Неодолимая страсть - Ананичева Е. П. - Страница 12

• Предыдущая
• 12/13
• Следующая

– Это вымогательство! – воскликнул возвышавшийся над ней Тим.

Амелия потерла шею, чтобы ослабить боль: глядя на него, она слишком сильно запрокинула голову.

– Нет, – возразила она. – Это не вымогательство. При вымогательстве у человека нет выбора. А я предлагаю тебе выбор.

– Не нравятся мне эти ваши выборы. – Он скрестил огромные руки на выпуклой, как бочонок, груди.

– Понимаю. Меня они тоже не очень интересуют.

Она направилась к ближайшему креслу под окном.

Верхняя семейная гостиная была полна людей, все они служили у Сент-Джона. Одни играли в карты, другие разговаривали и громко смеялись, а некоторые дремали, сидя в креслах, уставшие от целого дня беготни с поручениями.

– Для всех было бы намного проще, если бы этот человек прямо заявил о своих намерениях. – Амелия расправила юбки из желтой переливчатой шелковой тафты и устроилась поудобнее, насколько это позволял вечерний туалет. – Но он не сделал этого, и нам остается только догадываться. А я не умею догадываться, Тим. У меня не хватает терпения.

Глядя на Тима из-под ресниц, она мило улыбнулась.

Он засопел и нахмурился:

– Разве вам больше не о чем беспокоиться? Свадебные платья? Списки гостей?

– Нет. Правда нет.

Она должна бы увлечься приготовлениями к предстоящей свадьбе. С утра и до ночи у нее не должно оставаться времени ни на что другое. В этом сезоне это был самый ожидаемый брак, и если бы Амелия вела себя умно, то это могло бы стать прекрасным началом ее новой жизни в роли маркизы.

Вместо этого она была поглощена мыслями о своем воздыхателе в маске. Когда что-то интересовало ее, Амелия становилась упрямой, она убеждала себя, что если бы только могла понять мотивы поведения этого человека, то спокойно сосредоточилась бы на более насущных делах.

Это предсвадебное волнение. Ей не хватало одной, последней дерзкой выходки. Прощального детского каприза.

Она покачала головой. Существовала сотня объяснений, почему ее так смущала маска Монтойи. Но причина, заставлявшая его скрывать свое имя, была непонятна.

– Ну уж нет, никаких поисков, – проворчал Тим. – Пока я охраняю вас.

– Прекрасно, – согласилась она. – Просто скажите мне, когда найдете его.

– Нет. – Тим сжал губы в ответ на такую настойчивость, в выражении его лица было скорее желание огрызнуться, а не укусить. В этот вечер на нем были зеленые шерстяные штаны и черный жилет, обшитый зеленой тесьмой. Амелия никогда раньше не видела на нем такой пестрой одежды. Жесткие седые волосы были забраны в косицу, а борода в стиле Ван Дейка была аккуратно подстрижена.

Амелия была в восторге от его стараний, зная, что он сделал это только из-за симпатии к ней. Он хотел, чтобы, приехав в его сопровождении сегодня вечером на бал у Ротшильда, она могла бы гордиться своим спутником. Конечно, его не будет среди гостей, он будет лишь наблюдать за ней со стороны, но все равно он потрудился над своим внешним видом.

И она гордилась им.

– Ладно. – Она преувеличенно печально вздохнула. – Я сама буду искать его и потащу тебя за собой, раз уж ты хочешь быть моей нянькой.

Тим что-то прорычал, и несколько голов повернулись в их сторону.

– Хорошо, – сердито сказал он. – Я скажу вам когда, но не где и не как. Вам следует забыть об этом человеке. Больше он не будет беспокоить вас, это я вам обещаю.

– Прекрасно. – Она похлопала по креслу рядом с собой и воздержалась от дальнейшего обсуждения этого дела. Она увидится с Монтойей, наедине. Схватит его Сент-Джон или не доберется до него, она должна найти таинственного графа. Что-то внутри ее не позволяло отказаться от поисков. – Иди сюда и расскажи мне о Саре. Ты скоро женишься на ней?

Пол задрожал под тяжелыми шагами Тима, а когда он сел, кресло издало протестующий скрип. Амелия улыбнулась:

– Твоя мать была крепкой женщиной?

Его ответная улыбка была заразительной.

– Нет, она была маленькой, и я был тогда маленьким.

Она засмеялась, он покраснел, и она заговорила о другом:

– А Сара?..

Сара была давнишней камеристкой Марии, она умела сохранять тайны и преданность. Тим много лет был неравнодушен к Саре и все же не спешил вести ее к алтарю.

– Она не хочет выходить за меня, – угрюмо ответил он.

Амелия удивилась:

– Почему же?

– Она говорит, моя работа слишком опасна. Она не хочет оставаться вдовой. Очень тяжело.

– О. – Она нахмурилась. – Честно говоря, я этого не понимаю. Любовь – слишком дорогая вещь, чтобы отказываться от нее. Ждать подходящего времени, подходящего места… Такой момент может не наступить, и вы будете жалеть о том, что упустили то маленькое счастье, которое было у вас в руках.

Тим смотрел на нее удивленно.

– Не отмахивайся от моих слов только потому, что я молода, – предупредила она.

– Но жизнь обошлась с вами сурово.

– Она научила меня сдержанности, самоограничению, она не позволяла иметь то, чего я хотела.

– Большая разница смотреть на что-то через стекло или иметь что-то и потерять. – Его глаза светились добротой. – Перестаньте тосковать по своему конюху. Граф – хороший человек и смотрит на это сквозь пальцы. – Тим обвел быстрым жестом всю комнату.

Амелия вздохнула:

– Я знаю. И люблю его. Но это совсем другое.

– Если бы цыган был жив, то вы, став взрослой, разочаровались бы в нем.

– Я так не думаю, – возразила она, перед собой она видела Колина, он смеялся, и его глаза блестели от радости и любви. А вот он разгоряченный, пылающий от страсти. Они всего лишь целовались, но между ними была страсть. Желание. Ощущение, что это чувство станет ослепительно ярким и этот свет погубит их.

Ощущение… предвкушение… Неудовлетворенность. Нераскрытость.

Так было, пока Монтойя не поцеловал ее.

В тот момент ощущение страсти вернулось к Амелии. Всего лишь на мгновение, но этого было достаточно, чтобы пробудить чувства, долго спавшие в ней. Вот этого она не могла объяснить. Ни кому-либо, ни себе самой. Она гадала, что же общего в этих двух случаях. Страшно было подумать, что ее привлекало запретное. Привлекало то, чего она не могла получить. То, что ей не позволялось.

В пышных складках своих юбок Амелия сжимала в руке тайный сверточек, который носила в кармане в безумной надежде снова встретить Монтойю.

– К вам с визитом граф Уэр, – провозгласил с порога дворецкий.

Тим встал и протянул ей руку.

– Хороший человек, – повторил он.

Кивнув, она вынула руку из кармана и положила пальцы на его ладонь.

Человек в белой маске преследовал ее. Маска была та же самая, а мужчина, носивший ее, другим. Он был ниже ростом, коренастее. Его одежда, хотя и такая же строгая, как у Монтойи, была менее высокого качества.

Кто он? И почему проявляет такой интерес к ней? Амелия совсем пала духом, но надеялась, что хорошо это скрывает. Несмотря на то что, возможно, Монтойя преследовал ее с какой-то иной целью, а вовсе не потому, что она привлекала его, Амелия предпочитала верить в его наилучшие намерения. Его тоска по утраченной возлюбленной была сродни ее тоске. Она чувствовала, что между ними существует какая-то связь, как это было и раньше с Уэром и Колином.

Неужели все это было ложью? Неожиданно она почувствовала себя одинокой и очень наивной. Бальный зал был переполнен, граф, на руку которого она опиралась, был очарователен и предан, кто-то разговаривал с ней, но она чувствовала себя островком в огромном море.

– Вы нездоровы? – шепотом спросил Уэр. Покачав головой, она попыталась отвести взгляд от человека в белой маске, но не смогла. Она проклинала себя за то, что ищет Монтойю. Она не хотела и дальше лелеять фантастическую надежду, что интересует его. Амелия отказалась от нее и остро переживала эту утрату.

– Пойдемте погуляем? – предложил Уэр. Он наклонился к ней, словно подчеркивая их близость, улыбнулся и подмигнул джентльмену, разговаривавшему с ними. – Рассуждения лорда Реджинальда нагоняют на меня сон.

• Предыдущая
• 12/13
• Следующая