Приключения короля Артура и рыцарей Круглого Стола - Грин Роджер Ланселин - Страница 43

• Предыдущая
• 43/47
• Следующая

Великая радость была в тот день в Камелоте, и король Артур перед всем двором благодарил Ланселота за спасение королевы. Гвиневера же лишь взглянула на Ланселота своими сияющими глазами и шепотом сказала ему:

— Приходите в мой сад, когда сядет солнце, ибо я хочу поблагодарить вас наедине.

Случилось, что Агравейн, брат сэра Гавейна, услышал ее слова. Был он одним из злонравных и вероломных рыцарей, ненавидел королеву и завидовал славе Ланселота. Агравейн рассказал об этом сэру Мордреду, своему кузену, сыну королевы Феи Морганы, самому злодейскому рыцарю из всех, ненавидевшему, подобно своей матери, все праведное и всегда искавшему способ навлечь беду на короля Артура и на все королевство логров.

Теперь Мордред решил, что настал его час. В тот вечер, лишь только в лучах заходящего солнца яблони отбросили длинные тени, он и Агравейн спрятались в саду королевы. И вскоре она появилась среди цветов — прекраснее самой прекрасной розы на свете.

Некоторое время она гуляла в саду одна. А затем пришел сэр Ланселот — самый могучий и благородный рыцарь в мире. Он стал перед королевой на колени, и она поблагодарила его за спасение от сэра Мелигранса и попросила прощения за свои обидные слова.

— О Ланселот, Ланселот, — тихо сказала она. — С того самого дня, как вы появились в Камелоте, когда я была лишь юной девушкой и невестой короля Артура, я полюбила вас!

— И я полюбил вас в тот же день, — сказал Ланселот. — И все эти годы я боролся с этой любовью, но тщетно!

— Ланселот, — сказала Гвиневера, и голос ее дрогнул, — больше всего на свете я желаю быть любимой вами и принадлежать вам, хотя бы тайно. Я хочу, чтобы вы тайно пришли сегодня вечером в мою опочивальню.

— Леди моя и любовь моя, — сказал Ланселот голосом, полным волнения. — Хотите ли вы этого всем сердцем?

— Да, поистине всем сердцем, — ответила королева.

— Тогда ради вашей любви да будет так! — вскричал Ланселот.

Гвиневера приблизилась к нему и поцеловала его в губы, а затем повернулась и удалилась, словно скользя среди цветов, потерявших краски и ставших одинаково серыми в сумерках умирающего дня. Ланселот же остался недвижим. Последний луч солнца задержался на его лице, и сам он наполнился трепетом и радостно вздохнул, подумав о поцелуе Гвиневеры.

Вскоре он тоже повернулся, вышел из сада и исчез в сгущающихся сумерках.

— А теперь, — сказал сэр Мордред, — пришло мое время! В мои руки эти двое отдают все королевство логров!

И в глазах его был недобрый огонь, когда вместе с Агравейном он зашагал в темноту ночи.

В тот же вечер в одной из комнат на самом верху замка Камелот сэр Агравейн разговаривал со своим братом сэром Гавейном, а Мордред стоял тут же в дверях. В комнате горела свеча, и на голых каменных стенах колыхались черные тени, а темные глаза Мордреда мерцали странным блеском.

— Брат Агравейн, — сказал Гавейн, сильно взволнованный, — прошу вас и требую не говорить мне больше о таких делах, ибо не сомневайтесь: в них я участвовать не буду.

— Дивлюсь я, что вы можете позволить случиться такому позору! — закричал Агравейн, и его лицо передернулось. — Мы все знаем, что Ланселот любит королеву и что он покрыл бы позором короля Артура и все королевство логров, если бы только смог. Наш долг — лишь рассказать об этом королю, и сегодня ночью Ланселот может быть схвачен в палатах королевы и предан смерти за измену!

— Если вы боитесь, — тихо сказал Агравейну Мордред, — я один пойду к королю!

— В это я вполне могу поверить, — сказал Гавейн, — ибо вы, сэр, всегда готовы зажечь пожар любой беды. Но вы, брат мой, прежде чем идти, подумайте, что может выйти из этого.

— Что бы ни случилось, я расскажу все королю! — закричал Агравейн.

— Увы, — печально сказал Гавейн, — наше святое королевство логров близко к своей гибели, а благородное рыцарство Круглого Стола — к усобной войне.

Но Агравейн и Мордред вышли и направились к королю. Выслушав все, что они рассказали, король Артур сказал:

— Возьмите двенадцать рыцарей и сделайте то, что должно быть сделано. Но горе вам, если вы явились ко мне с ложью и наветами! Ибо более горестной ночи в этой стране не было.

Тут два заговорщика отправились выбирать себе рыцарей в помощь. А короля Артура сэр Гавейн нашел несколько часов спустя в полном одиночестве на своем месте за Круглым Столом в пустой зале замка. Слезы лились у него из глаз, но он не замечал, как они стекали сквозь седую бороду ему на руки.

А сэр Ланселот долго сидел в своей комнате с сэром Борсом и наконец встал и сказал:

— Доброй вам ночи, любезный кузен. Пойду повидаюсь с королевой Гвиневерой.

— Сэр, — сказал Борс, — мой вам совет — не ходите к ней этой ночью.

— Почему же? — спросил Ланселот.

— Я опасаюсь сэра Мордреда, ибо он и сэр Агравейн всегда готовы опозорить вас и принести беду нам всем.

— Не бойтесь, — сказал Ланселот. — Я пройду тихо и сразу же вернусь.

— Да будет с вами бог, — сказал сэр Борс, — и да поможет он вам благополучно вернуться назад.

Тут Ланселот взял под руку меч, закрылся своим длинным меховым плащом и отправился через темный замок к опочивальне королевы.

Недолго пробыли они вместе: сэр Мордред и сэр Агравейн были уже под дверью со своими двенадцатью рыцарями.

— Вы изменник, сэр Ланселот, теперь вам не уйти! — закричали они так громко, что их слова можно было слышать во всем замке.

— Нас обоих предали! — с плачем сказала Гвиневера.

— Мадам, — сказал Ланселот, — есть ли здесь доспехи, чтобы я мог надеть их? Если есть, этим трусам не взять меня так легко!

— Увы, нет, — сказала Гвиневера, — у меня нет здесь ни доспехов, ни шлема, ни даже щита. И потому боюсь я, что наша долгая любовь приходит к печальному концу.

Но Ланселот повернулся к двери и закричал:

— Любезные лорды, прекратите весь этот шум, и я сам открою дверь!

— Выходите поскорее, вы, изменник! — закричали в ответ. — Если вы сдадитесь без боя, мы возьмем вас в плен и доставим к королю Артуру.

Тут Ланселот обмотал руку своим плащом, другой рукой отомкнул дверь и немного отворил ее. И сразу же рыцарь — его имя было сэр Колгреванс — ринулся вперед, нападая на Ланселота. Но Ланселот отразил его удар рукой, обмотанной плащом, и сам нанес Колгревансу такой удар по голове, что тот упал замертво. Ланселот проворно втащил его в комнату и снова запер дверь. Затем он снял с убитого доспехи и с помощью королевы надел их на себя.

— Изменник-рыцарь! Выходите из комнаты королевы! — закричал Агравейн, колотя в дверь.

— Прекратите этот шум! Я иду! — ответил Ланселот. — И мой вам совет, сэр Агравейн, — бегите и прячьтесь!

Тут Ланселот широко распахнул дверь и стал на мгновение у входа — прекраснейший из рыцарей, которых когда-либо видел мир. В следующий момент он был уже в гуще врагов, и меч его сверкал, словно молния в темных тучах. С первого удара он сразил сэра Агравейна, а затем обрушился на других рыцарей так, что все они вскоре пали мертвыми, кроме сэра Мордреда, который убежал, раненный, с места боя.

— Теперь я ухожу, — сказал сэр Ланселот королеве Гвиневере. — Но если какая-то опасность будет грозить вам из-за происшедшего в эту ночь, не сомневайтесь, что, покуда я жив, я спасу вас!

Тут Ланселот поспешно уехал из Камелота, и с ним сэр Борс, и сэр Лионель, и многие другие рыцари. И укрылись они в лесу неподалеку, чтобы посмотреть, что будет дальше.

Между тем сэр Мордред, весь израненный, пришел в большую залу, где Артур сидел с Гавейном.

— Как могло это случиться? — спросил король. — Разве вы не взяли его в палатах королевы?

— Он и в самом деле был там, — тяжело дыша, сказал Мордред, — и совсем без доспехов. Но он убил сначала сэра Колгреванса, надел на себя его доспехи и убил всех, кроме меня.

— О, он и вправду чудный рыцарь! — печально сказал король. — Но теперь я вижу, что благородное товарищество Круглого Стола разрушилось навеки, ибо многие рыцари будут на его стороне.

• Предыдущая
• 43/47
• Следующая