Внеклассное чтение. Том 2 - Акунин Борис - Страница 5
- Предыдущая
- 5/55
- Следующая
Николас тоже улыбнулся – извечной мужской улыбкой, означавшей примерно следующее: о, современные хозяйки жизни, как быстро теряете вы уверенность и апломб, столкнувшись с неженскими атрибутами – дорогой, картой, простором.
Разве можно было отказать в столь невинной и отчасти даже лестной просьбе?
Он открыл дверцу, сел на пружинистое кожаное кресло.
– Ну и где ваша карта?
И ощутил невольный укол разочарования сзади сидел ещё кто-то (даже, кажется, двое). Рассматривать постеснялся, да и темновато было в салоне, за тонированными стёклами.
Женщина нажала какую-то кнопочку. Полуобернулась к своим спутникам и снисходительно сказала, видимо, продолжая прерванный разговор:
– Учитесь, мальчики, работать интеллигентно. Без мордобоя, без пальбы.
Странные слова все же заставили Николаса посмотреть на сидящих сзади.
Один из них обиженно ответил пугающе знакомым голосом:
– Ага, без пальбы. А кто мента завалил?
Этот голос Ника слышал уже трижды: перед ночным клубом, потом на даче и ещё в милицейских «жигулях», из темноты. Главный из бандитов! А рядом с ним сидел ещё один недобрый знакомец, Утконос.
Фандорин дёрнул ручку дверцы, та не подалась. Машина взяла с места – мягко, но так мощно, что уже через несколько секунд стрелка спидометра была на отметке 100, не задержалась там, поползла дальше и потом не спускалась ниже 160 даже на поворотах.
– Как вы мне надоели, прекрасный сэр, – сказала сумасшедшая водительница, проскакивая в щель между двумя автофургонами и одновременно с этим зажигая узкую чёрную сигарку. – От самой Москвы за вами ехали, любопытно было выяснить, куда это вас понесло. А вы, оказывается, на богомолье отправились.
Выдохнула струйку пахучего дыма, выскочила из потока на встречную полосу. Летящий прямо в лоб бензовоз отчаянно загудел, но столкновения каким-то чудом не произошло – Фандорин только охнул.
– Пока тащилась за вашим поездом, мне собирали о вас инфо – и в Москве, и в Англии. Всё не могла поверить, думала, недостаточно глубоко копаю. Оказалось, что вы пирожок ни с чем.
Затор остался позади, теперь ничто не мешало слаломщице ехать так, как ей нравится. Если бы кто-нибудь рассказал Фандорину, что по неказистому шоссе областного значения можно гнать на двухстах километрах, он нипочём бы не поверил. Как заворожённый, магистр смотрел на бешено разматывающуюся серую ленту дороги, а в голове стучало: сейчас один ухаб, и всё…
– Ну хорошо, теперь вы знаете, что я не представляю для вас опасности, – сказал он, сглотнув. – Зачем же тогда меня похищать? Убили бы, и дело с концом. Вы ведь всё равно меня убьёте, за вашего рыжего.
– Что моего мальчика грохнули, это бы ещё полдела. Хуже то, что я впустую потратила на вас столько времени. А один день Моей работы стоит дороже, чем… – Она запнулась, небрежно взмахнула рукой с сигарой. – Если из вас вынуть все внутренние органы и продать на пересадку престарелым нефтяным шейхам, столько не получится.
Метафора была такая сильная, что Николас на секунду оторвал взгляд от шоссе.
– Грохнуть вас – штука нехитрая, – раздражённо продолжила красавица. – Вытолкнуть в дверцу, чтоб размазало по асфальту, и дело с концом…
Она сдёрнула очки, швырнула их под ветровое стекло, и Фандорин впервые разглядел её лицо.
Он действительно видел эту женщину раньше, и «Незнакомка» Крамского здесь была ни при чем.
Как он мог не узнать голос? Правда, тогда грохотал «музон», да и говорила она не зло и отрывисто, а протяжно, с придыханием …
Соблазнительница из «Холестерина», вот кто это был. Так что логика событий прояснилась.
Сначала эта охотница за черепами попыталась заманить Николаса в ловушку при помощи женских чар. Когда не удалось – позвонила своим головорезам, поджидавшим на улице. И у пакгаузов станции Лепешкино, перед тем как погиб Волков, из подъехавшего джипа тоже вышла она, никаких сомнений.
Тут в голову готовящемуся к смерти магистру пришла отличная идея: схватиться обеими руками за руль и вывернуть его на себя, чтобы бешено несущийся автомобиль швырнуло под откос. А там уж пускай Господь решает, всех ли ездоков забрать к Себе на разбирательство или явить чудо и кого-нибудь пока оставить.
От этой сумасшедшей мысли страх немного отступил.
– Пожалуй, нет, – задумчиво произнесла Венера. – Грохнуть вас означало бы списать потраченное время в непродуктивные расходы, а я к этому не привыкла.
Она посмотрела на Николаса таким долгим, оценивающим взглядом, что он снова похолодел. Психопатка, а кто будет следить за дорогой, ведь сто девяносто!
– Будете отрабатывать долг, а там посмотрим. – Даже не повернув головы, Венера чуть шевельнула рулём – пропустила между колёс неширокую, но довольно глубокую выбоину. – За вами числится следующее. Во-первых, четыре дня моей работы. Во-вторых, вы застрелили одного из моих помощников. Ну, и в-третьих, из-за вас скушал пулю капитан из МУРа, а это лишние хлопоты. Общая сумма выходит серьёзная.
– Какая? – встрепенулся Фандорин, обнадёженный переходом на язык бухгалтерии. – Я небогат, но если мы договоримся о рассрочке…
Жестокая богиня коротко, зло рассмеялась:
– Из-за вас я осрамилась перед заказчиком. Пострадала моя репутация, а в профессии, которой я занимаюсь, репутация – самое главное. Этот ущерб деньгами не искупишь. Вы задолжали мне свою жизнь, Ника.
В устах страшной женщины это домашнее обращение прозвучало так дико, что Фандорин вздрогнул. Она же вдруг заулыбалась, кивнула каким-то своим мыслям. Пробормотала:
– Так-так-так… Умница девочка.
Кажется, у вершительницы Николасовой судьбы прямо на ходу зарождался какой-то план.
Фандорин нервно заёрзал, оглянулся назад – оба пистолеро сидели неподвижно. Утконос бесстрастно смотрел в окно; второй же, которого Ника раньше так боялся, по сравнению с безжалостной Венерой показался ему не столь уж страшным. По крайней мере, в глазах бандита было что-то человеческое – пожалуй, даже сочувственное. И подумалось: представительницы прекрасного пола, конечно, в целом лучше мужчин – мягче, добрее, милосердней, но уж если женщина исчадие ада, то любого злодея за пояс заткнёт.
– Мират ищет гувернантку для своей Золушки, – сказало исчадие ада таким тоном, будто рассказывало о каких-то общих знакомых.
– Что? – удивился Николас. Она продолжила, не обратив внимания на вопрос, и стало ясно, что это не приглашение к диалогу, а рассуждение вслух.
– Билингвальный англичанин, да ещё настоящий баронет. Инга будет в восторге. Ни у кого такого гувернёра нет, все подруги от зависти полопаются. От кого бы наводку кинуть, чтоб не догадалась? От агентства, чего уж проще. Она ведь посылала туда заявку. Элементарно! Решено, Фандорин, вы станете гувернёром.
– Я? Гувернёром? – пролепетал он, ожидавший чего угодно, быть может, даже приказа совершить убийство, но никак не такого мирного задания. – Но где?
– В семье одного богатенького дяденьки. Будете учить его обожаемую дочурку английскому языку и изящным манерам. Вы ведь джентльмен? – засмеялась она.
– А что ещё я должен буду там делать? – спросил Николас, пытаясь уразуметь, в чем здесь подвох.
Улыбка с её лица не исчезла, но голос стал жёстким:
– Всё, что скажу. Прикажу – ночью к Мирату в спальню залезешь и зубами ему глотку перегрызёшь. Прикажу – станешь Ингину болонку трахать. Понял?
Переход к прямой агрессии и грубости был таким внезапным, что Ника отшатнулся.
– Послушайте, как вас…
– Ну, допустим, Жанна, – ответила она и снова чему-то рассмеялась.
– Послушайте, Жанна, я вам не зомби и не стану делать ничего, что противоречит моим принципам. Лучше сразу выкиньте меня из машины.
– Не хотите моську трахать, – резюмировала она. – И горло незнакомому дяде тоже грызть не желаете. Такие у вас принципы. Отлично вас понимаю. Конечно, лучше быть выкинутым из машины. Но это не самое ужасное, что может произойти с человеком. Особенно, если он такой примерный семьянин… – И тем же ровным тоном приказала. – Макс, подержи-ка господина Фандорина, а то не дай бог начнёт за руль хвататься.
- Предыдущая
- 5/55
- Следующая
