Неудержимое желание - Энок Сюзанна - Страница 16

• Предыдущая
• 16/58
• Следующая

— Очень тонкий ход. Ты думаешь о моих тетках или стараешься держать меня подальше от Амелии Джонс?

— Аме… Так вот за кем ты охотишься. Бедная девочка. Поступай как знаешь, Дэр. — Она развернулась и направилась к лестнице. — Ты всегда так делаешь.

Гм! Довольно не похоже на Джорджиану. Она должна была знать, за кем он ухаживает: в Лондоне все знали. Может быть, она пыталась не отпускать его к Амелии, считая своим долгом уберечь девчонку от его порочных намерений. С другой стороны, возможно, она просто ревнует.

— Докинз, — позвал он, спускаясь по лестнице, — пожалуйста, передай, что пикник для четверых. Мы отправляемся в Гайд-парк.

— Очень хорошо, милорд.

В любом случае провести день с Амелией было бы мукой. Пикник с Джорджианой тоже будет мукой, но такой, которую он ждет с нетерпением.

Они отправились в самой большой карете Дэра, где смогли поместиться две тетушки, Тристан, Джорджиана, корзина с едой, лакей и кресло на колесах. В какую-то минуту Джорджиана позволила себе почувствовать вину перед Амелией, которая проведет в доме такой чудесный день. С другой стороны, она спасала девушку от страданий и унижений. Заплатить за это одним днем одиночества казалось вполне справедливым.

Не то чтобы безжалостный Тристан был таким уж плохим. Она могла бы вытерпеть его поцелуй или два, если бы знала, что он полюбит ее.

Джорджиана взглянула на Тристана, сидевшего напротив с рабочей корзинкой тети Эдвины на коленях. Он обсуждал с оживленными тетушками чье-то отсутствие на заседании парламента. Она даже представить его таким не могла. Привязанность к семье и дому и Тристан Карроуэй всегда казались ей несовместимыми. В этом было что-то привлекательное, особенно сейчас, когда еще не забылся его поцелуй.

— Я хотела сказать вам, моя дорогая, — обратилась к ней Эдвина, — я раньше не видела вас в этом платье. Очень мило.

Джорджиана опустила взгляд на свое серебристо-зеленое муслиновое платье.

— Я увидела эту материю у Уиллоби в начале сезона и буквально вырвала ее из рук леди Данстон. Мадам Перисс творит чудеса, не правда ли?

— Уж не знаю, кто именно: тот, кто шьет, или тот, кто носит, — сказала Милли. — Разве ты не согласен со мной, Тристан?

Он кивнул, и на его губах появилась улыбка.

— Оно подчеркивает цвет ваших глаз.

— Мне так хотелось иметь платье от мадам Перисс, — вздохнула Эдвина. — Что-нибудь голубое, думаю.

Джорджиана встретилась взглядом с Тристаном, который повернулся к тетушке.

— Голубое? Вы сказали «голубое», тетя Эдвина?

— Ну, прошел уже год, как со мной нет моей дорогой Тигрицы. А Джорджиана всегда так потрясающе выглядит. Это вдохновило меня.

— Тигрица? — губами показала Джорджиана.

— Ее кошка, — шепотом ответил Тристан.

— Знаете, Эдвина, черная кошка Люсинды Баррет недавно окотилась. Конечно, вам решать, но, если хотите, я могла бы узнать, нельзя ли взять одного котенка.

Эдвина долго молчала.

— Я подумаю, — наконец сказала она.

Карета резко остановилась.

— Вы готовы, тетя Милли? — спросил Тристан, передавая корзинку с рукоделием Джорджиане и собираясь встать.

— О Боже! Там очень много людей?

Найлз, лакей, открыл дверцу и опустил ступеньку. Тристан вышел и помог сойти на землю Эдвине.

— Я велел Гимблу найти уединенное место, — сказал он, наклонившись внутрь кареты. — Всего несколько всадников по ту сторону пруда, и гувернантка с детьми кормят хлебом уток.

— Тогда, полагаю, я готова.

Джорджиана поддерживала Милли сзади, Тристан с лакеем взяли ее под руки и спустили на траву.

— Стойте здесь, моя бабочка, я достану Джорджиану и вашу трость, — сказал Тристан, передавая ее руку Эдвине.

Джорджиана протянула ему корзинку и трость. Тристан весело улыбнулся ей. Не успев подумать, она тоже ответила ему улыбкой.

— Надеюсь, все идет хорошо. — «Господи! Я не должна улыбаться ему». — Мне не хочется, чтобы Милли разочаровалась.

— Ее трудно разочаровать, — сказал виконт, не выпуская ее пальцев.

— Я очень сожалею, что нарушила твои планы, — добавила она, освобождая свою руку.

— А я нет. Я в такой славной компании.

Кровь прихлынула к щекам Джорджианы. Пару недель назад у нее был бы наготове остроумный, колкий ответ. А сейчас она не нашлась что ответить.

Они так долго были в ссоре, что теперь, когда Тристан говорил ей что-либо приятное или лестное, ей казалось, будто он читает все ее мысли и планы и добр к ней лишь до той минуты, когда сможет посмеяться над ней и скажет, что никогда не полюбит ее и что не может быть ничего глупее, чем вообразить такую возможность.

— Джорджи?

— Что? — опомнилась она.

Он смотрел на нее со странной задумчивостью. Она никогда раньше не видела у него такого взгляда, и он испугал ее.

— О чем ты думала? — спросил он.

Она пожала плечами, отодвигаясь от него.

— Я напоминала себе, что не должна повторять свои ошибки.

— И я тоже, Джорджиана.

Она не успела осознать его слова, а он уже подошел к тетушке.

— Пойдемте, моя дорогая?

Опираясь одной рукой на палку, а другой крепко ухватившись за плечо Тристана, Милли сделала неуверенный шаг по траве. Джорджиана с Эдвиной и Найлз с Гимблом радостно закричали, и она сделала второй шаг… и третий…

— Я знала, что вы сможете! — радовалась Джорджиана.

— Как хорошо, что вы предложили это, Джорджи, — сказала сияющая Эдвина. — Это чудо!

Тристан бросил на нее короткий взгляд, затем сделал с тетушкой широкий круг, обходя карету. Когда Милли пожаловалась на усталость, они вытащили из кареты кресло-каталку и поставили его под деревом. Пока Джорджиана занималась своей подопечной, Найлз расстелил одеяла и достал корзину с провизией.

— Завтрак подан, милорд, — с поклоном объявил Найлз.

Они расселись полукругом перед Милли, лакей разносил мадеру и сандвичи.

Гимблу действительно удалось найти в парке тихий уголок. «Так приятно, — думала Джорджиана, — просто сидеть и смеяться и болтать, когда вокруг нет трех или четырех десятков мужчин, старающихся поймать твой взгляд или проделывающих опасные штуки на своих лошадях ради того, чтобы привлечь внимание».

— Так с кем вы будете танцевать свой первый танец после выздоровления? — спросила она, беря у Эдвины апельсин.

— Думаю, я приглашу герцога Веллингтона. Я подумывала о принце Георге, но не желаю, чтобы он мной увлекся.

— Я бы хотела котенка, если его еще не забрали, — заявила Эдвина.

— Я сегодня же пошлю записку Люсинде, — пообещала Джорджиана.

Пока Найлз убирал остатки завтрака, а Милли с Эдвиной доставали вышивание, Тристан поднялся со своего места.

— Если вы, дамы, удобно устроены, я бы хотел немного размять ноги, — сказал он, отряхивая листья с серых панталон. — Джорджиана, не желаете ли присоединиться ко мне?

Она не догадалась взять с собой какое-нибудь шитье или книгу, черт бы ее побрал, и выглядела бы идиоткой и трусихой, если бы отказалась и осталась сидеть на траве, уставившись на свои руки.

— Это было бы приятно, — ответила она и позволила ему помочь ей подняться.

— Мы далеко не пойдем, — сказал он тетушкам и, взяв Джорджиану под руку, повел ее по тропинке к пруду.

— Надеюсь, ты не рассердился на то, что я предложила котенка Эдвине, — сказала она, не давая ему времени спросить, какую ошибку она не хотела повторять или почему она заманила его на пикник. — У вас в доме уже есть кошка, и я подумала, ты не будешь против еще одной.

— Имея четырех младших братьев, мне есть о чем беспокоиться, кроме кошек. Зачем ты устроила этот пикник сегодня? — все-таки спросил он. — Ты хотела, чтобы я извинился за вчерашнее?

Ее бросило в жар.

— Я плохо помню, что произошло вчера. Было поздно, и мы оба устали.

— Я не устал. Я хотел поцеловать тебя. И думаю, ты это помнишь. — Он вынул из кармана футляр и протянул ей. — Поэтому предположил, что сегодня тебе это пригодится.

• Предыдущая
• 16/58
• Следующая