Притяжение ночи. Книга 1. Шаг в пропасть - Брокман Сюзанна - Страница 18

Оставалось только сесть в нее и отправиться в «Божью Коровку». Всего-навсего.

Ключи лежали в кармане. Она достала их и положила на ладонь.

И в следующий момент что было сил отшвырнула их прочь. Через двор, на участок соседа напротив. Прямо куда-то в середину ухоженной клумбы возле домика Робинсонов.

Потом устало опустилась на землю и снова горько разрыдалась.

6 января 1944 года, среда

Этот день навсегда изменил ее жизнь, но в то время Шарлотта Флетчер еще ничего об этом не знала.

Она записала в своем дневнике: «Сегодня снова пришлось пообедать прямо за столом на рабочем месте. Я опять не успела все вовремя напечатать. Задержалась на работе, но миссис П. меня выгнала в начале восьмого. Не знаю почему, но мне кажется, что я помогаю выигрывать войну только тогда, когда нахожусь на работе. А домой идти мне не хочется, и я туда совсем не тороплюсь. Когда я вернулась, то обнаружила, что мама Ф. ушла в свой благотворительный кружок при церкви, где они шьют стеганые одеяла. Квартира, в которой когда-то звенел смех мой и Джеймса, теперь стала пустой и молчаливой. С. опять притащила к себе на квартиру очередного солдата из Объединенной службы организации досуга войск. Стены и полы в нашем доме, кажется, сделаны из тонкого картона. А может быть, проблема заключается во мне самой. Но я не могу не слушать того, что происходит у соседей. Мама Ф. поступает просто: она включает радио на полную громкость, чтобы ночные шумы ее не тревожили. Но я не могу поступить так же. А может быть, и не хочу. Похоже, эти звуки представляют собой отличный аккомпанемент моему несчастью, пока я лежу одиноко в своей ледяной кровати и никак не могу заснуть».

В течение двух лет, которые прошли со дня гибели Джеймса, Шарлотта несла на себе дополнительное бремя. Она очень тосковала без физической близости, к которой успела привыкнуть за время замужества. Конечно, это казалось ей мелочным и эгоистичным, и все же ей не хватало не только его улыбки и объятий. Она не могла спокойно жить без его поцелуев, его прикосновений. А ведь он так быстро заводил ее!

Ее одиночество подчеркивалось и поведением соседки сверху. Салли Слэггерти, «Салли-шлюшка», как называла ее Шарлотта, когда бывала в дурном настроении. Салли переехала к ним в дом два месяца назад и, похоже, поставила себе цель переспать со всеми военнослужащими, которые волею судьбы оказывались в Вашингтоне.

Шарлотта снова перечитала запись в своем дневнике от 6 января: «Сегодня снова пришлось пообедать прямо за столом на рабочем месте…» Нет, здесь нет никаких упоминаний о Винсе, который в тот день пришел в приемную сенатора даже раньше ее самой.

Когда она появилась у кабинета без четверти семь, где в ряд стояли стулья для посетителей, он уже сидел на одном из них.

Может быть, она и не обратила бы на него особого внимания, но он выбрал стул, стоявший как раз напротив ее стола. И всякий раз, когда она, печатая документ, отрывала взгляд от листа, она видела его. Иногда он наблюдал за ней, иногда глаза его оказывались закрытыми.

Он кутался в свою шинель, и ей лишь изредка удавалось заметить его измятую форму морского пехотинца.

Он был очень молод. Шарлотта дала ему на вид лет девятнадцать, не больше. Он был довольно красив, даже несмотря на исхудавшее лицо и впалые щеки. У него были темные глаза и черные волосы. Он напоминал итальянца американского происхождения. Впрочем, имя и фамилия у него тоже оказались соответствующие – Винсент ДаКоста.

В десять часов Шарлотта тихонько поинтересовалась у миссис Пирс, почему этого солдата не принимают, ведь он ждет уже очень давно.

Миссис П. так же негромко ответила, что этот солдат не записан на прием к сенатору. Он здесь с самого утра, как только она отперла дверь приемной. Миссис П. предупредила, что сенатор не сможет принять его, потому что весь день у него расписан по минутам, но солдат ответил, что все равно будет ждать. Вдруг все же ему повезет…

Шарлотта украдкой съела принесенный из дома сэндвич прямо за рабочим столом, выбрав для этого минутку, когда солдат сидел с закрытыми глазами. Она чувствовала, что он очень голодный, но не могла придумать, как поделиться с ним скромным обедом и при этом не показаться навязчивой.

В два часа дня, когда стало понятно, что день выдался очень суетный и свободного времени у сенатора не будет, Шарлотта вышла из-за стола и решительно направилась к морскому пехотинцу.

Он тут же поднялся со своего стула, и Шарлотта поняла, что, видимо, он недавно был ранен. Как ни старался солдат, он не смог скрыть, что даже стоять ему пока очень тяжело.

– Вы зря теряете время, – сказала она, быстро присаживаясь на краешек соседнего стула, чтобы и ДаКоста смог снова сесть на свое место. – Мне очень неприятно говорить вам, но дело в том, что у сенатора Говарда сегодня весь день расписан. У него будут встреча за встречей, и так до самого вечера. Я думаю, вам было бы лучше записаться к нему на прием.

– Ближайшее свободное время, когда можно записаться, – только через три недели, – возразил молодой человек. Он сел, но только тогда, когда совсем побледнел от боли. – А мне очень нужно сейчас встретиться с ним.

– Простите, но…

– Послушайте, мне и нужно-то всего пять минут, не больше.

– Ну-ка встаньте в конец очереди и не толкайтесь, – строго произнесла Шарлотта.

Но ДаКоста даже не рассмеялся:

– Это очень важно, – тихо сказал он.

Возможно, он был слишком молодым и всего лишь рядовым морской пехоты, но в его глазах светилось нечто удивительное и непостижимое, и это не могло ускользнуть от взгляда внимательной Шарлотты.

– Все, что здесь происходит, очень важно, – проинформировала она молодого человека и вернулась на свое рабочее место.

– Можно, я подожду здесь, мисс… – попросил он.

– Миссис, – поправила она. – Миссис Флетчер. Да, конечно, можно. Мы живем в свободной стране, рядовой.

Он улыбнулся, и лицо его сразу изменилось. Если раньше оно казалось Шарлотте симпатичным, то теперь стало необыкновенно красивым.

– Да, мэм. Я верю в это и знаю, за что мы сражаемся.

Дженк и Гиллиган сразу же понравились Джоан.

Дженк был ростом ниже своего товарища. Да и вообще, если учесть его стройную фигуру, веснушчатое лицо и жизнерадостную улыбку, он казался самым юным из всей команды. Он выглядел даже моложе Малдуна. Не «морской котик», а выпускник средней школы.

Гиллиган был повыше, темноволосый, с длинным смешным носом, который чуть портил его красивое лицо.

Оба они вели себя непринужденно и отнеслись к Джоан достаточно дружелюбно, поэтому ей не составило труда сразу же развеселить их своими шутками.

Трудней оказалось с «морским котиком», носившим прозвище «Космо». Он не только выглядел старше своих товарищей, но оказался мрачным молчаливым типом. Космо не произнес ни слова, даже когда обменивался с Джоан рукопожатием. И хотя ему пришлось забраться на самый верх сети, чтобы укрепить там какую-то оснастку для страховки, у Джоан сложилось впечатление, что он постоянно прислушивается к каждому ее слову.

Ей даже показалось, что раз или два по его лицу пробежала тень улыбки. Правда, она совсем не была в этом уверена, поскольку Космо надел солнцезащитные очки, и она не могла разглядеть выражения его глаз.

Внешне они все выглядели замечательно. Настоящие атлеты! Сомневаться не приходилось: Брук будет в восторге от представления, которое они для нее устроят. Особенно если она сама примет в нем активное участие. А уж фотографы будут на седьмом небе от радости.

И самое главное, в центральной прессе наконец-то появится хоть одна положительная статья о Брук Брайант с оптимистической, жизнеутверждающей фотографией впридачу.

Малдун тут же взял на себя общее руководство. Он отдавал распоряжения легко и свободно, что лишний раз подчеркивало, каким отлаженным организмом являются он и его бойцы.