Осознание - де Мелло Энтони - Страница 10

Об этом говорили жившие ранее учителя-мистики. Что до меня, то я не отрицаю, что наша запрограммированная извне сущность — мы называем ее собой — иногда способна возвращаться в обычные рамки; этого требует от нее пройденный человеком курс воспитания. Но тут возникает вопрос; можно ли жить в полном одиночестве, когда ни от кого не зависишь?

Мы все зависим друг от друга, не так ли? Мы зависим от продавца мяса, от пекаря, от мастера, изготавливающего подсвечники. Взаимозависимость — это прекрасно! Именно по этому принципу устроено общество. Все обязанности распределяются между членами социума, что дает возможность каждому из нас жить в достатке и благополучии, жить полной жизнью — по крайней мере, мы надеемся на такие выгоды. Но что означает психологическая, или эмоциональная, зависимость? А то, что необходимым условием счастья становится зависимость от другого человека.

Подумайте об этом. Вы поймете, что следующим шагом, предпринимаемым вами осознанно или неосознанно, обязательно будет предъявление вашему возлюбленному требования сделать вас счастливым. На следующей стадии у вас появится страх: страх потерять партнера, страх быть отвергнутым; вы станете следить друг за другом. Настоящая любовь не знает страха; там, где есть любовь, нет места требованиям, ожиданиям и зависимости. Я не требую, чтобы ты сделала меня счастливым; мое счастье от тебя не зависит. Если ты покинешь меня, я не буду себя жалеть. Мне сказочно приятно быть с тобой, но я не навязываюсь. Я наслаждаюсь твоим обществом, но не вцепляюсь в тебя мертвой хваткой. Мне открылось, что наивысшее наслаждение доставляешь мне не ты, а что-то большее, чем мы оба: звучащая в твоем присутствии симфония. Я продолжаю слышать ее даже после того, как ты уходишь. В присутствии другого человека звучит иная симфония, не менее завораживающая. Музыка льется и тогда, когда я остаюсь один. У моего оркестра огромный репертуар, и музыканты играют без устали.

Вот что значит проснуться. Но это проясняет также и причину нашего гипнотического сна, сна зомби. Вероятно, мои слова ужаснут вас, но о каков любви может идти речь, если вы вцепились в меня намертво и не собираетесь отпускать никогда? Если вы попросту не даете мне жить? О какой любви может идти речь, если ваше счастье зависит от меня? Это противоречит всем священным писаниям, всем религиям, всем древним мистическим учениям. «Как можно было столько лет заблуждаться? — спрашиваю я себя вновь и вновь. — Как я мог быть таким слепым?» Обнаружив в священном писании все эти извечные истины, мы недоумеваем: может, автор — сумасшедший? Но через какое-то время нам начинает казаться, что с ума сошли мы сами. Если кто-то приходит ко мне и не возненавидит отца своего и матери, и братьев и сестер, не отрешится от всего, что имеет, тот не может быть моим учеником. Вы должны отрешиться от всего. Понятно, что речь идет не о физическом отречении, совершить которое было бы нетрудно. Когда вы распрощаетесь со своими иллюзиями и наконец-то сможете посмотреть в глаза действительности, вы никогда больше — можете мне поверить — никогда больше не будете одиноки. Одиночество не лечится пребыванием в компании приятелей. Одиночество излечивается соприкосновением с миром действительности. О, об этом я могу говорить бесконечно. Соприкосновение с действительностью, отход от иллюзорных представлений, приобщение к настоящему. Это понятие не имеет имени. Постичь его можно, лишь отбросив все наносное и ненастоящее. А узнать, что такое одиночество, можно, лишь освободившись от зависимости, отпустив человека, которого держал мертвой хваткой. Но сначала нужно захотеть этого. Иначе приблизиться к желаемому результату невозможно.

Подумайте о вашем одиночестве. Разве может оно растаять от того только, что вы находитесь среди людей? Компания просто развлечет вас на некоторое время. Но пустота внутри останется, ведь так? А что вы делаете, когда эта пустота подступает к самому сердцу? Вы удираете от нее, включаете телевизор, радио, хватаетесь за книгу, ищете человеческого общества, стремитесь развлечься и отвлечься. Все так делают. И в наше время это стало серьезным бизнесом: огромная индустрия работает на то, чтобы развлекать людей и отвлекать их от одиночества.

Придите домой к самому себе. Изучите себя. Я ведь не зря говорил, что самонаблюдение — невероятно приятная и совершенно необычная вещь. Пройдет какое-то время, И вам уже не нужно будет прилагать никаких усилий: когда ваши иллюзии рассеются, вам начнет открываться то, что невозможно описать словами. Люди называют это счастьем. Все в вашей жизни изменится, и вы пристраститесь к бодрствованию.

Однажды к учителю пришел его ученик и сказал: «Прошу вас, молвите слово истины, скажите, что мне пригодится в дороге». Учитель молча — это был его день молчания — черкнул на листке бумаги «осознание». «И все? — воскликнул ученик. — Не могли бы вы немного дополнить ваш ответ?» Учитель опять взял В руки блокнот и написал: «Осознание, осознание, осознание». «Хорошо, но что это значит?» — спросил ученик. «Осознание, осознание, осознание! Осознание значит осознание».

Это значит самонаблюдение. Показать вам, как это делается, не сможет никто — ведь это значило бы запрограммировать ваш мозг путем обучения чужой технике. Понаблюдайте за собой. Когда вы с кем-то беседуете, вы осознаете эту беседу или отождествляете себя с ней? Когда вы гневаетесь, осознаете ли вы свой гнев или просто отождествляете себя с ним? А раньше, на досуге, анализировали ли вы накопленный вами опыт, пытались ли как-то осмыслить его? Каковы его истоки? Что он дал вам? Я не знаю, как можно достичь осознания иначе. Вы просто меняете то, что понимаете. Вещи, оставшиеся непонятыми и неосознанными, попросту вытесняются из вашего сознания. Их вы не меняете. Но то, что становится доступно пониманию, можно изменить.

Меня часто спрашивают: процесс осознания развивается у человека постепенно или это что-то вроде порыва ветра? Некоторым счастливцам удается достичь осознания мгновенно. Они вдруг начинают все понимать. Другие же идут к осознанию медленно и постепенно. Такие люди не сразу начинают видеть вещи такими, какие они есть. Иллюзии, одна за другой, рассеиваются, игра воображения прекращается, и они мало-помалу открывают для себя реальный мир. Общего правила здесь нет. Широко известна притча о льве, напавшем на овечью отару, и к немалому удивлению обнаружившему среди овец другого льва. Этот лев попал к овцам еще маленьким котенком и был подобен своим воспитателям-овцам во всем: так же как они, он блеял и всех боялся. Лев-охотник направился прямо к своему странному сородичу; когда лев-овца увидел перед собой настоящего льва, он задрожал как осиновый лист. «Что ты делаешь среди этих овечек?» — спросил настоящий лев. «Я сам овца», — ответил лев-овца. «Ну уж нет, ты не овца, — возразил лев. — Пойдем со мной». Лев привел его к небольшому озерцу и сказал: «Посмотри на себя». И когда лев-овца увидел свое отражение, он грозно зарычал и в ту же секунду полностью преобразился. От прежнего льва-овцы не осталось и следа.

Если вам повезет, если боги будут к вам милостивы, если свыше на вас снизойдет благодать (здесь можно употребить любой теологический термин), вы внезапно поймете, кто вы такой, что есть ваше я, и уже никогда не будете прежним. Ничто больше не причинит вам страданий, и никто больше не доставит вам никаких мучений.

Никто и ничто не сможет внушить вам страх. Разве это не удивительно? У вас будет королевская жизнь. Ведь именно так живут принцы крови. Не суетясь о том, как протолкнуть в газету свою фотографию или заработать кучу денег. Все это чепуха. Вы никого не боитесь, поскольку согласны быть никем. Успехи и неудачи для вас пустой звук. Слава и позор ничего для вас не значат! Вы и сами вполне можете свалять дурака — это тоже не будет значить ровным счетом ничего. Разве не великолепную картину я нарисовал! Некоторые достигают этого результата очень медленно, шаг за шагом преодолевая путь самоосознания, длящийся долгие месяцы и годы. Но могу вас обнадежить: я пока не встретил человека, который потратил бы какое-то время на осознание и в течение нескольких первых недель с начала эксперимента не отметил бы в себе никаких изменений. Качественно изменяется сама жизнь человека — и ему больше не нужно принимать мои слова на веру, он сам все прекрасно видит. Люди меняются. Они иначе реагируют на мир. В их поступках наблюдается меньше противодействия, зато больше действия. Они начинают замечать то, на что раньше никогда не обращали внимания.