Возвращение седьмого авианосца - Альбано Питер - Страница 52

• Предыдущая
• 52/70
• Следующая

Мацухара вздохнул.

— Да. Того, чего человечество желало с момента своего появления, но так и не нашло. Вместо этого такие люди, как я, никогда не будут безработными. — Он наклонился вперед. — У вас есть дети?

— Сын Садамори учится в университете в Фукуоке, а дочь Симикико замужем, живет в Кобэ и через четыре месяца сделает меня бабушкой.

— Вы очень молодо выглядите.

— Спасибо, Йоси-сан, я родилась в 1944.

— А ваши родители?

— Отец был летчиком, он пропал над островом Сайпан через два дня после моего рождения. А мать умерла несколько лет назад. — Кимио на мгновение прикрыла глаза. — И вы из тех, кто внешне выглядит молодо: черные волосы, кожа без морщин, телосложение молодого мужчины. — Она покачала головой. — Это кажется чудом.

Мацухара почувствовал, что его лицо горит.

— Спасибо, Кимио. Такое случается с людьми, которые пропадали, как мы; суровая жизнь, без табака и алкоголя, простая пища, ежедневные физические упражнения неплохо сохраняют здоровье.

— Сохраняют здоровье? Нет, вы победили время!

— Нет людей, которые могут победить время. Может быть, некоторые могут просто растянуть его.

— Вы сказали, что обходились без многого, Йосисан.

— Да. — Мацухара покраснел, понимая, о чем думает Кимио.

— И все эти годы без женщин?

— Да.

— Вы могли пригласить «девочек для удовольствия», как это делается в армии. Все об этом знают.

— Нет. Это было невозможно. Мы готовились к нападению на Перл-Харбор и являлись флагманом ударных сил.

Кимио покачала головой.

— У вас не было женщины более сорока лет.

Странно, но Мацухара не был потрясен ее откровенным замечанием. Он сам выбрал эту женщину и понравился ей. Она жадно впитывала его слова и одновременно бросала ему вызов. Его ответ был таким же прямым, как и ее слова.

— Изоляция не может развратить самурая. Мужчина не будет искать связи с мужчиной из-за лишений. — Он смущенно поежился. — И воин не будет унижать себя.

— Как вы спасались?

— Никак, пока не появилась возможность убивать. — Ее глаза расширились от услышанного, но он сузившимися глазами, казалось, смотрел сквозь нее в прошлое, в уголках его рта играла легкая усмешка. — Сначала три сбитых самолета над Китаем, потом огромный русский реактивный самолет, когда мы вырвались из бухты Сано, вертолеты над Перл-Харбором, русское разведывательное судно, самолет службы наблюдения. Но легче всего было в Эль-Карариме и Мисратахе. Мы сшибали арабов с неба, словно воробьев из рогатки. Далее Острова Зеленого Мыса, мы поубивали их всех…

— Пожалуйста, Йоси-сан. Прошу вас. Это ваша страсть? Война? Смерть? Так ведут себя все мужчины?

— Я не могу говорить за всех.

— Тогда у вас неправильный бог — вас обманули.

— Обманули?

— Да. Вас завлекла проститутка. Она увела моего отца, мужа, многих других…

— Это не самурайский образ мыслей. — Мацухара подался вперед. — Кодекс чести самурая учит, что, «получив приказ императора, действуй в соответствии с ним». — Он ударил по столу, его глаза сверкали. — Что бы вы сказали Каддафи? Позволили бы ему жить так, как хочет он?

— Каддафи вокруг нас. Мир переполнен ими.

— Он убил вашего мужа. Вы знаете, какой была его смерть? Сколько…

— Пожалуйста! Прошу вас, подполковник, — хрипло взмолилась Кимио. — Отвезите меня домой. — Закрыв глаза руками, она отвернулась.

Йоси почувствовал отчаяние. Наклонившись, он почти прикоснулся к ее руке. Эта женщина, эта изумительная женщина, была потеряна для него. Он так долго ждал… но понимал, что его слова оказались резки и оскорбительны. Но он должен увидеть ее еще раз.

— Не думайте, что я мясник, Кимио, — тихо сказал Мацухара заботливым голосом.

— Я не… я знаю, что «Йонага» понес тяжелые потери и что вы стоите между нами и теми сумасшедшими, Йоси-сан.

— Могу ли я еще увидеть вас, Кимио?

— Да, конечно, да. Приезжайте ко мне в следующее увольнение. Я приготовлю еду, которой порадовались бы даже боги. — Она улыбнулась и через стол протянула к нему руки.

— В четверг… в следующий четверг.

На этот раз Мацухара взял ее руки и надолго задержал, не сводя взгляда с ее глаз. Его сердце колотилось в груди, а внутри зарождалось странное тепло.

Квартира Сары находилась на девятом этаже нового здания в районе Синдзюку. Очень современная, в западном стиле, она состояла из большой гостиной, обеденного уголка, кухни, ванной, спальни и огромного окна с видом на город. С роскошного дивана в гостиной Брент видел освещенные очертания императорского дворца, расположившегося всего в трех милях отсюда, и ослепительные неоновые огни Гиндзы вдали.

— «Чивас Регал» с содовой, — объявила Сара из вращающихся дверей кухни, неся два высоких стакана.

Подав Бренту его напиток, она уселась рядом, подняла свой стакан и сказала:

— L'chaim.

— И твое здоровье, — быстро ответил он.

— Помнишь, — явно удовлетворенная заметила Сара.

— Разве я смогу когда-либо забыть те тридцать шесть часов, проведенные с тобой.

Она засмеялась и, опустив глаза, заговорила:

— Думаю, мы установили рекорд, Брент. — Сара поставила коктейль на стол, в ее голосе вновь зазвучали солдатские нотки. — На вас напали у Островов Зеленого Мыса, торпедировали в трехстах милях от Перл-Харбора.

— Это было в газетах и не представляет никакого секрета.

— Вы захватили пленных.

— Да, но и об этом сообщалось. — Брент начал удивляться странной направленности разговора.

— Вы передали обоих пленных военно-морским силам самообороны.

— Нет. Их было трое, двое немцев и один араб. По какой-то причине, известной ему одному, адмирал Фудзита передал только немцев. Араба он оставил на борту, полагаю для дальнейшего допроса.

Брент отпил глоток, взял Сару под руку и уставился на ее гладкие коленки, когда она подтянула ноги на диван и пододвинулась ближе к нему.

— Вы подобрали человека со сбитого самолета.

— А-а, да. Кэтрин Судзуки. Но… информация о ней выдавалась адмиралом. Не было официального сообщения.

— Знаю. Ее имя Фукико Хино, и она террористка. Она и араб Абдул эль Кадзарим вчера пытались взорвать «Йонагу».

— Я даже не знал его имени.

Сара отпила длинный глоток.

— Ты был близок с ней, так ведь, Брент?

— Бернштейн!

— Не совсем, только в рамках его деятельности в аппарате разведки. Он крепко держит рот на замке.

— У вас есть агенты на Гавайях, в ремонтном доке, здесь?

Сара улыбнулась.

— Как офицер разведки ты понимаешь, что в данном случае я промолчу.

Настала очередь Брента отпить длинный глоток.

— Итак, о чем ты думаешь, Сара?

— Ты спал с ней.

Брента обожгло внутри, но не только алкоголем.

— Это недостойно тебя, Сара.

— Почему? — Солдат ушел, осталась только женщина. — Ты самый важный мужчина в моей жизни.

Брент убрал руку.

— Ты тоже много значишь для меня, Сара. Но мы не брали на себя никаких обязательств и не давали никаких обещаний друг другу. Я тебя не предавал. — В его голосе прозвучал сарказм.

— Ты чувствуешь симпатию к ней? Может… ты хочешь снова увидеть ее?

— Увидеть снова? — Брент был в недоумении. — Она мертва! Они оба погибли. Разве ты не знаешь?

— Нет. Только то, что была диверсия в отношении «Йонаги». Наши информаторы сообщили, что Хино и Кадзарим были единственными членами «Саббаха» в Токио. Собрать картинку было нетрудно, несмотря на молчание Фудзиты. — Сара придвинулась еще чуточку ближе.

— Как она умерла?

— Выстрелом я снял Кадзарима с подножки грузовика, который они загрузили взрывчаткой.

— А Кэтрин?

Брент осушил стакан. Вздохнул.

— Она лежала на спине, раненая.

Он замолчал.

— И?

— И я всадил ей пулю между глаз.

— О-о, Брент, — потрясенно произнесла Сара.

— Ты ведь хотела ее смерти, а?

— Да. Всех членов «Саббаха». Но тебе, наверное, было тяжело.

• Предыдущая
• 52/70
• Следующая