Мир приключений 1962 г. № 8 - Платов Леонид Дмитриевич - Страница 92

• Предыдущая
• 92/131
• Следующая

— В два раза сложим — выдержит. — Он обвел Костю и Самвела веселым взглядом: — Ну, кто из вас полезет, ребята?

— Я, — ответил Костя.

— Нет, я! — сказал Самвел.

— Конечно, я! Ведь это я туда овец загнал.

Но Самвел не уступал. В нем заговорила гордость горца.

— Отойди! — строго сказал он. — Ты не умеешь обращаться с овцами. — Он заглянул в колодец: — Нет, все равно их не вытащить.

— Ну раз вы такие спорщики, — решил Мергелян, пряча улыбку, — никто из вас в колодец не полезет!.. Собирайся ты, Серегин.

Ребята пытались протестовать, но Мергелян и Виктор посмеивались — ведь Мергелян только пошутил с ними. Пограничники быстро размотали провод, проверили его крепость, а потом сложили вдвое. К одному привязали большой камень и стали осторожно опускать на дно колодца, чтобы не задеть овец, концы Виктор обкрутил вокруг ствола тополя, одиноко стоящего рядом с колодцем. Потом он отвязал от ошейника Факела длинный поводок, привязал к нему провода, его конец крепко зажал в руке Мергелян.

Наконец все было готово. Виктор подошел к краю колодца, заглянул в него и засмеялся.

— Тут спущусь, а в Америке вылезу! Ждите телеграмму из центра земли!

Факел, до сих пор спокойно лежавший на земле, вдруг вскочил и тревожно залаял — он явно не хотел, чтобы его хозяин спускался под землю один.

— Лежи, Факел! — погрозил ему пальцем Виктор. — Я сейчас вернусь. Ничего со мной не случится.

Пес повиновался, но все же продолжал тихо ворчать, чутко следя за каждым движением Виктора.

— До скорой встречи! — крикнул Виктор и скользнул вниз, в мрачное отверстие колодца, крепко сжав поводок.

— Осторожнее, там могут быть скорпионы!.. — предупредил Костя; у него тревожно забилось сердце.

Крепко упираясь ногами в землю, Мергелян держал натянутый поводок обеими руками, медленно его опуская.

— Я помогу, — подошел к нему Самвел и тоже схватился за поводок.

Позади него встал Костя. Наконец-то ему нашлось дело. Он крепко вцепился в тонкий ремень, напряженно следя за руками старшины.

— Отпускай… Отпускай… — командовал тот. — Еще чуть… Еще… Еще немного.

Узкий поводок, как змея, полз по краю острого камня и, сгибаясь почти под острым углом, исчезал в глубине.

Костя чувствовал, как тяжело Мергеляну, и изо всех сил старался ему помочь. Самвел то вцеплялся в ремень обеими руками, то, оставив его, заглядывал в колодец.

— Эге-гей! — кричал он в темную глубину.

— Ого-го! — наконец ответил ему приглушенный голос Виктора. — Я уже их вижу.

По лицу Мергеляна медленно текли ручейки пота. Его большие руки перебирали и перебирали поводок. И Косте, который тоже старался изо всех сил, казалось, что у этого колодца попросту нет дна: так долго спускается Виктор и, наверное, действительно скоро достигнет центра земли.

И вот откуда-то снизу донесся приглушенный голос:

— Стой!

Поводок, который был уже почти на исходе, ослаб. Мергелян крепко зажал его в руке и подошел к краю колодца.

— Как дела?! — крикнул он.

Снизу тотчас пришел ответ:

— Они тут, миленькие!

— Живы?

— Дышат. Одна стоит. Другая лежит, у нее, наверное, нога сломана…

Наступила тишина, напряженная и такая долгая, что Косте казалось — Виктор уже летит куда-то дальше, в бездну. А вдруг на него напала большая змея, и он сейчас борется с ней молча и ожесточенно! Кто знает, что таится на дне этого древнего колодца?

— Виктор! — крикнул он вниз, не в силах выдержать это ожидание.

— Я-я!.. — донесся отклик снизу.

— Скорее! — прокричал Самвел, он считал каждую минуту.

Виктор не ответил. Старшина Мергелян вытащил пачку папирос и медленно закурил.

— Ты его не торопи, — сказал он Самвелу, присаживаясь на край колодца. — Если во второй раз твои овцы туда рухнут, тогда прости-прощай!..

Костя и Самвел присели рядом со старшиной. Они пристально смотрели на ремень поводка, который шевелился в его руке, как живой. Он то напрягался, то безвольно падал на камень, то медленно полз влево. И вдруг рывок, да такой сильный — не держи его Мергелям в своем кулаке, он тут же скользнул бы вниз. И тогда уж наверняка пришлось бы бежать на заставу за веревками.

— Ну что же, Самвел, достанем овец и будем шашлык жарить? — улыбнулся Мергелян.

Самвел вздохнул:

— Попадет мне от деда!

— Это я виноват, Самвел, а не ты, — сказал Костя.

Самвел покачал головой:

— Все равно я виноват. Ты же никогда не пас…

По стенам колодца сновали серые ящерицы с короткими хвостами. Встревоженные тем, что нарушена вековая тишина их жилища, они появлялись из мглы, замирали на мгновение, ослепленные солнцем, а затем исчезали в щели.

— Они ядовитые? — спросил Костя.

— Нет. Это пустынницы, — ответил Мергелян. — Они неопасны.

Вдруг конец ремня дернулся в его руке с новой силой, и снизу донесся приглушенный голос Виктора:

— Тащи!

— Раз… два… взяли! — крикнул Мергелян тоном заправского грузчика, и поводок медленно пополз наверх.

Костя чувствовал, как на его ладонях саднит кожа, но тащил изо всех сил. Самвел стоял ближе всех к краю колодца и, нагнувшись, глядел вниз.

Наконец из колодца показалась серая, мохнатая, в завитушках, спина овцы. Самвел, отпустив провод, стал на колени, обхватил своими маленькими руками овцу за туловище и помог ей перевалиться через острый выступ камня.

Виктор мастерски, мертвым морским узлом связал провод, которым он опутал ее передние ноги и спину, — пришлось разрезать ножом.

Овца неподвижно лежала на камнях, и ее глаза были полузакрыты. Казалось, ничто уже не поднимет ее.

Сидя на корточках, Самвел ощупывал ее ноги: не сломаны ли? Нет, ноги были целы.

— Жива? — спросил Костя.

— Отдышится, — проговорил Мергелян. — Провод перехватил ей дыхание.

Самвел ласково гладил овцу и что-то приговаривал по-армянски. Костя не понимал ни слова, но, глядя на выразительное лицо Самвела, догадывался, о чем тот говорил. Он просил овцу подняться. Он очень просил овцу подняться на ноги.

И овца словно послушалась его. Вот она приподняла голову, поджала ноги и повернулась на живот. Потом она оперлась на передние ноги, приподнялась и медленно встала. Несколько мгновений переминалась с ноги на ногу, словно проверяла, все ли у нее цело. Затем медленно, с достоинством двинулась к расщелине меж камней в том направлении, где паслась отара.

Но что это? Блеснув на солнце, из ее густых завитков на землю упала и покатилась желтая монета. Овца сделала еще несколько шагов, и еще несколько монет вывалилось из ее шерсти. Казалось, овца, наделенная таинственной силой, платит людям за свое спасение.

Самвел нагнулся и поднял одну из монет. Она была золотая и, несомненно, старинная. Время не тронуло ее. Какие-то древние иероглифы покрывали обе ее стороны.

В это время из глубины колодца донесся голос Виктора:

— Вы что там, заснули?.. Давайте конец! Мергелян быстро привязал камень к проводу и опустил его в колодец.

Ползая между камнями, Костя и Самвел собирали монеты. Они удивлялись тому, что все монеты разные: на одних изображено солнце, на других — кинжалы, львы, газели, но на большинстве — лишь вязь древних письмен. Однако рассматривать их было некогда. Виктор снова подал сигнал. Напрягая все силы, Мергелян и ребята снова взялись за провод, обдирая о него руки, начали тащить вторую овцу. Через некоторое время овца лежала на камнях, рядом с колодцем. Пока старшина ножом разрезал провод, Самвел присел на корточки и провел рукой по животу овцы — тут же на камнях зазвенело золото: еще три монеты покатились по земле.

— Да там целый клад! — воскликнул Мергелян и, сложив руки рупором, крикнул вниз: — Виктор, у тебя под ногами золото!..

— Конец давай! — донеслось снизу.

Как истинный спортсмен, привыкший лазить по скалам, Виктор, подтягиваясь на руках, стал подниматься наверх, ловко нащупывая опору в щелях рассохшихся стен колодца.

Наконец он выбрался наверх. Потный, грязный, измазанный глиной, он достал из своих оттопыривающихся карманов пригоршню монет и протянул Мергеляну.

• Предыдущая
• 92/131
• Следующая