Клан Аризоны - Грэй Зейн - Страница 31

• Предыдущая
• 31/39
• Следующая

Тогда он направился дальше, с трудом отыскивая направление, откуда их привел Коплас. Но вот раздался еще один звук, Додж не понял, что это было, но он заставил его вздрогнуть и застыть на месте. Это было похоже на сдавленный крик, какую-то возню в кустах. Слева треснул выстрел, а затем раздалось фыркание и топот копыт. Додж свернул налево и бросился бежать; сердце, казалось, прыгало прямо в горле.

По его расчетам он должен был сразу оказаться на дороге. Но вместо этого он обнаружил, что спускается с горы. Он вспомнил, что дальше по дороге действительно начинался незначительный подъем, значит в спешке он сделал круг. Тогда он остановился, встревоженный, взволнованный, и решил подождать еще каких-нибудь звуков, которые могли бы ему помочь выбрать правильное направление. Но лес хранил гнетущее безмолвие. Долго ждать он не мог и начал подниматься по еле заметному склону, двигаясь в обратном направлении. Так он шел достаточно долго и вскоре пришел к выводу, что он снова ошибся — не было ни малейшего намека на то, что он приближается к дороге. Он повернул вправо под прямым углом и снова шел вперед. Потом повернул влево — тщетно! Он понял, что заблудился.

Весь в холодном поту, дрожа от гнева, Додж уселся на поваленное дерево, стараясь сосредоточиться и подумать. Всадники, привыкшие к открытым просторам, редко теряли верное направление, они умели находить ориентиры на самых плоских и безлесных равнинах. Но с другой стороны, Додж знал немало ковбоев, которые совершенно терялись, очутившись в лесу. И не было ничего необычного в том, что это произошло и с ним. Но где-то осталась Нан, одинокая и беззащитная, а он так бездарно потерял дорогу! Эти мысли приводили его в бешенство.

Немного погодя, успокоившись и поразмыслив, Додж понял, что с самого начала, бросившись на звук выстрела, он незаметно для себя перебежал дорогу. Местами она совсем заросла травой и почти не отличалась от прогалинок и лесных полянок. В таком случае ему надо было идти вверх по склону и добраться до вершины, а уж оттуда определить свое местоположение. Было бы, конечно, легче, если бы ему удалось найти ту гору, с которой спустился Коплас, или наткнуться на какие-нибудь следы лошадей.

Подъем ему предстоял нелегкий — склон был длинный и крутой, да еще к тому же густо заросший деревьями и кустарником. И вот он оказался на вершине одного из множества холмов, ничем не отличающихся друг от друга. Волнующееся зеленое море листвы, столбы дыма, пересечения каких-то дорог ничего не говорили ему. Они были совсем не похожи на те, что показывал ему Коплас утром. Ни малейшего признака Болд Риджез! Однако, обернувшись, он увидел величественный Рим. Он обрадовался ему, как доброму знакомому, узнал его выступы, склоны и изгибы и сразу нашел все знакомые ориентиры.

Спустившись с восточной стороны, он быстро нашел дорогу. В пыли осталось множество отпечатков копыт, и все они направлялись на запад. Они были совсем свежие, по его предположению, оставлены не ранее сегодняшнего утра. Когда речь заходила о следах, для Доджа они были открытой книгой. И вдруг он увидел отпечаток копыта Болди. Он узнал бы его из тысячи.

— Пронеслись, как саранча! — ошеломленно пробормотал он. — Болди! Мой конь! Похоже, здесь пронеслись все наши лошади. А, Коплас! Должно быть, он шел по следу.

Так Додж истолковал эти отпечатки. Тогда он пошел по ним в обратном направлении. А за поворотом он с изумлением обнаружил поле Белмара — впереди, а не позади, как он предполагал, и бросился в лес, затем снова вернулся на дорогу, нашел следы и прошел по ним до того места, где они выходили из леса.

А еще через несколько минут Додж стоял на крохотной полянке, где Коплас оставил лошадей. Он самым тщательным образом исследовал землю и не нашел ровным счетом ничего, представляющего интерес. Но он не успокоился и обшарил заросли вокруг полянки. Здесь он обнаружил скомканный обрывок бумаги, в котором было когда-то завернуто мясо или бисквит. Нан была здесь совсем недолго, А теперь было уже далеко за полдень.

Додж снова просмотрел путь от полянки до дороги. Под можжевельником, где коричневая земля была свободна от травы, Додж нашел одну из кожаных перчаток Нан. Он схватил ее, почувствовав, что на него будто ведро холодной воды вылили, и уткнулся в землю в поисках новых признаков. Вот отпечатки маленьких сапожек Нан, здесь она стояла на коленях под деревом, а вот этот резкий отпечаток оставил приклад ее ружья. И наконец, в качестве трагического завершения — изрытая, истоптанная в потасовке земля и глубокие отпечатки мужских сапог.

Додж стоял, как громом пораженный, он чувствовал слабость и леденящий холод в сердце. Он не обольщал себя надеждами. Бандиты Хатуэя пешком выследили Копласа, разгадали его намерения, увидели или услышали Нан и украли ее. Коплас, Стив и Билл, вернувшись, не обнаружили ни Нан, ни его. И если у метиса не было времени внимательно рассмотреть следы, чтобы выяснить, что же произошло — а этого времени у него, конечно же, не было — то они неизбежно должны были прийти к выводу, что Додж из соображений безопасности скрылся вместе с Нан. Почему все-таки Коплас со всей компанией ускакали вниз по дороге, Додж не понимал. Возможно также, что это бандиты выкрали всех лошадей вместе с девушкой. Итак, Додж пришел ко всем этим неутешительным выводам и стал думать, что же будет дальше.

Кто бы ни захватил Нан — а Додж почему-то был уверен, что это были Килы — они вряд ли поедут по дороге и направятся туда, где Хатуэй сделает следующую остановку. А это могло быть в доме еще какого-нибудь любителя белого мула.

Додж углубился в лес, останавливаясь примерно через пятьдесят шагов и осматриваясь. Он прошел мимо владения Белмара и дальше, внимательно изучая дорогу. Примерно в миле к западу от дома он увидел три цепочки следов, от которых сердце его сжалось. На оголенном участке красноватой глины немного в стороне от дороги отпечатались маленькие сапожки Нан между следами двух мужчин, а местами они просто тащили ее.

Близился закат. В спешке Додж пропустил ту точку, где свежие следы копыт сошли с дороги. Тщетно он пытался найти след Болди. Но потом он снова нашел, куда похитители Нан тащили ее, и решил придерживаться этого направления. Углубившись в лес, он неожиданно услышал собачий лай и вспомнил Тига. Что с ним случилось? Остался ли он с Нан, или тот выстрел, который он слышал, навсегда заставил его замолчать?

Додж продолжал идти, и по мере того, как спускались сумерки, он становился смелее и продвигался быстрее. Он не выпускал из вида дорогу и надеялся вскоре наткнуться на следующее землевладение, которое Коплас указывал ему с вершины холма.

Стемнело. Додж прикинул, что он прошел не менее пяти миль, и почувствовал запах дыма. Мрачную тишину леса нарушали какие-то неясные звуки. В вышине загорелась первая звезда. Завывали койоты. Додж подумал, что его безумные блуждания на сегодня, кажется, приходят к концу.

Дорога поднялась немного вверх, а потом резко повернула и вывела его на большую поляну. Мерцали огни и до его напряженного слуха долетали звуки грубого веселья. Эту просеку прорубили, видимо, совсем недавно. Изгородь была совершенно новая. При свете костра показалась длинная желтая хижина. Яркий огонь освещал фигуры мужчин. Тот, кто устраивал это место, позаботился о том, чтобы оно было похоже на ранчо. Додж остановился на мгновение. Ему не пришлось особенно приглядываться, чтобы убедиться, что Хатуэй остановился именно здесь. Он узнал громкий раскатистый смех самогонщика. Хатуэй веселился, он был счастлив и причину его веселья было нетрудно угадать, она не предвещала Нан ничего хорошего.

Доджу показалось, что рядом с домом находился какой-то амбар или корраль. Приглядевшись повнимательнее, он понял, что хижина состоит из двух отделений под одной крышей с широкой верандой между ними и вдоль всего фасада. Конструкция была совершенно типичной для этой местности. Ближайший к Доджу угол дома был погружен в темноту.

• Предыдущая
• 31/39
• Следующая