Кровь и честь - Грин Саймон - Страница 12

• Предыдущая
• 12/80
• Следующая

— Тогда, ваше высочество, он не представлял угрозы. Единственным, на кого он мог рассчитывать, был мессир Гэвэйн, остальные ничего не стоили.

— Что ж, теперь у него прибавилось союзников, — огрызнулся Луи — Не знаю, что они там делают, но думаю, нечто чертовски важное. Иначе вряд ли им стоило покидать замок в такое время. Может быть, они знают, где искать спрятанную корону и государственную печать?.. Но если Виктору удастся добраться до символов власти раньше нас, тогда…

— Ни в коем случае, ваше высочество, — отозвался Монах, — если вы позволите мне позаботиться о них. Как вы уже убедились, от наемных убийц мало проку. Те люди, которых вы послали, не могли противостоять мечам Гэвэйна и Родрика. А вот если бы мне было позволено испробовать мое искусство…

— Приступай, — выговорил Луи, не мигая рассматривавший видение лица Виктора, — немедленно приступай.

* * *

Прошел уже час, как встало солнце, когда дождь наконец перестал лить. Он продолжался всю ночь, и Джордану уже казалось, что это никогда не кончится. Раннее утро давало ощущение прохлады и свежести, после грозы все запахи земли, травы и вереска особенно остро чувствовались в воздухе. Птички перекликались, сидя на ветках. Джордан всматривался вперед. Всю ночь Родрик без устали гнал своих спутников вперед, невзирая на грозу, и теперь актеру стало совершенно ясно: весь мир будет преспокойно веселиться несмотря на то, что он, Джордан, чувствует себя препаршиво. Вздохнув так, точно сбросил с себя тонну груза, он сполз с седла и спустился на землю. Конечно, Родрик не мог знать, что думал актер, но жить графу, видимо, хотелось. Потому что, если бы он не объявил наконец привал, Джордан несомненно убил бы его. Промерзший до костей актер прошелся туда-сюда около лошади, стараясь размять затекшие конечности и хоть немного согреться.

«Ничего, ничего, — успокаивал он себя, — могло быть и хуже. Вот дождь, например, мог ведь и не кончиться».

Родрик и Аргент стреноживали коней, пока Гэвэйн собирал хворост для костра. Больше всего раздражало то, что никого из них, по-видимому, не утомила длительная скачка. Джордан нахмурился, копнув грязный грунт дороги носком сапога. Он мог поклясться, что день обещает быть самым что ни на есть паршивым. Актер понимал, что нельзя просто так стоять, а следует помочь остальным, но никак не мог собраться с силами. Ему не нравилось, когда его лишали сна. Наконец он подошел к Родрику, решив помочь тому расседлать коней, чтобы создать видимость деятельности. А то, если он будет продолжать сидеть сложа руки, его еще заставят чистить сортиры. Родрик коротко кивнул актеру, но не было похоже, что его очень обрадовала подобная помощь.

— Утро хорошее, — сказал Джордан просто из вежливости.

— Хорошее, — ответил граф, не отпуская уздечки, которую держал в руках.

— Далеко ли еще до Полуночного Замка?

— Очень далеко.

— Вы бывали здесь раньше?

Родрик посмотрел на него очень недружелюбно:

— Будьте другом, Джордан, оставьте меня в покое. Мне, как видите, есть чем заняться. Прогуляйтесь, подышите воздухом, сделайте что-нибудь…

Сдержанное раздражение и снисходительность, звучавшие в голосе графа, жутко разозлили актера. Таким голосом обычно разговаривают не в меру занятые взрослые с чересчур надоедливым ребенком. Но справедливости ради следовало отметить, что Джордан никогда не навязывал своего общества тем, кто не жаждал его. Он отошел было в сторону, но тут увидел идущего навстречу Роберта Аргента. Ему просто хотелось по-приятельски поболтать с кем-нибудь. Раз уж он не умер этой ночью от скачки, холода и дождя, то вправе был рассчитывать на дружескую беседу.

— Доброе утро, Роберт, — приветливо сказал актер, — хороший, похоже, обещает быть денек.

— Заткнитесь и проваливайте, — огрызнулся Аргент.

— Прошу проще…

— Да заткнитесь же! Найдите себе полезное занятие, если, конечно, вы способны делать хоть что-нибудь полезное, актеришка.

Джордан развернулся на каблуках и пошел прочь, обиженный. Но Аргенту было наплевать на это. Никому не сходил с рук разговор с Великим Джорданом в подобном тоне. Не засунуть ли этому наглецу змею в постель… или в штаны?..

Увидев напряженную спину актера, Родрик сказал Аргенту:

— Полагаю, вы его обидели.

— Вот и хорошо, — отозвался Аргент, — он мне на нервы действует. Вечно болтается под ногами. Актеры должны знать свое место.

— Вы несправедливы, — не согласился Родрик, — он был очень знаменит в свое время.

— Комедианты, — фыркнул Аргент, — не встречал ни одного, кто стоил бы слюны, потраченной на то, чтобы плюнуть в него. Они — то же, что цыгане, ворье и прочие проходимцы. В жизни своей не трудились.

— Пускай даже так, — примирительно сказал Родрик, — дело в том, что он нужен нам, Роберт, причем больше всего нам необходимо его добровольное сотрудничество. Постарайтесь не обижать его, по крайней мере пока. У меня такое чувство, что он со зла может выкинуть любую пакость.

Аргент снова фыркнул, но промолчал. Родрик посмотрел на него, хотел было что-то сказать, потом словно передумал и наконец все-таки произнес:

— Роберт, сколько лет мы знаем друг друга?

— Двадцать с лишним или около того, — Аргент слегка улыбнулся, — многие из них были не плохи. Так ведь?

— Только тогда ты осознаешь проблему по-настоящему, когда что-то доставляет беспокойство именно тебе. Много дел было у нас за эти годы, какие-то удались, какие-то нет. Какой смысл заводиться? Это просто еще одно дело, и ничего больше.

— Я знаю, Род. Просто еще одно дело.

— Ну так зачем же тогда так нервничать?

— Я и не нервничаю!

— Может, хотите крикнуть еще раз, Роберт? Не думаю, что кто-нибудь в Полуночном Замке услышит вас.

— Все в порядке, — сказал Аргент уже намного тише, — все в порядке, я уже спокоен.

— Чушь, мне случалось видеть людей, которые выглядели более спокойными, поднимаясь на эшафот. Ведь не из-за актера же вы так взволновались, не так ли? Джордан делает свою работу и делает ее хорошо. Он уже так похож на Виктора, что это даже пугает меня.

— Как актер, он меня не волнует, — сказал Аргент. — Как человек — раздражает, хотя, по-видимому, и знает свое дело.

— Что же тогда? В чем дело?

— Ни в чем! Все замечательно. Знаете-ка что?! Оставьте меня в покое, Род. Я устал, промок, и, по всей видимости, у меня начинается простуда. Мне, право же, совсем не до разговоров.

С этими словами он отошел прочь от Родрика и принялся со всей энергией чистить своего коня. Родрику не оставалось ничего, кроме как, тяжело вздохнув, принять решение попытать счастья и объясниться с Аргентом попозже. Уж кто-кто, а граф прекрасно знал, что если толстяк уперся и решил играть в молчанку, то из него и клещами слова не вытянешь.

Джордан наконец нашел чем ему заняться. Утро было холодное, несмотря на яркое солнце, и актер решил помочь Гэвэйну развести костер. Дело это было нешуточное — как и все вокруг, собранный рыцарем вереск напитался влагой и упорно сопротивлялся всем попыткам поджечь его с помощью огнива. Полюбовавшись какое-то время на бесплодные старания рыцаря, Джордан присел рядом на корточки и извлек из зарядного карманчика у себя в рукаве огненный шарик. Надрезав оболочку ногтем он бросил снаряд в сваленный кучей вересковый хворост, и тот мгновенно запылал. Актер и рыцарь, поднявшись, протянули руки над огнем. Гэвэйн покосился на Джордана.

— Впечатляет, очень даже впечатляет. Может, расскажете, как это у вас получается?

Актер улыбнулся:

— Это профессиональная тайна. Ловкость рук, знаете ли, обман зрения… Все крайне просто, если умеешь.

Гэвэйн кивнул:

— Похоже, граф Родрик не ошибся, выбирая вас. Если мне кто-нибудь скажет, что это не настоящее волшебство, то, уверяю вас, ничего более похожего я не видел за пределами Полуночного Замка.

Джордан закусил губу и со всей серьезностью посмотрел на собеседника — у актера было несколько вопросов, которые ему очень хотелось задать рыцарю. У того сейчас было, пожалуй, наиболее благоприятное расположение духа.

• Предыдущая
• 12/80
• Следующая