Нечто греховное - Энок Сюзанна - Страница 5

• Предыдущая
• 5/69
• Следующая

Мужчина в темном костюме сел в карету и крикнул кучеру, чтобы тот трогал.

Шарлемань побежал следом, размахивая руками и крича:

– Стойте! Эй, вы там! Нам лучше выяснить все теперь же, иначе у вас возникнут серьезные неприятности, негодяи!

Кучер натянул поводья, карета замерла, все сидевшие в ней, а их было трое, разом обернулись. И Шарлемань остолбенел, узнав в одной из пассажирок индийскую принцессу, с которой он танцевал накануне вечером вальс.

– Как, это вы, Сарала? – воскликнул он, с трудом поборов охватившее его негодование.

– Доброе утро, милорд! Вы наконец-то пробудились? Как вам почивалось? Я ведь вас предупреждала, что вы рискуете проспать свой товар. Что ж, это станет вам уроком на будущее. Прощайте. Трогай, кучер!

Сарала помахала Шарлеманю ручкой. – Постойте, Сарала! – крикнул он. – Как вы посмели так поступить со мной?! Я требую объяснений.

– Ничего личного, милорд, это всего лишь коммерция. И огромное вам спасибо за подсказку. Поехали!

Она откинулась на спинку сиденья.

Экипаж умчался и вскоре исчез за углом дома, оставив за собой эхо перестука лошадиных копыт по булыжной мостовой и специфический запах, далекий от аромата корицы.

Шарлемань в сердцах плюнул и махнул рукой. Эта плутовка его перехитрила и была такова. Нужно срочно предпринять ответные действия. Он быстро возвратился туда, где ждали его грузчики и секретарь Роберте, велел всем им оставаться на месте, а сам прыгнул в седло и ускакал.

Проклиная себя за легкомыслие, он во весь опор помчался в погоню за мошенниками, преисполненный решимости свернуть всем им без исключения шею и вернуть товар.

Но когда он достиг складских строений, его пыл остыл. Рассудок подсказывал ему, что в данном случае торопиться не следует. Все-таки Сарала – дочь маркиза, а он – отпрыск рода благородных Гриффинов, никогда, за редкими исключениями, не опускавшихся до расправы с конкурентами столь грубым образом, если разобраться, то он сам и виноват во всем. Ведь его никто не тянул за язык во время танца с Саралой. Незачем ему было лезть из кожи вон, чтобы произвести на нее впечатление. Вот к чему привело его пренебрежительное отношение к умственным способностям женщин!

Он достал из кармана жакета золотые часы и взглянул на них. На сегодня у него было намечено еще несколько важных мероприятий, деловое свидание с одним влиятельным чиновником, обед с министром торговли, да и рабочих пора было отпустить.

Шарлемань развернул гнедого и поскакал в обратном на правлении, к обеспокоенному секретарю Робертсу. В голове у него уже созревал план отмщения коварной обидчице, лишившей его завидного куша.

Как только услужливый дворецкий распахнул дверцу кареты, чтобы помочь выйти из нее Сарале, она внимательно осмотрела улицу и поинтересовалась, дома ли отец.

– Лорд Ганновер у себя в кабинете, миледи! – пробасил старший лакей и подал кучеру рукой знак отогнать экипаж на конюшню.

Сарала легко взбежала на крыльцо особняка, воровато огляделась по сторонам и проскользнула в холл. Там было сумрачно и прохладно. Она уже почти отчаялась дождаться настоящего летнего тепла и насладиться им в полной мере, но лелеяла в сердце надежду, что и в Лондоне однажды воцарится тропическая жара, к которой она привыкла в Индии. И порой в ее голову закрадывался вопрос: коль скоро в Англии такое лето, тогда какая же здесь зима?

Не меньшую тревогу вселили в ее душу и воспоминания о побагровевшем от ярости лице Шарлеманя, бегущего за ее каретой в доке Блэкфрайарз. Но коммерция есть коммерция, и ему ли, собаку съевшему в подобных делах, не знать, что болтливость и бахвальство не доводят до добра.

Пожалуй, он дал бы волю гневу, если бы она не велела кучеру мчаться во весь опор оттуда прочь. И даже теперь, в семейной резиденции, Сарала чувствовала озноб. А ведь еще вчера лорд Гриффин ей мило улыбался и целовал пальцы.

– Деточка, это ты? Где пропадала? – спросила у нее леди Ганновер, выйдя из утренней гостиной. – Подойди же ко мне быстрее и все толком объясни.

– Я была на деловом свидании, мама! – с досадой отвечала Сарала, подойдя к Хелен Карлайл. – А где папа? Мне нужно срочно с ним поговорить.

Улыбка на лице ее матери погасла.

– А зачем он вдруг тебе понадобился? И какие могут быть у тебя с ним неотложные дела? И вообще, Сара, не слишком ли много времени ты стала уделять коммерции? Это не женское занятие. Тебе следует подумать о замужестве и отказаться от прежних замашек. Мы в Англии, дочь моя, а не в Индии. Пора начать приноравливаться к здешним порядкам и почаще появляться на музыкальных вечерах и балах.

– Но раньше я всегда помогала отцу в его делах, – возразила Сарала. – Вам ли этого не знать, мама!

– Тогда мы жили в Дели, деточка, а теперь – в Лондоне, – сказала леди Хелен. – Пожалуй, ты бы и разучилась разговаривать по-английски, останься мы там еще года на два.

– Возможно, вы правы, мама, – согласилась Сарала, сочтя разумным не напоминать ей, что они с отцом разговаривали между собой на хинди ради того, чтобы успешнее торговать с туземцами, – Папа в кабинете?

– Он просматривает наши семейные счета, пожалуйста, не отвлекай его надолго! – сказала леди Хелен.

– Хорошо, мама, не буду, – пообещала ей Сарала и снова пошла по длинному коридору.

Но леди Хелен окликнула ее, и она обернулась:

– Что еще, мама?

– Ты не рассказала, чем занималась утром. Тебя кто-нибудь сопровождал в поездке в город?

– Мистер Уоррик и служанка. Мы заключили выгодную сделку. Вернее, все совершил он, а мы с Дженни сидели в карете.

– Ладно, ступай к отцу, – сказала маркиза, махнув рукой. – Вы с ним два сапога пара, даже не знаю, как я вас терплю.

Пропустив ее последние слова мимо ушей, Сарала поторопилась скрыться с ее глаз в отцовском кабинете.

– Я вернулась, отец! – обратилась она к нему на хинди, затворив за собой массивную дубовую дверь.

– Сарала, доченька! – ответил он ей на том же языке и встал из-за письменного стола. – Ну, как прошла сделка? Надеюсь, успешно?

– Да, папа! – ответила дочь и, подбежав к Говарду Карлайлу, поцеловала его в щеку. – Вот купчая.

– Поздравляю! – воскликнул отец. – Мы стали владельцами прекрасной ткани. Ты молодец! Как вам с Уорриком удалось купить ее всего по одной гинее за рулон?

– Пришлось поторговаться, – пояснила Сарала. – Капитан поначалу затребовал с нас по гинее и десять шиллингов за штуку ткани, но я, в конце концов, сбила цену до одной гинеи.

– Отлично, доченька! Ты пошла в меня.

– Кстати, папа, впредь нам придется разговаривать в присутствии мамы только по-английски. Она на этом настаивает.

– Что ж, не будем ее расстраивать, она желает нам добра, – сказал маркиз.

– Но я не хочу подстраиваться под ее капризы! И под английские дурацкие порядки тоже! – Сарала совсем по-детски притопнула ножкой. – В последнее время я только и делаю, что подлаживаюсь под мамины требования. И постоянно выслушиваю ее наставления и упреки. Мне нет дела до мнения всех этих светских дам! Они только и умеют, что ездить по ателье и сплетничать. Мне противно на них смотреть.

– Папа!

– Терпи, доченька! – вздохнул маркиз. – Такова жизнь. Нам с тобой придется свыкнуться с лондонскими порядками. Скажи, пожалуйста, с тем словоохотливым вертопрахом, который проболтался на балу об этой партии шелка, у тебя не возникло никаких трений?

– Он опоздал, папа! – сказала Сарала, пожав плечами. – Примчался уже к шапочному разбору. – Пусть пеняет на себя!

Она не была уверена, что брат герцога Мельбурна отозвался бы о случившемся этим утром в доке недоразумении примерно так же, но надеялась, что он смирится со своим поражением, как это и подобает серьезному коммерсанту. Правда, судя по его разгневанному лицу, в данном случае их мнения не совпадали. В любой момент Шарлемань мог без предупреждения объявиться в их доме и потребовать, чтобы она вернула ему рулоны шелка. Но делиться своими опасениями с отцом Сарала не стала, чтобы не тревожить его по пустякам. А вдруг все обойдется?

• Предыдущая
• 5/69
• Следующая