Слепое пятно - Ночкин Виктор - Страница 28
- Предыдущая
- 28/73
- Следующая
Дитрих получил какую-то длинную телегу (я не удержался, глянул ему через плечо) и углубился в чтение, причем я заметил: он пару раз открывал в КПК словарик. Дождь уныло барабанил по ржавой крыше, шелестел облупившейся краской, мне стало скучно, я отправился прогуляться по лагерю. На автокладбище сейчас собралось десятка четыре сталкеров, но я знал, что вскоре народ разойдется по маршрутам. Ребята ютились под самодельными навесами, кое-кто, как и мы, устроился в брошенном транспорте.
Я выменял на собачий хвост вполне приличный плащ с капюшоном для Костика, плащ был сильно разодран на боку, так что мне в придачу удалось выторговать два десятка патронов к «Гадюке». Я ещё немного побродил по лагерю, обдумывал наше положение. Я на роль Холмса не вызывался, у меня и опыта соответствующего нет, так что нужно посовещаться и выработать план действий. К тому же неизвестно, что скажет Вандемейер — у рыжего собственные исследования, ему наши проблемы могут оказаться совершенно пофиг…
Угольщика я нашёл уже готовым к походу.
— Паша, есть предложение: задержись до обеда, здесь пройдет парень, у которого «беретта» с затёртым номером, купил на днях, совсем недавно.
Угольщик молча кивнул. А что говорить? Мало ли «беретт» на свете? Мало ли их в Зоне? И номера спилены едва ли не у каждой…
Когда я вернулся, Костик уже проснулся. Я вручил ему обновку и зачитал ответ Гоши.
— Це добре… — протянул Тарас, примеряя плащ, — дякую, Слипый.
Я выдал Костику иглу и суровую нитку, чтобы прорехи на боку заштопал. Вандемейер объявил:
— Профессор Головин ответил мне. Он пишет, что старая дорога к Тёмной долине закрыта из-за пространственных пузырей… не слышали? Интересный феномен, пока что практически не изученный. В письме содержится весьма остроумное объяснение исчезновению спутникового сигнала. Говоря упрощенно, пузыри хотя и не занимают места в пространстве, но оказывают вполне материальное воздействие. Например, частично отражают сигнал спутника. Это место, поляна с костями, находится в точке между… э… это сложно…
— Та кажить як е, — предложил Костик, ловко орудуя иглой, — мабуть мы не дурни, щось зрозумиемо.
— Я сам не вполне «розумию», — признался Дитрих, — это не мой профиль. В общем, долина с поляной костей расположена между точками привязки двух пространственных пузырей, причем расположена так, что там провал, выпадение сигнала. Отраженные сигналы накладываются на оригинальный, идущий с орбиты. Возникает интерференция, в долине сигнал гасится.
— Слепое пятно. — Я с удовольствием повторил собственное определение, оно мне нравилось.
— Интересное явление, — продолжал Вандемейер, — накладываются волны, возникающие по разным причинам, и отраженные склонами холмов, и точками привязки пузырей. Уникальная в некотором роде долина. Головин советует держаться оттуда подальше.
— Чому це? — Костик закончил шить и откусил нитку. — Чому вин так радыть? И що там робылы ти военсталы, яки йому про нас доповилы?
Дитрих пожал плечами. Мол, не говорит Головин ничего. Может, не знает, а может, знает, но не рассказывает.
— Чуешь, Слипый, ты того — видбый телеграмму Гоше. Нехай вин знайде того Пустовара, щоб нам маршрут скинув. Це ж можлыво?
Я сел сочинять письмо Карому, тем временем закончился дождь. Костик открыл консервы, я отправил Гоше «телеграмму», и мы сели завтракать. Когда поели, Тарас занялся оружием, заодно отобрал у нас с Дитрихом пистолеты и почистил. Я наконец решился задать вопрос:
— Вандемейер, а что вы думаете о наших приключениях?
— Не знаю, как ответить. Много непонятного, но Костик высказал верную мысль, нужно найти маршрут, который Пустовар передал Демьяну. Хотя эти данные устарели из-за, как вы выражаетесь, слепого пятна, но следует их изучить.
— Я спросил, потому что официально работаю на вас. Ну и…
— Один день ничего не решает, — махнул рукой рыжий. — И мне стало интересно. В конце концов, это тоже исследования, проводимые в Зоне.
— Гоша, то есть господин Карчалин, дает Костику неделю оплаченного отпуска. Можно сказать, командировка.
— Я слышал. Хорошо, Слепой, считайте, что неделя у вас есть. Можете располагать мной.
— Це добре! Це справжня допомога, як воно й е у доброму товарыстви! — оживился Костик, прислушивавшийся к нашей беседе. — Вы, пан Вандемейер, наша «крыша», якщо вы мене розумиете.
— Я понимаю, — скривился рыжий. — Но если будет возможность заполучить не поврежденный мозг кровососа…
Пискнул ПДА — это избавило меня от необходимости объяснять Дитриху, что ценой неповрежденному мозгу мутанта скорей всего окажется существенное повреждение наших мозгов. Причиной сигнала было сообщение Валеры — он на подходе, через полчаса будет в лагере. Я отправился разыскивать Угольщика.
В самом деле получасом позже в лагерь явилась группа, в хвосте которой плелся наш знакомый. У меня возникло подозрение, что замыкающий он только на хоженой тропе, а в опасном месте идет, наоборот, первым — такова работа отмычек. Но не мое дело, парень знал, на что подписывается… Экипированы сталкеры были как на войну. Ну, на третью мировую — старший в противорадиационном комбинезоне армейском, ведомые тоже в комбезах, легких брониках, с серьезными стволами. Наш юный приятель был снаряжен как и прочие, разве что его снаряга выглядела более поношенной.
Валера мне обрадовался, побежал здороваться.
— Валерий, это Паша Угольщик, — представил я. — Будь добр, покажи ему свою «беретту».
— Вот. А что? Со стволом что-то не так? Паша взял оружие, пару минут разглядывал.
— Вроде Сапога волына, — кивнул наконец. — Вот царапину помню. Наверняка та самая.
— Я ствол купил, — с вызовом объявил блондин. — По-честному!
— Да все в порядке, держи. — Угольщик возвратил оружие. — Я не в претензии, купил так купил… С этой «береттой» мой кореш ходил. Пока не отходился.
— Валера, ты говорил, у прапора купил, верно? — напомнил я. — Прапорщик Усаченко.
— Да, Усаченко, — парнишка перевел дух, он уже собирался отстаивать свои права на пистолет, — прапорщик, украинский контингент. Это такой мужик… средних лет…
— Познакомился с твоим Усаченко на днях, — кивнул я, — если что, смогу описать.
Тут блондина окликнул ведущий:
— Валенок, ты долго там? Хорош ночевать! Валенок, значит… Вот так разбиваются мечты, милый юноша Вальтер!
— Бегу… Ну, доброй Зоны! — Пожелание парень выкрикнул, уже удаляясь. Спешил за своими, те шагали через кладбище между ржавых остовов автомобилей — суровые решительные парни с большими автоматами.
— Удачи, Валера!.. Что скажешь, Паша?
— Сейчас наведаюсь в распадок, где Демьяна вы похоронили. Покручусь там немного… Может, сыщу чего. Ну и остается прапор этот украинский.
— В одиночку не ходи! — выкрикнул я в спину Паше. — Да и поздно уже! Может, завтра вместе?!
Угольщик обернулся и с бледной улыбкой махнул мне рукой.
Когда я возвратился в наш автобус, Дитрих увлеченно орудовал клавишами, согнувшись в три погибели над КПК. На продавленном изодранном сиденье перед ним расположились электронные устройства, рыжий уже успел распечатать какие-то списки — насколько я понял, перечень файлов — и даже что-то отметить в столбцах красным маркером. Или зелёным. Нам, дальтоникам, всё едино.
— Что, Вандемейер? Коллега Головин поделился интересной информацией?
— Э… не совсем.
— А я как увидел ваш энтузиазм… ну, думаю, сейчас наука сделает гигантский шаг вперед. Как-то сталкера Петрова спросили, зачем нужны учёные. Он ответил: чтобы менять артефакты на снарягу с минимумом жертв. Военные — те сперва сопротивляются, а уж потом патронами делятся.
— М-м?…
— Я говорю, вам попалось что-то интересное?
— Ладно, скажу! Я не хотел говорить, прежде чем сам не разберусь, но, видно, это надолго. Я запросил информацию из нашего архива. Я имею в виду, из архива Взыскующих. У них очень много разрозненного материала, в залежах никто не разбирался как следует. Иногда им делают пожертвования информацией…
- Предыдущая
- 28/73
- Следующая
