Ежевичное вино - Харрис Джоанн - Страница 3

• Предыдущая
• 3/65
• Следующая

Она продержалась годы. Нож срезал ее и обнажил невредимую пробку. Немедленно в ноздри шибануло так сильно, что Джею оставалось только терпеть, стиснув зубы, пока запах пытался поработить его. Пахло землей, кисловато, как от канала в середине лета, с остротой, напомнившей ему овощерезку и жизнерадостный вкус молодого картофеля. Мгновение иллюзия была так сильна, что он практически оказался там, в том утраченном месте, где Джо опирался на черенок лопаты, а радио, пристроенное в развилке дерева, играло «Запускайте клоунов»[13] или «Я не влюблен».[14] Неожиданно Джея охватило неуемное волнение, и он плеснул вина в бокал, стараясь не пролить в чрезмерном пылу. Оно оказалось темно-розовым, как сок папайи, и словно карабкалось по стенкам бокала в лихорадочном предвкушении, как будто что-то внутри его жило и отчаянно хотело опробовать свое волшебство на плоти Джея. Он посмотрел на бокал со смесью недоверия и желания. Часть его хотела выпить вино — годами ждала этого момента, — но в то же время он медлил. Жидкость в бокале была мутной и пестрела коричневатыми хлопьями, похожими на ржавчину. Он неожиданно представил, как пьет, задыхается, корчится в агонии на плитках пола. Бокал замер на полпути ко рту.

Он снова посмотрел на жидкость. Померещившееся ему движение прекратилось. От вина пахло чем-то сладковатым, аптечным, вроде микстуры от кашля. Он вновь спросил себя, зачем прихватил бутылку. Волшебства не бывает. Но Джо заставил его поверить в обратное; старый плут в очередной раз обманул его. Однако в бокале что-то есть, настаивал рассудок. Что-то особенное.

Джей так сосредоточился на бокале, что не услышал шагов Керри за спиной.

— Смотрю, ты не работаешь. — Ее выговор был чистым, с капелькой ирландского акцента — ровно столько, чтобы, не дай бог, не обвинили в аристократическом происхождении. — Знаешь что? Если уж собрался нажраться, вполне мог бы пойти со мной на вечеринку. Замечательная возможность встретиться с людьми.

Она сделала особое ударение на слове «замечательная», растянув третий слог втрое против его обычной длины. Джей взглянул на нее, не выпуская бокала из рук. Передразнил:

— Знаешь что? Я постоянно встречаюсь с замечательными людьми. Все писатели замечательны. Мне особенно нравится, когда кто-нибудь из твоих юных гениев подходит ко мне на какой-нибудь замечательной вечеринке и говорит: «Послушай, да ты никак этот парень, Джей, ну, который написал эту замечательную книгу?»

Керри пересекла комнату — плексигласовые каблуки размеренно простучали по плиткам — и плеснула в стакан «Столичной».

— А теперь ты ведешь себя инфантильно и асоциально. Если бы ты действительно старался время от времени писать что-то серьезное, вместо того чтобы тратить талант на ерунду…

— Замечательно.

Джей ухмыльнулся и отсалютовал ей бокалом. Оставшиеся в погребе бутылки возбужденно трещали, словно в предвкушении. Керри замерла, прислушалась.

— Ты ничего не слышал?

Джей покачал головой, продолжая ухмыляться. Она подошла ближе, посмотрела на его бокал и бутылку, все еще стоявшую на столе.

— Кстати, а что это такое? Ее голос был прозрачен и резок, подобно ее каблукам-сосулькам. — Какой-то коктейль? Пахнет отвратительно.

— Это вино Джо. Одно из шести. — Он повернул бутылку, чтобы прочитать этикетку. — «Пьяблоко, 1975». Замечательный винтаж.[15]

Бутылки вокруг нас радостно бурлили. Мы слышали, как они шепчут, поют, окликают друг друга, резвятся. Их смех был заразителен, бездумный призыв к оружию. «Шато шалон» вяло бормотал что-то неодобрительное, но в буйной карнавальной атмосфере в его голосе чудилась зависть. Я, оказывается, присоединился к ним — задребезжал в своем ящике, подобно банальной молочной бутылке, безумствуя от предвкушения, понимая, что происходит нечто.

— Фу! Боже! Не пей его. Оно наверняка испортилось. — Керри вымученно хохотнула. — Кроме того, это отвратительно. Вроде некрофилии. Представить не могу, зачем ты притащил его домой, учитывая обстоятельства.

— Я собирался выпить его, дорогая, а не трахнуть, — пробормотал Джей.

— Что?

— Ничего.

— Пожалуйста, милый. Вылей его. Уверена, в нем полно самых разных противных микробов. Или и того хуже. Антифриз, например. Ты же знаешь старика, — вкрадчиво уговаривала она. — Лучше я налью тебе водки, хорошо?

— Керри, перестань говорить как моя мать.

— Когда перестанешь вести себя как ребенок. Почему ты никак не можешь вырасти, господи боже?

Это был неизменный рефрен. Упрямо:

— Вино принадлежало Джо. Я и не ожидал, что ты поймешь.

Она рассерженно вздохнула и отвернулась.

— Ладно, порадуй себя. Как обычно. Надо же, столько лет прошло, а как старый жулик запал тебе в душу — можно подумать, он твой отец, а не старый грязный козел, любитель маленьких мальчиков. Валяй, трави себя, это так по-взрослому. Может, если помрешь, выпустят памятное издание «Пьяблочного Джо», а я продам рассказ о тебе в «Таймс литерари сапплимент»…

Но Джей не слушал. Он поднес бокал ко рту. Запах снова ударил в ноздри, слабый сидровый аромат дома Джо с его горящим ладаном и помидорами, что зрели на кухонном окне. На мгновение Джею показалось, что он слышит, как со звоном разлетаются осколки стекла, словно люстра рухнула на накрытый стол. Он пригубил вино.

— Твое здоровье.

Вкус был не менее ужасен, чем в детстве. В бормотухе не было ни капли винограда, только мешанина сладковатых забродивших вкусов, амбре помойки. Она пахла, точно канал летом и заброшенные железнодорожные пути. Она была резкой, как дым и горящий мусор, и все же навевала воспоминания, хватая за горло и память, вытаскивая на свет образы, которые Джей числил навеки утерянными. Он сжал кулаки, атакованный картинами прошлого; внезапно закружилась голова.

— Все нормально? — Голос Керри резонировал, как во сне. Сердитый, но с тревожной ноткой. — Джей, я же говорила тебе, чтоб не пил эту дрянь. Все нормально?

Он с трудом сглотнул.

— О да. Вообще-то неплохое вино. Живое. Резкое. С красивым телом. Немного на тебя похоже, Кес.

Он умолк, закашлявшись, но смеясь при этом. Керри недовольно смотрела на него.

— Не называй меня так. Это не мое имя.

— Как и Керри, — поддел он.

— Я пошла спать, мне надоели твои грубые шуточки. Наслаждайся своим винтажом. Только бы тебе было хорошо.

Ее слова были вызовом, который Джей проигнорировал, сидя спиной к двери, пока она не ушла. Он вел себя эгоистично и знал это. Но вино пробудило что-то необычное, и Джей хотел разглядеть его поближе. Он сделал еще глоток и обнаружил, что нёбо привыкает к странным нотам вина. Теперь он ощущал переспелые фрукты, запекшиеся кристаллами коричневого сахара, наслаждался вкусом сока из овощерезки и слышал, как Джо подпевает старому радио на задворках участка. Он в нетерпении осушил бокал, распробовав пикантное сердце вина и чувствуя, как его собственное сердце бьется с новой силой, стучит, словно после забега. Пять оставшихся под лестницей бутылок бормотали и тряслись от безудержного веселья. У Джея прояснилось в голове и успокоилось в желудке. Он попытался распознать свое ощущение и в итоге понял: радость.

• Предыдущая
• 3/65
• Следующая