Техасский рейнджер - Грэй Зейн - Страница 46

• Предыдущая
• 46/77
• Следующая

В эту ночь чудесный закат долго пылал на западе, и строгий черный силуэт горы Орд четко вырисовывался на фоне золотисто-красного чистого неба — прекрасный, но далекий, мрачный, но зовущий. Не удивительно, что Дьюан восхищенно глядел на гордую вершину горы. Где-то глубоко посреди ее изборожденных склонов или в скалистых ущельях скрывался тайный форпост вожака беглых преступников Чизельдайна. На протяжении всего пути от Эль-Пасо Дьюан только и слышал, что о Чизельдайне, о его банде, о его страшных делах, о его хитрости, о разнообразных маршрутах его набегов, о его внезапном появлении то здесь, то там, подобно блуждающему огоньку, — но ни слова о его логове, ни слова о том, кто он такой и как выглядит.

На следующее утро Дьюан не вернулся в Орд. Он отправился на север по каменистой дороге, идущей под уклон, которая, по всей видимости, периодически использовалась для прогона скота. Круто сворачивая с запада на север, дорога привела его в совершенно незнакомую местность. Проезжая по ней, Дьюан внимательно оглядывался по сторонам, чтобы знать, какие особенности ландшафта могли бы пригодиться ему в будущем, случись ему оказаться снова на этом пути.

Обрывистые, скалистые, заросшие густым кустарником склоны холмов постепенно переходили в равнину, в край тучных лугов и пастбищ, на которых, однако, до самого полудня Дьюан не заметил ни малейшего намека на стадо или скотоводческое ранчо. Примерно к этому времени он разглядел на горизонте дымок паровоза, и спустя пару часов приехал в город, носивший, согласно наведенным справкам, название Бредфорд. Город был самым большим из всех, которые он посетил после Марфы; по его прикидкам население Бредфорда составляло от пятисот до тысячи жителей, на считая мексиканцев. Дьюан решил, что здесь ему будет удобно обосноваться на время, поскольку город был ближайшим населенным пунктом от Орда, всего в сорока милях от него. Поэтому он привязал лошадь перед небольшой лавчонкой и не спеша отправился осматривать местные достопримечательности.

Однако после наступления темноты Дьюан утвердился в своих подозрениях относительно Бредфорда. К ночи город пробуждался, привлекая посетителей длинной вереницей салунов, дансингов, игорных домов, сиявших яркими огнями свечей и лампионов. Дьюан побывал во всех увеселительных заведениях и был немало удивлен, увидев здесь те же буйство, распущенность и произвол, которые царили в старом речном лагере Блэнда в дни его наибольшего процветания. В его сознании прочно укрепилась уверенность в том, что чем дальше продвигаешься на запад вдоль реки, тем реже встречаются порядочные города и поселки, тем многочисленнее становятся различного рода крутые, тертые, видавшие виды проходимцы, и, как следствие, увеличиваются проявления беззакония. Дьюан возвратился в гостиницу, где он снял комнату, с убеждением, что замысел Мак-Нелли очистить от бандитов территорию Большой Излучины, весьма грандиозный сам по себе, будет столь же трудно выполнимым. Хотя одновременно с этим он считал, что эскадрон отважных и решительных рейнджеров способен быстро навести порядок во всем Бредфорде.

Хозяин гостиницы этой ночью имел еще одного постояльца — долговязого техасца в черном сюртуке и широкополом сомбреро, который напоминал Дьюану его дедушку. У постояльца были черные пытливые глаза, приличные манеры и явная склонность к компании и мятному ликеру. Джентльмен отрекомендовался полковником Уэббом из Марфы и воспринял как должное нежелание Дьюана делиться какими-либо сведениями о себе.

— Сэр, мне совершенно безразлично, — доброжелательно заявил он, махнув рукой. — Я немало путешествовал на своем веку. Техас — свободная страна, и здесь, на границе, намного полезнее и настолько же вежливее не проявлять любопытства по отношению к своему собеседнику. Вы можете быть Чизельдайлом из Большой Излучины, или судьей Литтлом из Эль Пасо — мне все равно. Главное, что мне нравиться разделять с вами компанию за выпивкой.

Дьюан поблагодарил его, отметив в себе сдержанность и чувство собственного достоинства, которых у него не могло быть три месяца тому назад. Затем, как обычно, он приготовился слушать. Полковник Уэбб, кроме всего прочего, рассказал, что он прибыл в Большую Излучину для того, чтобы привести в порядок дела своего покойного брата, который был хозяином ранчо и шерифом одного городка под названием Фэйрдейл.

— Не обнаружил ни дел, ни ранчо, ни даже могилы, — говорил полковник Уэбб. — И уверяю вас, сэр, если преисподняя хоть чуточку хуже этого Фэйрдейла, то я не желаю искуплять там мои грехи!

— Фэйрдейл… Я полагаю, у шерифа там было немало забот, — заметил Дьюан, стараясь не выдавать своей заинтересованности.

Полковник от души выругался:

— Мой брат был единственным порядочным шерифом в Фэйрдейле со времени его основания! Просто удивительно, что он смог так долго продержаться. Но он имел крепкие нервы, умел обращаться с револьвером и был честен. Кроме того, он был достаточно рассудителен, чтобы ограничить свою деятельность лишь правонарушителями в собственном городе и в ближайшем соседстве. Он оставлял в покое всяких проезжих мошенников, скрывавшихся от закона, иначе он и столько бы не прожил… Сэр, уверяю вас, этому пограничью нужно по меньшей мере шесть эскадронов техасских рейнджеров.

Дьюан заметил испытующий взгляд, брошенный на него полковником.

— А вы знакомы со службой рейнджеров? — спросил он.

— Когда-то был знаком. Десять лет тому назад я жил в Сан-Антонио. Прекрасная компания настоящих мужчин, сэр, и спасение Техаса!

— Губернатор Стоун придерживается другого мнения, — заметил Дьюан.

Тут полковник Уэбб буквально взорвался. Очевидно, губернатор не относился к категории уважаемых им чиновников штата. Некоторое время он толковал о политике и об обширной территории к западу от Пекос, которая, кажется, никогда не удостоится внимания бюрократов в Остине. Он наговорил достаточно, чтобы Дьюан понял, что перед ним интеллигентный хорошо информированный честный гражданин, как раз из тех, с кем он стремился общаться больше всего. Соответственно он постарался быть с ним полюбезнее и повнимательнее, увидев возможность завязать полезное знакомство, если не дружбу.

— Я чужой в здешних местах, — признался Дьюан к концу беседы. — Что за проблемы с этими правонарушителями, о которых вы говорили?

— Отвратительные, сэр, и невероятные! Они больше не крадут скот поодиночке, но целыми стадами, причем у кое-кого из крупных скотоводов, считающихся честными, рыльце в пушку не меньше, чем у самих воров! Здесь, на границе, знаете ли, скотокрадам никогда не составляло особого труда воровать скот в любых количествах. Сплавить крупные партии краденного скота — вот в чем загвоздка! Но банда, орудующая отсюда до Валентайна, очевидно, не сталкивается с подобными трудностями. Никто не знает, куда исчезает наворованный скот. Однако я не одинок в своем убеждении, что большинство уходит к нескольким крупным скотовладельцам. Они переправляют его в Сан-Антонио, Остин, Новый Орлеан, а также и в Эль-Пасо. Если бы вы проехали по скотоперегонным маршрутам между Бредфордом и Марфой и Валентайном, вы могли бы заметить на обочинах вдоль всего пути трупы павших животных и отбившихся от стада коров и телят в ближайших зарослях. Стадо гонят быстро и на большие расстояния, и отставших не подбирают.

— Оптовый бизнес — так, что ли? — заметил Дьюан. — А кто эти… э… крупные скотовладельцы?

Полковник Уэбб, казалось, слегка опешил от столь прямо поставленного вопроса. Он пристально взглянул на Дьюана и задумчиво погладил свою остроконечную бородку:

— Имен, конечно, я не стану называть. Одно дело — предположение, и совсем другое — прямое обвинение. В этой стране очень нездоровый климат для осведомителей.

Но когда речь зашла о самих правонарушителях, тут полковник Уэбб позволил себе разговаривать более свободно. Дьюан так и не мог решить, являлась ли эта тема просто любимым увлечением полковника, или здешние бандиты настолько потрясали обывателя — как своими личными особенностями, так и делами, — что любой из местных жителей знал о них всю подноготную. По всей реке разносилось имя Чизельдайна, однако имя это, казалось, существовало отдельно от своего обладателя. Ни один из достойных доверия знакомых полковника Уэбба никогда не видел Чизельдайна в лицо, а те, кто присваивал себе эту сомнительную честь, столь разительно противоречили друг другу в описаниях бандитского вожака, что окончательно затуманили истину и лишь придали ему дополнительный ореол таинственности и загадочности. Как ни странно было слышать такое о предводителе преступных банд, на вместе с тем, что никто не мог его опознать, никто не мог также и доказать, что он участвовал в убийстве хотя бы одного человека. Кровь по Большой Излучине текла рекой, и проливал ее Чизельдайн. Однако факт оставался фактом: не было ни одного свидетеля, кто мог бы связать человека по имени Чизельдайн с каким-либо актом насилия. И в резком противоречии с подобного рода загадкой находились дела, личности и характеры двух первых помощников вожака, — Поггина и Нелля. Оба были известными фигурами во всех городах и поселках на протяжении двухсот миль от Бредфорда. Репутация Нелля была достаточно мрачной, но как стрелок с неутолимой жаждой убийства Поггин его явно превосходил. Если у Поггина и был друг или близкий человек, то об этом никто и не подозревал. Ходило множество рассказов о его хладнокровии, об его удивительной сноровке в обращении с револьвером, о его страсти к игре, о его любви к лошадям, — о его бессердечной, неумолимой, нечеловеческой способности не моргнув глазом стереть с лица земли любого, оказавшего у него на пути.

• Предыдущая
• 46/77
• Следующая