Седьмой авианосец - Альбано Питер - Страница 58

• Предыдущая
• 58/75
• Следующая

— Вы приехали, чтобы поговорить с Полярником?

— Простите?

— Это вы меня простите, коммандер. Я имел в виду полковника Дайсуке Муиру.

— Почему вы так его назвали?

— Скоро вы сами поймете, почему, коммандер, — отозвался доктор Тода.

Профессиональное любопытство уже полностью завладело Рендаллом, и воспоминания об отпоре, полученном им от Норико, оказались вытесненными куда-то на самую окраину его сознания. Он проведет допрос, снимет показания и отправит телеграмму о результатах контр-адмиралу Марку Аллену. Отлично. Он подался вперед.

— Прежде чем мы пойдем к нему, доктор, я бы хотел попросить вас коротко рассказать его историю. — И, не оборачиваясь к секретарше, сказал: — Прошу записывать, мисс Кувахара. — Он произнес это деловым, лишенным каких-либо эмоций голосом. Девушка извлекла из портфеля блокнот и приготовилась записывать.

Доктор вынул папку, раскрыл ее и, прищурившись, стал просматривать страницы. Его глаза скрывались за толстыми, как бутылочные донышки, стеклами.

— Полковник Муира находится здесь сорок лет. Истерия его болезни достаточно обширна. Я буду рад переслать в ваш офис копию. Затем резко добавил: — Все, что угодно для военно-морских сил Соединенных Штатов.

Рендалл отреагировал быстро и столь же резко.

— Я не начинал войну, доктор, и если вы продолжаете вести боевые действия, то…

— Нет, нет, коммандер. Вы меня неверно поняли.

Кейт Рендалл, конечно, мог обманываться насчет молодых японок, но что касается японцев, особенно его ровесников, то его было трудно провести. Он все сразу отлично понял. Японцы помоложе держались вполне индифферентно, но в представителях старшего поколения Рендалл постоянно ощущал затаенную ненависть. «Между ними и нами не может быть мира», — подумал он и, отбросив все эмоции, начал:

— Пожалуйста, доктор, коротко изложите историю болезни полковника. И имейте в виду, нас интересует все, что он говорил. Причем нас интересуют даже те его высказывания, в которых, на первый взгляд, нет решительно никакого смысла.

— Понимаю, — старый врач стал перелистывать папку. — Значит так. Во время второй мировой войны полковник Муира работал в группе Семьсот тридцать один. Вы имеете представление о характере их операций?

Металл в голосе Рендалла заставил Норико вскинуть голову, а доктор Тода словно окаменел за своим столом:

— Это были большие затейники. В основном развлекались в Пинчоне, это в Китае. Привязывали военнопленных к столбам и опорожняли канистры с бактериями чумы и сибирской язвы в непосредственной близости. Солдаты в противогазах и защитных комбинезонах вели хронометраж, сколько времени уйдет на то, чтобы жертвы скончались. — Норико заерзала на стуле. Доктор Тода не шелохнулся.

Кейт Рендалл продолжал перечислять кошмары.

— Они заражали китайских женщин сифилисом, а затем их оплодотворяли. Когда те рожали, и женщин, и их детей умерщвляли и подвергали вивисекции. Мужчин раздевали донага, обливали ледяной водой и оставляли на тридцатиградусном морозе, изучая поведение человеческого организма в таких экстремальных условиях. Из мужчин выкачивали кровь, а взамен вводили им кровь лошадей или обезьян в безумной надежде, что такие эксперименты приведут к созданию искусственной крови.

— Прошу вас, коммандер, — перебил его Тода дрожащим голосом, — это вовсе не обязательно…

— Боюсь, что вы не правы. Меня, собственно, интересует деятельность этой группы в районе Берингова моря и Алеутских островов.

— Но какое отношение могли иметь полковник Муира и группа Семьсот тридцать один к этому региону?

— Они проводили там эксперименты с бактериологическим оружием, доктор.

— Я слышал…

— Воздушные шары должны были доставлять в определенные места керамические капсулы. В них помещались зараженные чумой или чем-то в том роде крысы. Шары запускались так, чтобы ветры доставляли их на Западное побережье Соединенных Штатов Америки.

— Вы предполагаете, в северной части Тихого океана могли быть базы для такого рода операций? — спросил доктор Тода. — Но почему вы заинтересовались этим сейчас? Ведь с тех пор прошло так много времени…

— Понятия не имею, почему начальство заинтересовалось этим сейчас, — сухо отозвался коммандер. — Мне поручено допросить полковника, проверить, сможет ли он предоставить какую-либо информацию…

Доктор уперся в крышку стола ладонями, покачал головой.

— Полковник не в состоянии связно говорить. Но раз вам так угодно… — Он сделал жест в сторону… двери. — Прошу.

Палата особого режима представляла собой маленькую комнатку без окон и мебели. В середине комнаты находился матрац, к которому был привязан худой, совершенно лысый старик. Черные, глубоко посаженный глаза напоминали дырки, прожженные в пергаменте. На нем был зеленый халат. Ремень, которым он был привязан к матрасу, имел особый металлический замок.

Рендалл, оказавшись между доктором и секретаршей, растерянно посмотрел на обитателя палаты и сказал:

— Я не подозревал, что он так плох.

— Повреждение мозга в результате действия токсичных газов, — отозвался доктор Тода ровным профессиональным тоном. — Это случилось сорок лет назад.

— Господи! — только и вздохнул коммандер. Затем он обернулся к доктору. — Вы назвали его Полярником, так? Почему?

— Думаю, он вам расскажет это сам.

Рендалл снова посмотрел на человека на матраце. Тот смотрел на американца, черные глаза горели. Взгляд пациента переместился с синей формы коммандера на его черные ботинки, затем глаза уставились на его лицо. В палате воцарилось мрачное безмолвие. Коммандер переминался с ноги на ногу. Затем на морщинистом лице японца появилась странная улыбка, словно он узнал кого-то из тех далеких, безвозвратно ушедших времен. Посетители услышали тихий, словно шелест листьев, голос:

— Лед… лед… Седьмой вырвется из царства льда… Седьмой…

Слюна срывалась с губ полковника, стекала на подбородок. Затем полковник улыбнулся и отвернулся. Его тело сотрясалось в конвульсиях.

— Он смеется, доктор… — сказал Рендалл.

Хироке Тода молча посмотрел на американца. В его взгляде была уже ничем не прикрытая ненависть.

— Господа, — сказал адмирал Фудзита с пылкостью, растопившей ледяной груз прожитых десятилетий. — Сигнал атаковать Перл-Харбор: «Приступить к восхождению на Нитаку» — был дан второго декабря тысяча девятьсот сорок первого года. Менее чем через четырнадцать часов мы приступаем к выполнению операции «Z».

Три офицера, стоявшие по стойке «смирно» перед столом адмирала, крикнули: «Банзай!» Это был высокий моложавый подполковник Масао Симицу, а справа и слева от него стояли двое приземистых и пожилых офицера. За спиной адмирала у карты с указкой в руках стоял подполковник Кавамото. На сей раз за адмиральским креслом была повешена большая карта острова Оаху. Связисты находились на своих местах. Хиронака сидел у стола с блокнотом в одной руке и карандашом в другой.

— Завтра в шесть ноль-ноль утра, — снова заговорил Фудзита, — мы должны оказаться примерно в четырехстах милях севернее Перл-Харбора, в точке с координатами сто пятьдесят восемь градусов западной долготы, двадцать четыре градуса тридцать минут северной широты. Оттуда мы и поднимем в воздух наши самолеты.

Снова раздались крики «банзай!». Фудзита поднял вверх руку.

— Все вы знакомы с планом операции «Z», который, как вам известно, подготовили подполковник Камето Куросима, а также, — тут он кивнул в сторону Симицу, — подполковник Масао Симицу. — Присутствовавшие тоже закивали. — Но вы командиры отрядов, и потому мы должны все еще раз проверить, прежде чем вы приступите в четыре ноль-ноль утра к инструктажу ваших летчиков. — Адмирал подался вперед и продолжил: — Мы в принципе собираемся следовать разработанной тактике. Точка старта ударной группы останется той же, что и первоначально. Расчетное время выхода на цель — восемь ноль-ноль. Но у адмирала Накаюмы, как вам прекрасно известно, в его ударной группе было шесть авианосцев. Кроме того, их сопровождали два линкора, три крейсера, девять миноносцев. Вокруг Оаху находилось и двадцать четыре подлодки.

• Предыдущая
• 58/75
• Следующая