Когда горит вода - Кулаков Сергей Федорович - Страница 47

• Предыдущая
• 47/63
• Следующая

– Верно, – сказал Нгок.

Он достал из кармана мобильный телефон, думая о том, что рано он разуверился в своем друге. Пожалуй, тот еще кое на что способен.

– Вертолет уже вылетел? – спросил адмирал Шеридан, ни к кому конкретно не обращаясь.

Он вернулся с важного доклада, где, судя по нахмуренному лицу, ему пришлось выслушать не самые лестные слова в адрес тех, кто проводил операцию. И Шеридан примчался в Лэнгли, чтобы сделать соответствующую «накачку» цэрэушникам.

– Готовится к вылету, – сообщил Спунер.

– Когда группа выйдет к месту эвакуации?

Спунер переглянулся с Полом Орсаком. Тот едва заметно кивнул.

– Господа, прошу без сигнализации, – рявкнул адмирал. – Говорите вслух. У нас здесь тайн нет.

– По нашим расчетам, через полчаса, – сказал Спунер.

Шеридан удовлетворенно кивнул. Впрочем, через минуту его лицо снова нахмурилось.

– На этот раз прокола быть не может, – сказал он сурово, глядя персонально на Спунера.

– Вы так говорите, адмирал, будто прошлую неудачу я подстроил нарочно, – не выдержал тот.

– Я этого не сказал, – возразил Шеридан. – Но расчет мог быть проведен более тщательно. Место посадки вертолета выбрали неудачно, и это позволило противнику подобраться к нему незаметно. Что это, если не брак в вашей работе?

Пол Орсак, хотя на него никто не смотрел, покрылся розовыми пятнами.

– Там сплошные джунгли, сэр, – сказал он сдавленным голосом. – А если не джунгли, то болота. Найти идеальную площадку для посадки невозможно…

– А вы должны найти! – вскинулся адмирал. – Для этого вас отбирали из сотен претендентов. Считается, что здесь работают лучшие из лучших. Так почему я должен выслушивать ваши жалобы?

– Никто не жалуется, адмирал, – проворчал Спунер. – Просто существуют объективные причины.

– Какие еще причины?!

– Разные, – пожал плечами Спунер. – Насколько я помню, неожиданно начавшийся шторм был причиной тому, что ваш линкор при швартовке разворотил собой всю пристань. Когда это было? В девяносто третьем, кажется?

Шеридан выкатил на Спунера глаза, но слова застряли у него в глотке. Ему следовало бы помнить, что с этими парнями надо держать себя поаккуратнее. Они знали больше, чем полагалось знать простым смертным, и в случае чего могли нанести удар в самое чувствительное место.

– Мы отклоняемся от темы, господа, – сказал, едва заметно улыбнувшись, адмирал Кейси. – Я думаю, пора связаться с майором Олденом.

Спунер, сидевший с невинным видом, кивнул и нажал кнопку селекторной связи.

– Майор?

– Да, сэр, – отозвался Олден.

– Доложите обстановку.

– Мы на марше. Двигаемся согласно плану.

– Выстрелов больше не слыхать?

– Пока тихо, сэр.

– Сколько идти до исходной точки?

– По нашим расчетам, еще семь миль. Но вы знаете, каково тащиться по этим чертовым джунглям.

По тому, что Олден допускает в разговоре со старшим по званию сильные выражения, можно было понять, как он вымотан. Но никто не решился его одернуть. Даже Шеридан, сжав в куриную гузку рот, промолчал, хотя в другой раз обязательно сделал бы замечание.

– Держитесь, майор, – сказал Спунер. – Еще немного, и все будет кончено.

– Да уж, – отозвался Олден.

– Как пассажир?

– Нормально. Молчит.

Слова Олдена таили какой-то подспудный смысл, и Шеридана это насторожило.

Он ткнул в кнопку.

– Что значит молчит, майор? Он здоров?

– Абсолютно, сэр. Просто он… э-э… не на нашей стороне, сэр. Может закричать, и все такое прочее. Поэтому пришлось принять кое-какие меры.

– Майор, имейте в виду: с пассажиром ничего не должно случиться.

– Я в курсе, сэр, – устало отозвался Олден. – Все с ним будет в порядке, не сомневайтесь.

– Хорошо. Продолжайте движение.

– Есть, сэр.

Едва связь закончилась, в кабинет вихрем ворвался конгрессмен Садден. Плюхнувшись на стул, он выбросил перед собой блокнот и не терпящим возражения тоном потребовал:

– Я хочу знать, что там происходит. Подробно. Меня интересуют все детали. Прошу ничего от меня не утаивать. В противном случае я гарантирую вам большие неприятности. Итак?

Спунер обреченно вздохнул, набрал воздуха и монотонно начал повторять то, что он пять минут назад рассказывал Шеридану.

Чем дальше углублялись в лес, тем труднее становилось идти. Под ногами зыбилось, хлюпало, покачивалось. Болота настоящего еще не было, но местность вокруг заметно изменилась, стала еще гуще, еще темнее и непроходимее.

К духоте и непрекращающемуся дождю, к лианам и колючкам, сквозь которые то и дело приходилось прорубаться, прибавились пиявки. Мало того, что они ползали в траве и гроздьями повисали на брюках, так они еще сидели на кустах и деревьях, поджидая свою жертву. Роман таких никогда не видел. Зеленые гибкие твари буквально прыгали на него со стволов, норовя присосаться к лицу, возле глаз. Он поминутно стряхивал их с себя, извлекая из самых неожиданных мест.

Маленькие кровопийцы проникали и под одежду. И мгновенно впивались в кожу. Распознать, что тебя уже едят, было невозможно, природа снабдила пиявок целой химической лабораторией. Приходилось то и дело перетряхивать одежду и ощупывать себя со всех сторон.

Убежав от солдат, они уже больше часа шли по владениям пиявок. Чой по-прежнему уверенно вел их вперед, расчищая путь взмахами панги. Выносливость старика казалась сверхъестественной. Роман не считал себя слабаком, но и он уже чувствовал, что усталость начинает одолевать его все сильнее. Старик же шагал себе и шагал, щелчками сбивая с одежды пиявок и лихо помахивал пангой.

– Долго нам еще идти, Чой? – не выдержал Роман.

– Нет, – отозвался тот.

Роман иного ответа и не ждал.

– Час? – решил он добиться более точного ответа. – Или больше?

– Меньше, – отозвался старик.

– А что потом?

– Потом ждать.

– Американцев?

– Да.

– А если они не выйдут на нас?

– Выйдут. Я знать, куда они идут.

– Ну откуда ты знать? – взбунтовался Роман. – Они могли слышать выстрелы и изменить направление. И совсем необязательно, что они пойдут в сторону Камбоджи. Возможно, у них другой план.

– Смотри, – сказал Чой невозмутимо. – Они ходить там.

Он указал влево.

– Там болото. Там, – указал вправо, – гора. Они не могут идти в болото. И гора тоже. Они могут ходить только там.

И Чой указал вперед.

Роман молчал. Слова Чоя совсем его не убедили. И даже расстроили. Если здесь одна дорога, между болотом и горой, то и военным она должна быть известна. И они могут поставить свою засаду.

Роман высказал эти соображения Чою.

– Нет, – покачал тот головой. – Там солдат не быть.

– Почему?

– Там мины, – сказал Чой. – С войны. Они это знать и там не ходить.

– А мы зачем туда идем, если там мины?

– Там нет мины сейчас.

Старик сказал это так твердо, что Роман ему поверил. Но все-таки спросил:

– А ты откуда знаешь?

– Я сам этот мины доставать. Идем.

– Ладно, – сдался Роман, – идем.

Ти во время разговора молча стояла в стороне. По ней трудно было понять, как она относится к происходящему. Когда надо было идти, она шла, когда требовалось бежать, бежала. Никаких жалоб Роман от нее не слышал. Когда выдавалась минута отдыха, она молча сидела, любуясь природой. И даже мерзкие пиявки не приводили ее в отчаяние, как заставили бы любую другую девушку.

Роману захотелось с ней поговорить.

– Comment tu sentez?[10] – спросил он.

– Bien, – отозвалась Ти, отводя глаза.

«Разговорчивость у нее в деда», – подумал Роман.

Тот как раз обернулся, чтобы посмотреть, чем они за его спиной занимаются.

• Предыдущая
• 47/63
• Следующая