Алексей Справедливый - Иванович Юрий - Страница 20

После окончания этого монолога пальцы Алексея отпустили горло, и коротышка, жадно втягивая воздух, начал приходить в себя. А иномирец без раскачки приступил к допросу:

– Давай выкладывай, кто такие варьеги.

– О них знают во всем королевстве лишь несколько родов, и это считается страшной тайной…

Алексей сокрушенно вздохнул, и его пальцы вновь сжались с прежней силой на горле сокамерника.

– Тебя не спрашивают, чьи это тайны. Тебя спрашивают: кто такие варьеги? Учти: каждый раз я буду тебе перекрывать воздух на минуту дольше. Так что не забывай подсчитывать свои ошибки и следить за временем. Ты ведь говорил, полчаса осталось? Можешь и не дожить…

Теперь уже лилипут еле отдышался, вращая выпученными глазами. Голос его из писклявого стал приглушенным и хриплым:

– Заметано! Шуток не понимаешь, что ли?

– Кто такие варьеги? – угрожающе повторил Алексей.

– Это одичавшие слепые демоны-кроты. Ведут только ночной образ жизни, хотя солнца все равно не видят. Когда-то они были разумными, но в последние столетия впали в старческий маразм.

– Что, так долго живут?

– По некоторым данным, до пятисот лет.

– И что им тут надо?

– Видимо, сюда выходит одна из их нор, а они очень любят «играться» с теплокровными людьми.

– Как же они нас чувствуют?

– Понятия не имею.

– Почему их не видел тюремный Шабен?

– Для этого надо иметь пятидесятый уровень, а у нашего только восьмой.

– А ты, выходит, их не боишься?

– А я не простой человек. Я – зеркальник.

– Зеркальник? Что за зверь?

– Все повреждения, которые при своих глупых забавах наносят мне варьеги, мой организм отзеркаливает на них. Они начинают злиться и в итоге получают по собственным зубам еще больше.

– Часто доводилось с ними сталкиваться?

– Только один раз, в детстве…

Алексей отпустил сокамерника, и тот уселся на пол.

– Значит, будешь и меня защищать, – сказал иномирец. – Надеюсь, возражений не последует?

Коротышка потер горло и искоса взглянул на Алексея:

– Какие уж там возражения… Только чтобы защитить, мне придется повиснуть у тебя на спине и держаться за шею. А еще лучше, если ты будешь лежать на нарах, лицом вниз, а я у тебя на спине.

Алексей раздумывал недолго. Он нисколько не сомневался в своей силе и умении выкрутиться из любого захвата.

– Хорошо, так и сделаем. Но ты уверен, что это подействует?

– Есть сомнения, но другого способа не знаю…

– Ладно, продолжим. Варьеги получат по зубам и отстанут, так?

– Да нет, позовут других своих соплеменников.

– Зачем?

– Чтобы и те помучились от собственных шуток. Они такие…

– Понятно.

Алексей помолчал, а потом продолжил допрос:

– За что сидишь?

– Попытался вернуть принадлежащие мне фамильные драгоценности.

– Понятно. А новые владельцы с этим ну никак не соглашались?

– Как видишь! Еще и в тюрьму меня упекли.

– Слышал, что тебя здесь кличут Зденком. А полное имя?

– Зиновий Карралеро.

– Не смеши меня, таких родов здесь нет.

Коротышка погрустнел:

– Правильно, теперь уже нет. А когда-то это был один из самых великих дворянских родов. Все пали от рук предателей и убийц. Только я один остался…

Подобных историй Алексей в тюрьме уже наслышался. Тут чуть ли не каждый второй зэк называл себя если не графом, то маркизом, а если не маркизом, то бароном, которого по чистому недоразумению лишили всего состояния или в далеком детстве, или же буквально вчера. Принимать всерьез подобные утверждения не стоило.

– О роде Карралеро знают, – продолжал коротышка. – Только не хотят верить, что я единственный законный наследник всех земель и замков.

– И кому все эти замки и земли сейчас принадлежат?

– Отошли королю-Мраку. Теперь там кормится армия его лизоблюдов.

Алексей, издевательски прищурившись, взглянул на него:

– И как же так получилось, что они сомневаются в твоем праве наследства? Сравнили бы твой рост со скелетами в родовых усыпальницах, и всех делов. А?

Маленький Зденк с укором посмотрел на своего крепкого сокамерника. Причем сделал это вначале одним, а потом другим глазом, как курица. А потом с обидой протянул:

– Да-а… Честно говоря, мне показалось, что ты вполне нормальный человек, хоть и пытался меня придушить ни за что. А ты смеешься над несчастным покалеченным сиротой.

Алексей усмехнулся и промолчал, а коротышка продолжил со скорбным видом:

– Я ведь до восьми лет вполне нормальным пацаном был, как все. Но однажды настал самый страшный и горький день в моей жизни: родителей и всех слуг убили, дом сожгли. Меня перед тем сапожищами попинали и швырнули на общую гору трупов. Когда все начало рушиться при пожаре, я попытался куда-то ползти, хотел спрятаться. Потом что-то рухнуло прямо на меня. Еще помню, как полз с переломанными руками и ногами куда-то в ночь. Потом плыл по реке на двух бревнах, и мне показалось, что я умер от боли и холода. Очнулся в кибитке у бродячих артистов. Даже они не знали, для чего подобрали и попытались выходить урода с поврежденным позвоночником. Год учился заново ходить и разговаривать. Еще год – всяким несложным трюкам. А потом долгие годы учился не обижаться на презрительное слово «коротышка». Вроде как научился… Но ты меня все-таки допек. Да и предков моих ни с того ни с сего обидел…

Услышав о бродячих артистах, Алексей мысленно поаплодировал выдающемуся их представителю. С таким чувством рассказать подобную историю мог бы только трагик королевского театра. Трудно было усомниться в его неискренности. Хотя Зиновий, конечно же, врал.

Но тем не менее коротышка был прав в самом главном: негоже обижать сирых и убогих. А уж тем более таких, которые гораздо меньше других ростом. Поэтому иномирец, вздохнув, сказал с искренним раскаянием:

– Извини брат, не со зла сказал…

Зиновий удивился безмерно и еще раз осмотрел своего соседа по камере каждым глазом по очереди.

– Хотел тебя прощупать, – продолжал Алексей. – Выяснить кое-что…

– Ну и как, все выяснил?

– Нет, конечно. Но вижу, что человек ты неплохой.

Зиновий тут же спрятался за своей ехидной маской и заговорил прежним писклявым голосом, да еще и с явной издевкой:

– И как же тебя зовут?

– Алексей.

– Неужели ты, Алексей, поверил всему, что я тут наплел?

– Почему бы и нет? Чего только в жизни не случается. Вот ты, например, веришь, что моя сестра – королева?

Коротышка фыркнул было, но моментально замер и опять стал разглядывать Алексея своим странным способом. Что весьма молодого парня обеспокоило: «Вот дьявол! Мало того, что он какой-то там зеркальник, так еще, кажется, и правду от лжи точно отличить может. Но ведь вроде бы пасхучу ему не дают, значит, он даже не шаман. Или умудрился скрыть от следователей все свои способности? Тогда с ним вообще надо осторожнее обращаться и за собственным языком следить…»

Словно подслушав размышления иномирца, Зиновий покачал головой:

– Мне кажется, ты совершенно неправильно обо мне подумал. Просто ты сказал о своей сестре, и мне очень захотелось тебе поверить. Понимаешь? Именно захотелось…

Он вдруг замолчал и тут же воскликнул:

– Они уже здесь!

В тот же момент Алексей охнул от неожиданности и попытался отскочить в сторону от странных прикосновений. Но чужие «руки» продолжили елозить у него по бокам под кожей. От этого по всему телу волнами пробежала такая неприятная судорога щекотки, что рот самопроизвольно раскрылся, и из него вырвалось громкое и длинное «А-а-а-а!!!».

В ответ из дальних камер донеслись ехидные смешки и издевательские выкрики. Это были в основном пожелания приятнее провести время вперемежку с требованиями быстрее и навсегда заткнуться. Да и угрозы последовали вполне конкретные:

– Будете мешать спать – утром руки-ноги поломаем! И плевать на наказания и прочие неприятности!

Сила воли у Алексея была огромная. Практически сразу же он отсек рецепторы от мозга и, внешне совершенно спокойно, обратился к окаменевшему от удивления Зиновию: