Земля лишних. За други своя - Круз Андрей "El Rojo" - Страница 16
- Предыдущая
- 16/94
- Следующая
– Да так, неважно, – махнул я рукой. – Наверное, ты права. Лучше сразу с этим разобраться.
Светлана удовлетворенно кивнула, словно подчеркивая свою победу.
– Катя тоже будет присутствовать, – сказала она, отпив пива из запотевшего бокала. – Мы понежничаем с ней, чтобы не было сомнений. За попки друг друга похватаем, под юбочки полезем.
– У вас и юбочки есть? – удивился я. – А вообще слишком откровенно не нежничайте, а если нежничать все же будете, то не публично – приезжает еще один мужик из Аламо.
– Кто, «ветвь Давидова» или «горец»? – заинтересовалась Светлана.
– Ближе к «горцу», и не экстремист, но все же… – сказал я неопределенно. – А так – нормальный, бывший сержант морской пехоты. Наш друг. И с ним дочь.
– Дочь – здесь? – удивилась Светлана и затем уточнила на всякий случай: – В смысле дочь твоего друга приехала поучаствовать в похищении, ограблении и убийстве?
– Да. Мама у нее давно умерла, девочку вырастил папа. Как сумел, – подтвердил я. – Красивая девочка, но еще к красоте она прекрасно стреляет, водит самолет и все наземные виды транспорта, может отдубасить парочку здоровых мужиков и водит шашни с профессиональным диверсантом.
– Впечатляет, – ернически кивнула она. – Тоже хочу. Не с диверсантом в смысле, а с ней хочу.
– Светлан, ты дошутишься, а с ней шутки опасны, – усмехнулся я в ответ на ее заявление.
– Ладно, не напрягайся. – Она опять отпила пива из бокала. – Я теперь всех красивых девок хочу, как прорвало. Если есть лишние – привози.
Катя подошла к нам с подносом, на котором стояла целая куча картонных коробочек, разрисованных красными драконами, три тарелки и три набора палочек для еды.
– Так, смотрите. – Она ткнула палочками в первую коробку: – Вот здесь ребрышки в соли и перце, это – курица «по-сычуаньски» в остром соусе, стеклянная лапша, рис с тремя вкусами, свинина с креветками и бамбуком в коричневом соусе, а вот здесь… забыла, что здесь, – разберетесь.
Катя изменилась, и при этом в лучшую сторону. Не внешне, а по внутреннему содержанию. Все та же прическа «мальчик-отличник» с высоко подбритой сзади тонкой шейкой, все те же прямоугольные очки в тонкой оправе, изящная фигурка, тонкие руки с красивыми ладонями. Но если раньше она была постоянно напряжена, готова к любому бою и любым поступкам в борьбе за личное благополучие, то теперь было видно, что у нее все хорошо и это самое благополучие достигнуто. Появилась некая вальяжность во взгляде и речи, даже движения стали более плавными и ленивыми. Я заметил, что и Светлана смотрит на нее даже с нежностью. Как на любимую кошку.
Манера одеваться у Кати тоже изменилась, потому что теперь она скопировала таковую со своей любовницы. Те же узкие, эластичные джинсы, как у Светланы, та же мужского покроя сорочка от «Пинк» с лондонской Джермин-стрит. Только на ногах не мокасины, а массивные ботинки, которые ничуть не портили ее, а наоборот – подчеркивали изящность телосложения.
В общем, у девушек пошел процесс обмена вкусами и пристрастиями, как бывает между настоящими супругами. Значит, у них друг с другом действительно все хорошо. Ну и слава богу! Вот пусть так дальше и будет: меньше мне проблем.
– Вообще-то мы заехали узнать – нужна ли еще какая-нибудь помощь? – спросила Светлана, когда все уселись.
– Помощь… нет, пожалуй, ничего уже не требуется, – покачал я головой. – Главное, что нужно, – это создавать улики против Родмана. Если этим будешь заниматься ты и еще Смит, то тем проще будет свалить все, что произойдет, на него – и, значит, тебе же будет проще утвердиться на его месте.
– Это я поняла, – очень серьезно ответила она. – Но тебе придется забирать Бернстайна из дома Родмана, а у Бернстайна нечто вроде паранойи, насколько мне удалось узнать. Когда он приезжает, то без охраны даже в уборную не ходит, хотя этот остров самое безопасное место в обоих из миров. Наверняка с ним останется Маллиган, а Маллиган хорошо подготовлен и очень подозрителен.
– Я понимаю, – кивнул я, на самом деле не понимая, куда она клонит. – К чему ты?
– Катя, – ответила Светлана. – Катя пойдет с тобой забирать их из дома. Или убивать их в доме, что я бы предпочла, потому что Бернстайн с Маллиганом должны умереть у нее на глазах. С Родманом мы решили, но эти двое – покойники.
– Катя? – Я повернулся к девушке.
Та спокойно кивнула:
– Да, пойду. Если приду я, то мы не вызовем подозрений. Они оба меня знают – я не боевик, а клерк, а значит, абсолютно безопасна. Если со мной будет еще кто-то, то они подумают, что это новый сотрудник: штат в Отдел только набирается.
– А вас не смущает то, что там произойдет? – спросил я ее осторожно.
– Мне все равно, что с ними произойдет, – ответила Катя. – Светлана рассказала мне про девушек. Пусть все подохнут, и я хочу это видеть. Видеть, чтобы знать точно, что они подохли.
Предложение хорошее, разумное, о чем тут спорить. Действительно, если в дверь дома позвонит «своя» Катя, а с ней будет Бонита, например, выглядящая столь же мило и невинно, то Маллиган гарантированно расслабится. А расслабляться с Бонитой – верная смерть: лучше уж с дагомейской гадюкой расслабляться. Какая бы у того ни была подготовка, но во владении пистолетом Мария Пилар Родригез опережает его на голову априори, по определению. Мне даже проверять это не нужно. И надо было бы добавить Джей-Джей – боевое крещение все же, проверка в деле, но не получится: у нее как раз на это время будет другое задание. В следующий раз проверю.
Но в предложении есть и минус. Я, собственно говоря, не декларировал предстоящий взлом сейфа Светлане, и эту деталь из видеопротокола допроса Хоффмана я тоже Удалил, дабы не возбуждать нездоровых инстинктов в ком-то еще, кроме себя самого. Если там будет Катя – придется делиться. С другой стороны, я с самого начала планировал поделиться – лишь потом, когда Светлана сама предложила увести полтора миллиона орденских денег и «распилить» их между собой, я тему с сейфом аккуратно опустил.
– Спасибо, Катя. Это будет идеально. Вы пойдете с нами. – Я обернулся к Светлане: – Дорогая, у меня еще один вопрос, я забыл поинтересоваться раньше.
– Интересуйся.
– Смит встречал меня на аэродроме у контроля. А заехать на само поле на машине можно?
– Конечно, – пожала она плечами, как бы подчеркивая наивность вопроса. – Как ты скажешь, так они и сделают. Ты же здесь главный по безопасности, у тебя «допуск В». Кто что скажет?
Да, иногда секретность играет против тебя же. Этим грешат все государства, и Орден вовсе не исключение. Придумали совсем секретный Отдел специальных проектов, дали всем оттуда право ни перед кем не отчитываться и целый список привилегий, а теперь? Когда несколько человек из Отдела играют против своего начальства? Они же могут творить теперь все, что в голову придет. Я буду возить оружие и диверсантов мимо контроля, и никто мне ни слова не скажет. Ох, не зря, не зря они до последнего времени избегали создания любых спецслужб на Нью-Хэвене. Очень они были в этом правы.
– Слушай, а кем мне присвоены такие полномочия? – спросил я. – Самим Отделом, обезличенно, или лично кем-то?
– В Отделе обезлички не бывает, – менторским тоном ответила Светлана. – Если начнут внутреннее расследование, то обнаружат, что полномочия тебе присвоил лично Родман – я смотрела в деле. И Родман же тебя пригласил. Смит, видимо, подсунул ему тебя среди прочего. Родману ведь недосуг работать лично – у него все дела, дела… Он у нас, как он сам декларирует, «ответственен лишь за идеологию работы», а детали – это уже мы сами. Вот мы и помогаем в меру способностей. Каждый по-своему.
Классика жанра. Как только руководство становится достаточно ленивым или достаточно важным, чтобы не углубляться в детали, так подчиненные начинают пользоваться этим без зазрения совести. Сколько в мире отдано приказов и распоряжений, которых на самом деле никто не отдавал и которые были лишь еще одним листочком в целой пачке подобных, лежащих в папке «На подпись»? И здесь то же самое. Родман сам, своей рукой, подписал себе приговор и уже палача назначил. И даже не знает об этом. В чем смысл моей речи? Если вы большой начальник, не подписывайте бумаг, не читая. Вот и все, весь смысл, собственно говоря.
- Предыдущая
- 16/94
- Следующая
