыгнул вниз, только услышав его возглас: «Помещение под контролем».

Наконец-то удалось извлечь Навигационную карту. Это означало конец операции. Настала очередь Мак Кина проявить свои способности. Устроившись поудобнее, он отрешился от действительности. Легкое покалывание в затылке перешло в пульсацию. Чистый лист бумаги всплыл в его сознании. Стремительный полет стрелы. Она попала в цель. Прямо в десятку! Код успешного окончания операции.

Узнав о захвате ходовой рубки, Тирован побледнел. Только теперь ему открылся замысел врага. Все встало на свои места – и почему флагман не добил беззащитный корабль, и бессмысленный, на первый взгляд, абордаж. Они пришли за Навигационной картой, и он позволил им ее заполучить.