Фиалки на снегу - Грассо Патриция - Страница 38

• Предыдущая
• 38/60
• Следующая

— Так ты хочешь остаться жить со мной?

— Я… я спрошу Мертл, хочет ли она, — ответила Лили.

— Мертл? А кто это?

— Это моя подруга. Но только ее никто не видит, кроме меня.

— Я понимаю. У меня самой есть такая подруга, — сказала Изабель. — Ее зовут Гизела.

— Но она уже совсем старая! — прошептала Лили.

Изабель в изумлении подняла брови:

— Откуда ты знаешь?

— Так ведь она стоит вон там!

Девочка показала пальцем направо. Обернувшись туда, куда показала Лили, Изабель действительно увидела Гизелу. Но почему же эта девочка видит ее ангела-хранителя? Пообещав себе обязательно выяснить потом это у Гизелы, Изабель снова повернулась к Лили. Из-за визита Лизетты и так разгорелся скандал. Не хватало еще, чтобы гости обратили внимание на странное поведение невесты и принялись обсуждать манеры Изабель.

До нее донесся голос Гизелы:

— Этот скандал надолго запомнят… Отведи девочку наверх.

— Ты не голодна? — спросила Изабель у Лили.

Та нерешительно пожала плечами. Тогда Изабель встала и, взяв девочку за руку, предложила пойти наверх. Видя, что Лили еще сомневается, Изабель добавила:

— Хочешь примерить мою фату? — и, не дожидаясь ответа, отстегнула ее и прикрепила к черной косичке Лили. — Теперь ты словно принцесса!

Лили подала руку Изабель и спросила:

— А можно, Мертл пойдет с нами?

— Конечно, можно. Разве мы бросим ее одну в этой толпе народа?.. Доббс!

Словно материализовавшись из воздуха, перед ними возник дворецкий.

— Доббс, принесите, пожалуйста, в мою комнату тарелку с мясом и артишоками и порцию пудинга. И кусок свадебного торта.

— Да, ваша светлость.

Доббс повернулся и отправился исполнять распоряжение, а Изабель позвала Джунипер. Старушка не скрывала, как она рада тому, что снова нужна хозяевам.

— Джунипер, — шепотом попросила Изабель, — приготовь наверху комнату для моей гостьи.

— Хорошо, ваша светлость. — Джунипер попыталась сделать реверанс, но Изабель остановила ее:

— Не надо. И, пожалуйста, не говори мне «ваша светлость».

Направляясь вместе с Лили к выходу, Изабель уловила недовольные голоса гостей. Она понимала, что ведет себя неподобающе: как может новобрачная уделять внимание незаконнорожденному ребенку своего супруга! Но ей было все равно: она ни за что не оставила бы девочку в беде. Понимая, что не может просто так уйти, Изабель повернулась и громко, так, чтобы ее услышали все, сказала:

— Господа, я благодарю вас всех за то, что вы почтили наше торжество своим присутствием. Но сейчас я вынуждена позаботиться в первую очередь об этой девочке.

Они вышли. В вестибюле они увидели вернувшихся Джона и Росса — им не удалось догнать Лизетту. «Это к лучшему», — подумала Изабель: ей совершенно не хотелось отдавать девочку матери, если она оказалась столь жестока, что бросила своего ребенка.

— Я сожалею, что Лизетта испортила нам свадьбу… — начал Джон, не глядя на Лили.

— Поговорим об этом позже, — перебила Изабель. — Наверное, гостям лучше уйти.

— В этом нет нужды. — Джон кивнул в сторону девочки. — Галлахер отвезет ее в Лондон и высадит у дома ее матери.

Заслонив собой малышку, Изабель холодно ответила:

— Лили будет жить со мной. — Глаза ее сверкнули.

— Но ты же не можешь…

— Я — герцогиня Эйвон и вольна делать все, что мне заблагорассудится! — Изабель с вызовом смотрела в лицо мужу.

Росс расхохотался, и Изабель сурово взглянула на него.

— Изабель… — угрожающе начал Джон.

— Я сказала — поговорим об этом позже. — С этими словами Изабель резко повернулась и поднимаясь с Лили по лестнице, сказала ей нарочито громко: — Твой папа иногда ведет себя как злой глупый мальчишка.

— Да, а я не знала, — серьезно сказала Лили. — Спасибо, что сказали мне.

Джон тихо выругался и взглянул наверх, туда, куда ушли его жена и Лили. Но они уже скрылись из виду, повернув в коридор на втором этаже.

— Нужно еще выпроводить всех этих чертовых гостей, — мрачно сказал он Россу.

— Хочешь, я займусь этим?

— Это моя свадьба, — покачал головой Джон, — я и должен все распутывать. Но я рассчитываю на твою помощь.

— Хорошо. Как скажешь.

Вдвоем братья направились в зал. Джон подумал, что его младший брат едва ли не впервые сам предложил свою помощь, и с благодарностью взглянул на Росса.

Перед тем как им войти, Росс положил руку на плечо старшему брату.

— Джон…

— Да?

— Это твой ребенок?

— Я не знаю, — ответил Джон и первым вошел в зал.

Все голоса разом смолкли.

— Леди и джентльмены, — громко сказал он, — я благодарен вам за то, что вы почтили нас своим присутствием. Но в связи с неожиданными обстоятельствами свадебное торжество откладывается на неопределенное время. — Увидев явное неудовольствие на лицах гостей, Джон понял, что необходимо как-то разрядить обстановку, и добавил: — Разумеется, все вы будете приглашены на нашу первую годовщину… Если только моя супруга не потребует развода после всего произошедшего.

Эта шутка не помогла: дамы начали возмущенно перешептываться, а многие мужчины не скрывали радости по поводу того, что это Сен-Жерме-ну, а не им, подбросили незаконнорожденного ребенка. В этой щекотливой ситуации Джон мог сделать единственное — принести свои извинения и попрощаться с гостями.

— После того как вы завершите трапезу, мой брат проводит вас, — закончил Джон.

— Неплохо сказано, братец, — прошептал Росс, и на этот раз в его словах не было насмешки.

Братья покинули зал, и Джон жестом подозвал дворецкого.

— Да, сэр? — Доббс стоял перед хозяином, ожидая приказаний.

— Передайте ее светлости, пусть приведет девочку в мой кабинет после ухода всех гостей.

— Хорошо, ваша светлость.

Доббс направился к парадной лестнице, а Джон к черной. Он поднялся на второй этаж, вошел в свой кабинет, достал бутылку виски, налил полный стакан и опорожнил его залпом, после чего налил еще одну порцию и опустился в глубокое кожаное кресло.

Прикрыв глаза, Джон вспомнил одно за другим все события этого безумного дня. Он был скорее в смятении, чем в гневе. Одно было для него ясно: за отвратительной сценой, которую устроила Лизетта Дюпре, стоял Уильям Гримсби. Самому Джону было наплевать на то, что свадебное торжество оказалось испорченным. Но стоило ему подумать об Изабель — и его охватывало горькое чувство: за что ей выпало такое унижение? Его жена — самая прекрасная, самая желанная на свете — не заслужила этого! Станет ли она теперь разговаривать с ним?..

Вслед за этим к нему пришли не менее печальные мысли — Джон вспомнил о разговоре с майором Граймсом. Война между Англией и Америкой уже разразилась, но, не желая омрачать день свадьбы, Джон решил сказать об этом Изабель чуть позже. Простит ли она его теперь?

Внезапно Джон со всей ясностью понял: мнение Изабель для него важнее всего на свете.

Он любил ее — любил всей душой, несмотря на ее странности. А может быть, именно из-за них она и стала для него столь привлекательной? Эта бедная, никому не известная девушка из Стратфорда любила его не за его деньги, не за его титул — она любила его самого и искренне хотела стать ему хорошей женой.

Но… если это не так? Что, если Джон ошибся в ней? С горечью он подумал, что лучше было бы ему никогда не говорить с ней о любви. Кто знает — быть может, она просто заманила его в ловушку?

Тут Джон вспомнил о девочке, которую привела Лизетта. Действительно ли она его дочь? Да нет, этого не может быть! Лизетта никогда прежде не говорила ему ни о каком ребенке. Скорее всего она родила девочку для того, чтобы привязать Джона к себе или шантажировать его. Наверняка она потребует денег… Какая подлость — использовать невинное дитя в своих гнусных целях!

Но что если это все-таки его дочь? Нет, сказал Джон сам себе, все равно эта девочка не может жить с ним в Эйвон-Парке. Ни один благородный джентльмен не возьмет в семью незаконнорожденного ребенка, и малышка никогда не будет принята в свете…

• Предыдущая
• 38/60
• Следующая