Ее собственные правила - Брэдфорд Барбара Тейлор - Страница 3

• Предыдущая
• 3/50
• Следующая

– Подожди-ка минутку, крошка, – сказал он и шагнул в будку. – Сейчас мы с тобой пойдем к тебе домой и посмотрим, что там случилось.

Он позвонил в полицейское управление и попросил немедленно прислать «скорую помощь» в Хотторн-коттедж. Потом закрыл дверь и запер свою будку на ключ.

Подойдя к девочке, О'Ши снова взял ее на руки и принялся укачивать, словно младенца, пытаясь утешить.

– Ну вот, дорогуша, сейчас мы пойдем к вам домой, посмотрим, что там с твоей мамой, и все будет хорошо, я уверен.

– Но она умерла, – зарыдала Мэри. – Моя мама умерла!

Мередит Стреттон стояла у огромного окна в своем кабинете. Окно выходило прямо на центр города, открывая чудесную панораму со сверкающими вечерними огнями зданиями. Вид на небоскребы Манхэттена всегда производит сильное впечатление, но сегодня зрелище было как никогда завораживающим.

Стоял январь 1995 года. На черном вечернем небе уже зажглись первые звезды, светила полная луна. Даже голливудские мастера не сделали бы декорацию лучше, чем эта, подумала Мередит, природу не улучшишь. Да уж, эти взмывшие ввысь небоскребы, эта перспектива просто потрясала.

«Эмпайр-Стейт-Билдинг» все еще стоял в рождественском красно-зеленом убранстве; чуть левее возвышался более строгий «Крайслер» – его изящный тонкий шпиль сверкал яркими белыми огнями.

Как всегда, в первую очередь в глаза бросались две эти главные достопримечательности Нью-Йорка, но сегодня панорама города являла собой единое целое, казалась тончайшей гравировкой на темном ночном небе.

– Все-таки Нью-Йорк – самый красивый город на свете, – сказала вслух Мередит.

– Совершенно с тобой согласна. Мередит резко повернулась и увидела в дверях свою секретаршу Эми Брандт.

– Как ты меня напугала! Разве можно так подкрадываться! – воскликнула Мередит и снова повернулась к окну. – Эми, ты только погляди, какое зрелище. Прямо дух захватывает!

Эми закрыла за собой дверь и подошла к окну. Она была невысокой и темноволосой, являя собой полную противоположность Мередит – высокой, статной блондинке. Эми чувствовала себя просто карлицей рядом со своим боссом. Однако начальница при ее пяти футах семи дюймах еще и носила высоченные каблуки и поэтому была выше большинства окружающих, что несколько утешало Эми и позволяло иногда забывать о собственной мелковатости.

Глядя на ночной город, Эми заметила:

– Ты права, Мередит. Манхэттен здорово смотрится, зрелище поистине фантастическое.

– А какое ясное небо, хотя уже совсем стемнело, – подхватила Мередит. – Ни единого облачка. И городские огни так чудесно мерцают…

Женщины еще некоторое время постояли у окна. Потом Мередит подошла к своему столу и сказала:

– Мы с тобой решим пару вопросов, Эми, а потом можешь идти. – И, взглянув на часы, добавила: – Уже семь. Извини, что так тебя задержала.

– Ничего страшного. Вот скоро уедешь на недельку, тогда и побездельничаю.

Мередит рассмеялась, ее красивые густые брови поднялись вверх.

– Если у тебя это получится, земля начнет вертеться в другую сторону. Ты же трудоголик, дня не можешь без работы.

– О нет, мой дорогой босс, тут первенство принадлежит тебе. Мне за тобой не угнаться.

Зеленые глаза Мередит весело сверкнули; она придвинула к себе груду папок, взяла верхнюю и начала изучать ровные колонки цифр. Наконец, оторвав взгляд от бумаг, она сказала:

– Я буду отсутствовать больше недели, Эми. Как минимум две. У меня довольно много дел в Лондоне и Париже. Агнес просто влюбилась в ту старинную усадьбу в Монфор Л'Амори, а ты знаешь Агнес: вцепится мертвой хваткой, как бульдог, и уже не оттащишь. Но тогда уж будем с ней вместе приводить усадьбу в должный вид.

– Судя по присланным ею фотографиям, это чудесное местечко подходит нам как нельзя лучше, – заметила Эми и спросила: – А ты что, против?

– Нет. Ты совершенно права: усадьба идеально подходит, чтобы устроить там гостиницу. Меня только беспокоит, во сколько нам обойдется превратить этот старый дом в комфортабельный отель со всеми удобствами – постояльцы у нас, сама знаешь, требовательные, даже избалованные. Вот в чем главная проблема. Агнес в денежных делах не разбирается, как тебе известно. Стоимость работ по оборудованию нового водопровода она представляет себе весьма туманно, да и, сказать по правде, никогда подобными вещами не интересуется. Боюсь, практические дела не для Агнес.

– Зато она весьма сведуща в маркетинге.

– Верно. А мне всегда достается водопровод.

– И дизайн. Не скромничай, Мередит, ведь это ты делаешь гостиницы такими нарядными и уютными. Ты вкладываешь в это всю душу, не жалея ни времени, ни сил.

– А мне это доставляет огромное удовольствие. Правда, все время надо помнить, во сколько обойдется этот уют, а на сей раз особенно. У Агнес сейчас денег нет, поэтому она в покупку усадьбы и ее переоборудование своей доли не вкладывает. Патси в Англии тоже не может оказать финансовой помощи, так что мне придется самой искать деньги. И я их найду. Агнес и Патси с большой радостью свалили денежные проблемы на меня, но, когда начнем переоборудование, уж я их посажу на голодный паек.

– Ты уверена, что есть смысл связываться с новыми гостиницами в Европе? – спросила Эми, и в голосе ее слышалось беспокойство. Она только теперь поняла, что финансовая сторона дела будет лежать целиком и полностью на одной Мередит.

– Да, я очень хочу их купить. Приобретая новые гостиницы, мы тем самым расширяем наш бизнес. Нет, я не стремлюсь, чтобы мы превратились в большую корпорацию, так что шести отелей с меня вполне хватит, Эми. Таким количеством гостиниц несложно управлять, к тому же за французские отели будет отвечать Агнес, а за английские – Патси.

– Шесть? – повторила Эми, недоуменно глядя на Мередит. – Почему именно шесть?

Мередит выглядела озадаченной.

– Я тебя не понимаю.

– Ты сказала, что шестью отелями несложно управлять, но с двумя новыми европейскими у нас получается семь. Или же ты собираешься продать одну из американских гостиниц?

– Я подумываю об этом, – призналась Мередит.

– За «Серебряное озеро» можно выручить хорошие деньги, – задумчиво сказала Эми. – Хотя она, конечно, приносит самую высокую прибыль.

Мередит молча смотрела на секретаршу. Она вдруг почувствовала, как резко сдавило грудь, совсем как неделю назад, когда Генри Рафаэльсон, ее друг и банкир, сказал то же самое за обедом в клубе «21».

– Я никогда не продам «Серебряное озеро», – наконец заявила она, повторяя свой ответ Генри.

– Понимаю.

Нет, не понимаешь, подумала Мередит, но вслух ничего не сказала. Она опустила глаза и невидящим взглядом уставилась в финансовую смету по переоборудованию дома в Монфор Л'Амори, но так и не смогла сосредоточиться на цифрах.

Она думала о «Серебряном озере». Никто и не подозревал, как много значит для нее этот отель, даже сын и дочь, оба родившиеся там. «Серебряное озеро» всегда было ее истинным прибежищем, ее первым родным домом. Джек и Амелия Сильверы, владельцы отеля, были первыми людьми, которые подарили Мередит доброту и ласку. Они любили и оберегали ее, как младшую сестру, они ее растили, заботливо пестовали ее способности, помогали развиться ее деловому чутью, аплодировали ее стилю. Именно Джек и Амелия воспитали в ней чувство собственного достоинства, порядочность, мужество.

Джек и Амелия. Ее единственная семья. На мгновение муж и жена как живые предстали перед мысленным взором Мередит. Они были первыми людьми, которых она полюбила всей душой. До них не любила никого. Кроме Спина – маленькой собачки, которую у нее отняли, едва они привязались друг к другу.

«Серебряное озеро» было частью ее жизни, ее души. Мередит знала, что никогда, ни при каких обстоятельствах не продаст отель.

Она глубоко вздохнула, и щемящая боль в груди понемногу начала утихать. Взглянув на Эми, Мередит бросила с деланной небрежностью:

• Предыдущая
• 3/50
• Следующая