Власть пса - Уинслоу Дон - Страница 29

• Предыдущая
• 29/148
• Следующая

Пусть все идет как идет: тебе надо заботиться о семье.

Арт тихонько проскользнул в кровать, стараясь не разбудить Элси, но не получилось.

— Сколько времени? — пробормотала она.

— Почти четыре.

— Утра?

— Спи.

— А во сколько тебе вставать?

— В семь.

— Разбуди меня. Мне нужно сходить в библиотеку.

Элсия работает над докторской диссертацией «Сельскохозяйственная рабочая сила в предреволюционной Мексике: статистическая модель» и часто обращается к фондам библиотеки Гвадалахарского университета.

— Хочешь покувыркаться? — бормочет она.

— Четыре утра.

— Я не спрашиваю про время и температуру. Ну давай?

Элси тянется к нему. Рука у нее теплая. Через несколько минут Арт уже внутри нее. Для него это всегда будто возвращение домой. Когда она доходит до пика наслаждения, то вцепляется ему в бедра.

— Это было чудесно, малыш, — говорит Элсия. — А теперь дай мне поспать.

Арт заснуть не может.

Утром Арт просматривает снимки: самолет, federales, разгружающие кокаин, открывающие дверцу для Тио, он же, сидящий за письменным столом в офисе.

Потом слушает, как Эрни сообщает ему то, что он и сам знает.

— Я покопался в И-пи-ай-си, — говорит Эрни, имея в виду «Информационный центр Эль-Пасо», компьютерную базу данных, где хранится информация для Управления по борьбе с наркотиками, Таможенной и Иммиграционной служб. — Мигель Анхель Баррера — бывший полицейский штата Синалоа, он даже был телохранителем самого губернатора. Тесные связи, с мексиканским ДФС, Управлением федеральной безопасности. Теперь вдумайся: он играл в нашей команде, был одним из копов, которые руководили «Кондором» в девятьсот семьдесят пятом году. По некоторым данным И-пи-ай-си, Баррера был основной фигурой в деле разгрома старых героиновых организаций в Синалоа. После чего он ушел из полиции и исчез из поля зрения И-пи-ай-си.

— Ничего после тысяча девятьсот семьдесят пятого? — спрашивает Арт.

— Nada [53], — отвечает Эрни. — Он всплывает позже в Гвадалахаре. Весьма преуспевающий бизнесмен. Ему принадлежит автомобильный салон, четыре ресторана, два многоквартирных дома и другая недвижимость. Он заседает в правлениях двух банков, и у него влиятельные связи в администрации Халиско и Мехико.

— Не очень-то вписывается в имидж наркобарона, — замечает Шэг.

Шэг — прекрасный малый, ветеран Вьетнама, родом из Тусона. В наркоуправление он перебрался из военной разведки и на свой лад не менее крут, чем Эрни. Он использует свою простецкую, ковбойскую внешность для маскировки недюжинного ума, и немало наркодилеров угодили в тюрьму из-за того, что недооценили Шэга Уоллеса.

— Пока не увидишь, как он руководит разгрузкой «кокса», — указывает на снимки Эрни.

— Может он быть М-1?

— Есть только один способ это выяснить, — говорит Арт.

Сделав еще один шаг к краю обрыва.

— Никакого расследования связи Барреры с кокаином не будет, — добавляет он. — Уяснили?

Эрни и Шэг смотрят на него в недоумении, но оба кивают.

— В ваших записях не должно быть даже упоминания его имени, никаких заметок. Мы гоняемся только за марихуаной. А потому, Эрни, разрабатывай свои мексиканские источники. Посмотри, не всколыхнет ли имя Барреры тревогу. Шэг, ты занимаешься самолетом.

— А как насчет слежки за Баррерой? — спрашивает Эрни.

Арт качает головой:

— Не хочу настораживать его, пока мы не будем готовы. Мы возьмем его в кольцо. Работайте с информаторами, узнайте все о самолете, подбирайтесь к нему. Если еще эти расследования к нему приведут.

Но, черт, думает Арт, ты же прекрасно знаешь, что все нити ведут именно к Баррере.

Серийный номер самолета ДС-4 — 3423VX.

Шэг продирается сквозь джунгли бумаг холдингов, компаний-«ширм» и множества других. И наконец находит авиационную компанию по перевозке грузов под названием «СЕТКО» — «Сервисное Туристикос», приписанную к аэропорту «Аквакейт» в Тегусигальпе, Гондурас.

Перевозчик наркотиков из Гондураса — не большая редкость, чем торговец хот-догами на стадионе в Америке. У Гондураса — «банановой республики» — давняя и заметная роль в истории торговли наркотиками с начала XX века, когда вся страна принадлежала компаниям «Стэндарт Фрут» и «Юнайтед Фрут». Фруктовые компании располагались в Нью-Орлеане, а городскими доками владела мафия, контролируя профсоюз докеров, так что если фруктовые компании желали, чтобы гондурасские бананы не испортились, дожидаясь разгрузки, то под бананами следовало перевозить кое-что еще.

Столько наркотиков прибывало в страну на этих «банановых» пароходах, что героин стал на языке мафии называться «бананом». Ничего удивительного в том, что это самолет гондурасской компании, подумал Арт, зато мы знаем ответ на вопрос — где дозаправляется ДС-4.

Ценной новостью оказались и имена владельцев «СЕТКО».

Ими, как выяснилось, были два партнера — Дэвид Нуньес и Рамон Мэтти Балластерос.

Нуньес — кубинский эмигрант, живущий в Майами. В этом нет ничего экстраординарного. Необычно то, что Нуньес участвовал в «Операции 40», организованной ЦРУ, в которой бывших граждан Кубы тренировали, как утвердиться и захватить политический контроль после успешного вторжения в Залив Свиней. Операция провалилась. Кто погиб на побережье, других расстреляли. И лишь немногим счастливчикам удалось перебраться в Майами.

Нуньес оказался в их числе.

А досье на Рамона Мэтта Балластероса Арту и читать было ни к чему. Он отлично помнил, что Мэтт был химиком у gomeros в их счастливые героиновые времена. Уехал как раз перед операцией «Кондор», вернулся в свой родной Гондурас, в кокаиновый бизнес. Был слух, что Мэтти лично финансировал переворот, недавно свергнувший гондурасского президента.

О'кей, думает Арт, эти двое явно наши клиенты. Крупный наркодилер владеет авиалинией, которую он использует для доставки кокаина в Майами. Но, по крайней мере, один самолет «СЕТКО» постоянно летает в Гвадалахару, а это уже не совпадает с официальной линией наркоуправления.

Следующей обычной процедурой было бы позвонить в офис наркоуправления в Тегусигальпу, Гондурас, но это невозможно, потому что его закрыли в прошлом году «из-за отсутствия дел». И Гондурасом и Сальвадором теперь управляют из Гватемалы, и Арт предоставляет принять решение Уоррену Фаррару, шефу-резиденту в Гватемале.

— «СЕТКО», — бросает в трубку Арт.

— И что с ней такое? — спрашивает Фаррар.

— Надеялся, ты мне расскажешь.

Повисает пауза, которую Арту так и хочется назвать «беременной», и наконец Фаррар разрожается:

— Я не могу высовываться, Арт, и играть в твои игры.

Вот как? — недоумевает Арт. И почему же, черт побери? У нас одних конференций устраивается в год по восемь тысяч, и все ради того, чтоб мы могли высовываться и играть заодно друг с другом именно в таких делах.

И он делает выстрел наугад.

— Скажи, Уоррен, почему закрыли офис в Гондурасе?

— На что ты, хрен дери, намекаешь, Арт?

— Сам не знаю. Потому и спрашиваю.

Потому что мне пришло в голову: а не было ли это компенсацией для Мэтта, профинансировавшего президентский переворот? И новое правительство вышвырнуло Управление по борьбе с наркотиками из страны.

Вместо ответа Фаррар кладет трубку.

Что ж, преогромное тебе спасибо, Уоррен. Чего это ты так разнервничался?

Затем Арт звонит в Отдел помощи наркотикам Госдепартамента, название, отягощенное такой язвительной иронией, что ему рыдать хочется. Они очень вежливо, на своем бюрократическом языке, посылают его на три буквы.

Потом — в ЦРУ, в Отдел по связям, излагает свою просьбу и уже днем получает ответный звонок. Чего он не ожидал — звонок этот от Джона Хоббса.

Самого Хоббса.

Хоббс руководил операцией «Феникс». Арт несколько раз передавал ему информацию. Хоббс даже предлагал ему работу после того, как Арт год прожил в стране, но тогда его поманило наркоуправление, и Арт ушел к ним.

• Предыдущая
• 29/148
• Следующая