Земля лишних. За други своя - Круз Андрей "El Rojo" - Страница 45

• Предыдущая
• 45/94
• Следующая

– Марш!

«Хамви» сорвался с места. Я разогнал тяжелый внедорожник, затем спросил у Раулито:

– Как получилось с Луисом?

– Дозор вернулся на большом расстоянии друг от друга. Первую машину подорвали миной, во вторую Луис стрелял из гранатомета. Граната угодила в двигатель, но салон уцелел, и стрелок успел начать стрельбу. Луису две пули достались, обе в грудь. Дерево пробило, за которым он укрывался. Я успел схватить второй гранатомет и добил машину, но двое успели из нее выскочить, укрыться и завязать бой. Спасибо Карлосу – обоих достал сверху из СВД.

– Жалко Луиса. Вечная ему память.

Неожиданно сидевший сзади Дмитрий сунул мне тангенту «северка», антенна которого торчала в открытом окне вездехода.

– Паук на приеме, – сказал я.

– Здесь Чайка-Один, как принимаешь?

Вот так, Барабанов лично соизволил. Командующий операцией.

– Принимаю чисто. Что случилось?

– Прорыв. Противник силами до роты со средствами усиления прошел без дорог, по ущелью. По нему остатками бэ-ка отработали «крокодилы», но они остановить его не смогут. Группа Тучи прикроет эвакуацию, к ним присоединяется Сова с теми средствами, что у него остались.

– Я тебя понял, – ответил я. – Мы – голые, отстрелялись подчистую, можем выступить только снайперской парой. Все.

Оставшиеся четыре выстрела к двум гранатометам помочь не смогут. Я понял, о каком месте говорит Барабанов, откуда мог пройти противник с техникой. Последние хребты перед равниной, окружающей аэродром. Они примыкают к другому хребту под девяносто градусов, на котором позиции группы Тихого. Мы изначально выбрали для него это место, чтобы он мог вести огонь и в ту сторону, но расстояние для гранатометов слишком велико. И откуда они взялись? Как сумели так быстро прорваться? Вся операция повисает на волоске.

– Давайте хоть снайперами, – помолчав, ответил Барабанов. – У Тихого два «метиса», и два «корнета» с крыши терминала работают. Хоть сколько-то продержитесь, дайте вертолетам и самолету с технарями уйти.

– И по средствам эвакуации что? – спросил я. – Мне потом в пешем порядке к самолету бежать? Машина одна.

Барабанов запнулся: явно этот момент не обдумывал. Затем сказал:

– Оставят тебе «лэнд», увидишь. Уместятся в остальных.

– Принял, – сказал я и втопил педаль газа почти в самый пол.

Опознавшись по радио, мы проскочили за рубеж обороны двух групп егерей, Тучи и Совы, которых не заметили, зато услышали. Там явно развивался огневой бой, и развивался неслабо. Гулко хлопали крупнокалиберные винтовки, благо их было аж четыре на две группы, дважды ударили выстрелы ПТУР.

Хотя позиция у них была хуже нашей, все же… В этом месте горы превращаются в довольно пологие холмы, у противника есть простор для маневра. С другой стороны, выйдя в распадок между двумя не слишком крутыми грядами, противник оказывался как вошь на тарелке: укрытий там практически не было. В общем, проигрывали обе стороны.

Прикрывшись грядой холмов со всех сторон, мы остановились. Я взял с собой только Дмитрия, заставив его оставить пулемет и прихватить с собой СВД-С, отобрав ее у Карлоса. Дмитрий обучен работать корректировщиком, а на случай чего сумеет и пострелять. Больше мне никто не был нужен, и я всех погнал грузиться в самолет на аэродром.

Бонита, естественно, запротестовала, но объяснять все детали мне было некогда, и я просто наорал на нее, в приказном порядке загнав в «хамви», и тот, рыкнув дизелем, рванул в сторону аэродрома. Если честно, Бонита бы не хуже Дмитрия за корректировщика выступила, только вот чем закончится этот наш неплановый бой? Не для нее здесь место, мы уж как-нибудь сами.

Я достал из машины «девятку», прицепил ее за спину, распихал в карманы разгрузки четыре магазина к ней и добавил туда же две РГО. Все, готов. Подхватил снайперку, скомандовал:

– Пошли.

Вообще в кустах с этой стороны холма была настоящая стоянка. Группы Совы и Тучи реквизировали все машины с аэродрома, включая два прокатных «сто десятых» в травяном веселеньком узоре. Возле машин засели двое бойцов, вроде как охранение. На нас внимания не обращали. Мы побежали вверх по склону, и я судорожно выбирал, где занять позицию. Все же сам разведал это место, помню еще более или менее.

Возле вершины мы пригнулись, затем совсем залегли. На увал выбрались ползком, хоронясь в кустах. Оказались мы левее позиции основных сил, метрах так в двухстах от их левого фланга. Ну и хорошо: хоть под обстрел попасть меньше вероятность будет.

Я достал компактный, но мощный бинокль в обрезиненном корпусе, навел его в долину между грядами холмов. Там дымили целых четыре костра: два «хамви» и два LAV-25. Остальную технику, судя по всему, загнали за вторую гряду, откуда она могла постреливать в нашу сторону, но не могла в сторону аэродрома. И это было самым главным. И еще важным было то, что последние вертолеты ушли в сторону моря. Так или иначе, но «ворота» уже вывезены. Осталось прикрыть технарей, которые заправляли самолеты и вертолеты, а затем выбираться отсюда самим.

Огонь со стороны противника велся плотный, но, к счастью, пока к общему оркестру не присоединились минометы. Наверное, не так уж их много было на острове. Однако снаряды автоматических пушек стригли кусты на вершине, крупнокалиберные М2 с крыш вездеходов выбрасывали языки пламени, и даже откуда-то пытался работать автоматический гранатомет, хоть дистанция для него была предельной.

Я нажал кнопку дальномера. Невидимый лазерный луч метнулся вперед, и внизу экрана высветились цифры «1367». Далековато для моей винтовки, далековато. Можно пострелять, конечно, но лучше бы поближе подобраться.

Я огляделся. Если спуститься по склону вперед, то можно занять неплохую позицию, выиграв почти триста метров: я специально дальномером расстояние дотуда промерил. И тогда у нас будет оптимальная дистанция стрельбы, а заодно там можно будет укрыться от обстрела. Снизу валялись немалого размера каменюки, которые могли прикрыть и от обстрела главного калибра линкора.

– За мной! – скомандовал я и быстро пополз вперед, под уклон, протискиваясь между кустами. Дмитрий сразу же рванул следом.

У нас за спиной снова бухнуло, с позиции егерей в сторону противника рванул еще один «метис», разматывая за собой тончайший провод. Яркая звезда, покачиваясь из стороны в сторону, пронеслась над долиной и достала кого-то, кто нам не был виден. Рвануло, взлетел клуб черного дыма, перемешанного с пламенем. Нет, с ПТУР так просто не поспоришь, замечательная это штука. Вот бы нам потом каким-нибудь завалящим «фаготом» разжиться! Если выживем, разумеется.

Противник между тем пытался оседлать последний хребет, откуда открывался нормальный сектор обстрела в сторону летного поля. Техника туда забраться не могла, и выйти из дефиле в нашем направлении ей не давали, но затащить те же установки ПТУР, «тоу» или «джевелин» – проблем не было. Особенно с последними, инфракрасного наведения, запускающимися с плеча. Если им удастся это сделать, нам придется оставаться на острове и принимать «последний и решительный». Пусть основная задача операции уже выполнена, но я, например, за не менее основную полагал уцелеть самому. А может, даже и за приоритетную.

Я знал, что на крыше аэропортного терминала находились целых два «корнета» – можно сказать, наш главный калибр, резерв Ставки. Они были предназначены для уничтожения техники противника, случись ей вырваться из горного дефиле и взять аэродром на прямую наводку. «Корнеты», с их дальностью больше пяти километров, скоростными ракетами и лазерным наведением, способны были уничтожить все, включая самые современные танки, найдись такие у Патрульных сил. Но против оседлавшей вершины пехоты они были бессильны. А если там окажется еще снайперская пара с пятидесятым калибром, то уничтожение «корнетов» становится вопросом времени, причем недолгого. Впрочем, такая же пара с таким же калибром ведет огонь с крыши терминала.

• Предыдущая
• 45/94
• Следующая