Остров смерти - Воронин Андрей Николаевич - Страница 20

• Предыдущая
• 20/58
• Следующая

Света Акимова – мужик в юбке, железная леди. Если устроить состязание по армрестлингу, мало кто из здешних мужиков устоит против нее. Суровая дама, но агрессии в ней не заметно. К сильному полу относится, как к несмышленышам, которых трудно воспринимать всерьез.

Все живые люди, но достоинства как будто перевешивают их недостатки. Однако тень по-прежнему мерцает. Значит, в ком-то я ошибаюсь.

«Следующий свой шаг преступник наверняка сделает в темное время суток. Значит, вырубаться на все сто нельзя», – с этими мыслями инструктор тревожно задремал.

– Подъем! – послышалось через два часа снаружи.

Тут никому поспать не дадут. Он-то человек привычный к перегрузкам, а женщинам каково?

– Подъем!

Справа зашевелилась пригревшаяся в тесноте Зина, которая спросонья заплела своими ногами ногу Забродова. Слева пробормотала что-то Вероника, тронув губами его литую скулу.

– Не спешите, девчата, еще никто не встал.

– Через десять минут начинаем! – вещал металлически-безжалостный голос. – Кто опоздает на старт, даст соперникам фору.

Чертыхаясь и матерясь, народ стал постепенно выползать из барака. Людей застали в самую сладкую минуту сна, когда он только проникает во все поры тела, размягчает кости и мышцы.

О саботаже уже и речи не шло. Каждый думал только о том, что же в этот раз приготовили устроители.

Расстегнув спальник, Забродов выбрался из теплого логова первым.

Операторы уже прибыли на место, ежась от холода в утепленных куртках. Фалько, и ночью не снявший темных очков, давал им последние указания. Новиков, пользуясь привилегиями «звезды», сидел на легком пластмассовом стульчике, гримерша колдовала над его отекшим, землистого цвета, лицом. Даже пижонские узкие бакенбарды выглядели на нем сейчас серыми полосками налипшей грязи.

Какая-то девица взялась объяснять условия конкурса:

– Ничего сверхъестественного. Каждый получает вот такой фонарик. Батарейки можно не экономить. До конца конкурса их хватит.

– Подождите! Еще не все вышли, – остановил Ладейников.

– Пусть пошевелятся на фиг, – громко проворчал Семен. – Мы здесь стоим, колотимся, а кто-то лишнее тепло набирает! Давай, объясняй дальше!

– Поторопите своих товарищей, – шмыгая носом, обратилась девица к Бажину.

– Тамбовский волк им товарищ! – последовал ответ.

– Слушайте дальше. В лесу на острове раскиданы золотые звезды, величиной примерно с мою ладонь. В свете фонарика звезда сразу блеснет – светите себе под ноги, в стороны, вверх. Звезды могут оказаться везде: на ветке, в траве, в воде.

– Ну ясно-ясно, – кивнул Костя Воробей, у которого с недосыпу разламывалась голова.

– Тебе ясно, а другим нет, – возмутилась Зина. – Сколько звезд надо набрать?

– Сколько получится.

Новикова припудрили, подрумянили, закапали что-то в глаза, и теперь он казался ожившим трупом из фильма ужасов. Впрочем, на пленке он должен смотреться нормально – оператор взялся снимать его без тени сомнения.

Объективы на камерах стояли уже не те, что днем: освещенность каждого метра островного пространства колебалась от минимума к максимуму.

В разных точках острова успели смонтировать несколько вращающихся прожекторов, самые мощные – на верхушке мачты с логотипом нефтяного спонсора. Их свет легко пробивал толщу хвои, освещал стволы деревьев. Когда яркий сноп вздымался к небу, звезды исчезали из виду. Казалось, свет дотягивается до них, заставляя щуриться даже инопланетян.

– Выдал бы нам шеф очки темные!

– Точно. У меня одни круги в глазах.

Кто-то щурился, кто-то вытирал слезы, кто-то приставил ладонь к бровям, а Костя Воробей перекрутил козырек шапки с затылка на лоб. Чуть пониже прожекторов на вышке прицепили табло.

Оно показывало тридцать минут, скоро должен был начаться обратный отсчет.

Народ попробовал проверить фонарики – они тоже светили ярче обычных, не теплым желтоватым, а холодным белым светом. Забродов мысленно отдал должное изобретательности Фалько – скромными средствами режиссер сумел создать на острове необычную атмосферу. Казалось, будто здесь находится особо охраняемая тюрьма, откуда группа заключенных должна совершить побег.

– На этом этапе каждый за себя, – уточнила девица. – Я думаю вы согласитесь, что мужчины в таком конкурсе не имеют преимущества перед женщинами.

– Привет Большой Земле с Русского острова! – восторженно провозгласил в камеру Новиков. – У нас уже был ночной выход в эфир, и опять мы с вами встречаемся при свете прожекторов. Днем здесь можно загорать у воды, а ночью, если честно, зуб на зуб не попадает. Сейчас я тоже побегаю вместе с нашими участниками, иначе не согреться.

Ведущий продолжал тараторить, между делом посвящая зрителей в правила состязания. Игроки тем временем готовились: Вадим присел на корточки и закрыл лицо руками в попытке настроиться на борьбу, Света Акимова разминала суставы, Вероника попросила Забродова помассировать ей икры.

– Желаю удачи.

– Тебе тоже. Куда только звездочки эти совать, по карманам?

Вдруг все прожектора разом погасли.

– Пробки вылетели, – послышался чей-то голос. – Кина не будет.

Темноту прочертил дымный след выстрела из ракетницы и яркие бельма вытаращились снова.

Народ рассыпался в разные стороны. Кто-то рванул как на пожар, кто-то, экономя силы, побежал трусцой. Забродов присматривался – кто сразу кинется в чащу, кто попробует поискать на открытом месте, у берега.

Попробуй отследить всех в этой кутерьме.

Опасный конкурс – тем более в ночное время.

Фалько советовал при малейших подозрениях называть кандидатуры. Можно красиво вывести из игры хоть троих. В прессе никто даже не заикнется о подтасовках. Но если удастся это сделать легко и без проблем, значит схватился не за тех.

Убийцу красиво не уберешь. Убийца приехал сюда диктовать свои правила.

Все вокруг выглядело как дорогостоящая декорация – настолько изменились в мятущихся снопах света и лес и горные склоны. Зелень хвои и мхов казалась искусственной, будто напрыскали краски из распылителя. Белый камень напоминал папье-маше. Даже небо казалось тентом, натянутым слишком низко, – двигаясь вверх-вниз и взад-вперед потоки белого света не рассеивались в вышине, а будто упирались в преграду, в свод.

Раздался торжествующий женский визг – из кустов метнулась вверх рука со звездочкой.

А кто-то молча подобрал свою пятиконечную добычу и целеустремленно двинулся дальше. В зарослях мелькали тени – из-за постоянных перепадов света трудно было понять, кто движется быстрее, кто медленнее.

Остров, казалось, сдвинулся с места и медленно плыл по реке. Фалько жалел, что этот эффект не удастся перенести на маленький экран. Его давно раздражала вялость технического прогресса – давно пора, чтобы в повседневный быт вошли настенные экраны с двухметровой диагональю. Вот тогда бы он развернулся, он бы показал настоящее шоу.

От мощных световых потоков тут и там ветвились тонкие лучи фонариков, которые суетливо дергались в азарте поиска. Казалось, что не чертова дюжина игроков, а одно огромное существо со светящимися щупальцами торопливо шерстило небольшой остров.

– Черт! Идите сюда кто-нибудь! Ваш долбаный фонарик не светит!

Звук на всякий случай записывался, но вряд ли его придется чистить от таких вот нежелательных криков. Конкурс пойдет в эфир под фонограмму. Какую – Фалько еще не решил. Возможно, это будет современная группа в стиле «ньюэйдж», возможно, лучше «ляжет» на картинку классическая «Ода к радости». Когда получасовой кусок будет окончательно смонтирован, он попробует и то, и другое.

К разнервничавшейся «ромашке» – Зине подбежал техник из съемочной группы.

– Вот, пожалуйста, все работает. В чем проблема?

– Это у вас надо спросить, – бросила Зина, ныряя между елками.

В сотне метров от нее случайно столкнулись Рифат с Семеном. Оба нечленораздельно рявкнули друг на друга. Каждый был слишком поглощен поисками, чтобы произнести даже примитивное ругательство.

• Предыдущая
• 20/58
• Следующая