Те слова, что мы не сказали друг другу - Леви Марк - Страница 18

• Предыдущая
• 18/62
• Следующая

Тем временем машина подъехала к отелю. Носильщик вынул из багажника чемоданы и проводил прибывших к стойке портье.

— Мы не бронировали, — сказала Джулия, протягивая портье свой паспорт.

Тот просмотрел на экране компьютера список свободных мест, затем набрал ее фамилию:

— О нет, вас уже ждет номер, да еще какой!..

Джулия удивленно взглянула на него. Энтони предусмотрительно отступил на несколько шагов.

— Мистер и миссис Уолш… Гувермен! — провозгласил портье. — Если не ошибаюсь, вы проведете у нас всю эту неделю.

— Как ты посмел?!.. — прошипела Джулия, обернувшись к отцу, который ответил ей ангельски невинным взглядом.

Портье прервал назревающую перепалку:

— Мы предоставили вам люкс… — Тут он сделал многозначительную паузу, как бы отмечая разницу в возрасте «мистера и миссис Уолш», и договорил с легкой заминкой: — Э-э-э… свадебный.

— Мог бы, по крайней мере, выбрать другой отель! — шепнула Джулия на ухо отцу.

— Нет, не мог, этот отель включен в пакет услуг! — объяснил Энтони. — Твой будущий муж заказал комплексную поездку — перелет, машину и пребывание в гостинице. Слава богу, он хоть от полупансиона отказался. Но обещаю тебе, что он не понесет убытков, я оплачу счет своей кредитной картой. Ты же моя наследница, и значит, мы будем тратить твои денежки! — весело добавил он.

— Да меня вовсе не это беспокоит! — яростно бросила Джулия.

— Вот как? А что же?

— Этот номер… он же свадебный!

— Пусть это тебя не волнует, я проверил еще в агентстве: он состоит из двух спален и салона между ними. И находится на последнем этаже — надеюсь, ты не боишься высоты?

Пока Джулия выговаривала отцу, портье вручил ей ключ и пожелал приятно провести время…

Носильщик проводил их к лифтам. Внезапно Джулия кинулась назад и налетела на портье:

— Это совсем не то, что вы думаете! Он мой отец!

— Но… я ничего такого не думаю, мадам, — пробормотал ошарашенный служащий.

— Нет, думаете! Я вижу, что думаете, и вы ошибаетесь!

— Мадемуазель, могу вам признаться, что в силу своей профессии я много чего повидал здесь, — сказал портье, перегнувшись через стойку, чтобы их никто не услышал. — Но это умрет вместе со мной! — заверил он Джулию торжественным и, по его мнению, достаточно убедительным тоном.

Джулия уже открыла рот, чтобы ответить какой-нибудь хлесткой репликой, но тут Энтони схватил ее за руку и силой оттащил от стойки:

— Ты слишком близко принимаешь к сердцу чужое мнение.

— А тебе-то какое дело?

— А такое, что при этом ты теряешь некоторую часть своей свободы и большую часть чувства юмора. Идем скорей, бой держит для нас лифт, а мы здесь не единственные, кому нужно подняться.

Люкс вполне соответствовал описанию Энтони. Окна обеих спален, разделенных маленькой гостиной, выходили на старый город. Едва Джулия бросила дорожную сумку на кровать, как в номер постучали, и ей пришлось идти открывать. За дверью оказался коридорный со столиком на колесиках, где красовались бутылка шампанского в ведерке, два бокала и коробка шоколадных конфет.

— Это еще что такое? — спросила Джулия.

— Наш отель поздравляет вас, мадам, — ответил служащий. — Примите этот подарок для новобрачных.

Джулия мрачно взглянула на него и прочла записку, лежавшую на столике. Директор отеля благодарил мистера и миссис Уолш-Гувермен за то, что они избрали его заведение, дабы отметить свою свадьбу. Весь персонал гостиницы к их услугам, чтобы сделать пребывание здесь незабываемым. Джулия разорвала записку в клочки, аккуратно положила их на столик и захлопнула дверь перед носом коридорного.

— Мадам, но это же включено в стоимость номера! — услышала она его голос.

Джулия не ответила, но, когда повизгивание колесиков стало удаляться, она распахнула дверь, решительным шагом догнала молодого человека, взяла со столика коробку шоколада и молча пошла обратно. Парень вздрогнул, когда дверь люкса № 702 грохнула во второй раз.

— Что там за шум? — спросил Энтони Уолш, выходя из своей спальни.

— Понятия не имею! — ответила Джулия, присев на подоконник в маленькой гостиной.

— Красиво, не правда ли? — сказал он, глядя на видневшуюся вдали реку Святого Лаврентия. — И день какой погожий, не хочешь ли прогуляться?

— Все что угодно, лишь бы не торчать в этом отеле!

— Ну это не я его выбрал! — парировал Энтони, накидывая пуловер на плечи дочери.

Улочки старого Монреаля с их горбатыми булыжными мостовыми вполне могут соперничать с самыми красивыми кварталами европейских городов. Прогулка Энтони и Джулии началась с площади Оружейников, и Энтони счел своим долгом рассказать дочери о жизни господина Мезоннёва, чья статуя высится в центре небольшого водоема. Зевнув, она прервала его и оставила одного перед памятником основателю города — ее внимание привлек стоявший поодаль продавец конфет.

Минуту спустя она вернулась с полным пакетиком сладостей и предложила их отцу, но он отказался, брезгливо поджав губы, или «собрав их в куриную гузку», как выразились бы квебекцы. Джулия осмотрела статую господина Мезоннёва, перевела взгляд на отца, затем снова на бронзовую фигуру и одобрительно кивнула.

— В чем дело? — спросил Энтони.

— Вы похожи как две капли воды — наверное, вы бы прекрасно поладили.

И она потащила его на улицу Нотр-Дам. Энтони хотел остановиться перед домом 130, самым старинным зданием Монреаля. Он начал объяснять дочери, что это здание всегда служило приютом членам конгрегации Святого Сульпиция, одно время правившей городом.

Однако Джулия вновь зевнула, ускорила шаг и, обогнав отца, прошла мимо базилики, опасаясь, что он затащит ее внутрь.

— Ты даже не представляешь, что упустила! — крикнул он ей вслед. — Там свод расписан под звездное небо — зрелище великолепное!

— Хорошо-хорошо, теперь буду знать! — ответила она, не останавливаясь, и Энтони снова пришлось кричать:

— Здесь мы с твоей матерью тебя крестили! Джулия тотчас остановилась и подошла к отцу, шокированному ее равнодушием. Но теперь она была уже заинтригована и капитулировала.

— Ладно, пошли, так и быть, осмотрим твой звездный свод! — сказала она, поднимаясь по ступеням церкви Нотр-Дам.

Ее интерьер и впрямь являл собой изумительное зрелище. Стены центрального нефа были украшены роскошными резными панелями, а на куполе и потолке сияли яркие лазурные звезды. Восхищенная Джулия подошла к алтарю.

— Я даже не представляла, что тут так красиво, — прошептала она.

— Очень рад, что тебе нравится, — торжествующе ответил Энтони.

И он провел ее к часовне Сердца Иисусова.

— Вы правда крестили меня здесь? — взволнованно спросила Джулия.

— Конечно нет! Твоя мать была атеисткой, она никогда бы не позволила мне проделать над тобой эту церемонию.

— Тогда зачем ты меня обманул?

— Затем, чтобы ты увидела, как тут красиво! — парировал Энтони, направляясь к монументальным деревянным дверям собора.

Когда они проходили по улице Сен-Жак, Джулии показалось, что она находится на юге Манхэттена, — настолько белые фасады высоких жилых домов с колоннами походили на те, что тянулись вдоль Уолл-стрит. Улица Сент-Элен, где только что зажглись фонари, привела их к парку с аллеями и зелеными газонами. Внезапно Энтони пошатнулся и едва не упал навзничь, но успел схватиться за спинку скамьи.

— Ничего страшного, — успокоил он бросившуюся к нему Джулию, — просто еще один сбой, на этот раз отказал коленный сустав.

Джулия помогла ему сесть:

— Тебе очень больно?

— К сожалению, вот уже несколько дней как я забыл, что такое боль, — ответил он со страдальческой гримасой. — Нужно признать, что и у смерти есть некоторые преимущества.

— Прекрати болтать! Зачем ты кривляешься? Я ведь вижу, что тебе больно.

— Наверное, такая мимика тоже заложена в программу. Если человек получает травму и у него нет никаких внешних проявлений боли, это выглядит неестественно.

• Предыдущая
• 18/62
• Следующая