Роковое чувство (СИ) - Дягилева Лиса "Helcesa" - Страница 14
- Предыдущая
- 14/66
- Следующая
Советник развернулся и, поставив вино обратно на стол, достаточно быстро подошёл к монгрелу:
— Ты меня не разочаровал. Просто я ещё раз убедился в твоей глупости и нежелании понимать и принимать определённые вещи в этом мире, — уголок губ блонди медленно пополз вниз. — Твоё желание не распространяется на шлюх и помощников? Что ж, похвально — вкус у тебя есть, — уже откровенная усмешка. — А на меня у тебя возникает желание?
Блонди был так близко, что его дыхание шевелило рыжую чёлку, губы были изогнуты в презрительной усмешке, а вот глаза… Глаза привычно-холодными не были.
Катце уже клял себя за то, что две минуты назад сказал правду, а не согласился с теорией блонди о свидании. Обидно, а ведь до дверей оставалось всего ничего. Катце с ужасом осознал, что даже трусливо убежать не получится — он сам закрыл замок рабочего кабинета.
— Вы действительно хотите знать это? — монгрелу стоило больших усилий не отпрянуть от Рауля, но выдерживать его взгляда он не мог — было в нем что-то пугающее и с некоторых пор уже знакомое — жажда близости. Дилер незримо уже ощущал руки Рауля на своем теле, и от этой мысли его пробирала дрожь. — Или вам все равно по большому счету?
Катце был напряжен, карие глаза полу прикрыты, участившееся дыхание предавало его. «Зачем я тут стою и разговариваю с ним? Я же не хочу быть здесь. Нет? Вроде нет. Да нет, точно — не хочу».
Блонди мысленно оборвал себя: «Юпитер! Я перестаю контролировать своё отношение к этому. Эксперимент явно перешёл допустимые границы…» Рауль прекрасно понимал, что если бы его сейчас увидел другой блонди — нейрокоррекция, пожалуй, была бы самым мягким последствием для него. «Интересно, у Ясона то же самое? Если так, у нас огромные проблемы». Но самым нелогичным для психологии Блонди было то, что Эма это уже не особо беспокоило, по крайней мере, в данный момент эти мысли вообще не возникали в его голове.
— Вы заставляете меня сомневаться в ваших умственных способностях, Катце, — Рауль чуть поморщился. — Я не задаю вопросов просто так, чтоб вы знали. Если я это делаю, то желаю получить ответ, а вот уж какое он имеет для меня значение — вас не касается и волновать не должно.
Блонди продолжал медленно наступать, заставляя монгрела автоматически пятиться назад пока того не остановила запертая дверь. Рауль оперся рукой о гладкую поверхность красного дерева рядом с головой монгрела намереваясь получить ответ на свой вопрос.
«Разговора на равных не выйдет». Катце почувствовал, как ему в поясницу врезается дверная ручка. Действия Рауля уже не шокировали, но адреналина в крови монгрела с лихвой хватало и без этого чувства.
— Тогда вам… — голос дрогнул, — не стоит рассчитывать на правду. Я могу наговорить чего угодно. Даже то, что вам бы хотелось услышать. Полагаю, что о том, чтобы вы меня сейчас отпустили, речи быть не может, так? — Катце открыто посмотрел в зеленые глаза и, закусив губу, непослушными пальцами стал развязывать пояс своего плаща — монгрел провоцировал Рауля выставить его за дверь.
Эм почувствовал внутреннее недовольство. «Что у него в голове, хотелось бы знать…»
Блонди усмехнулся:
— Ты прекрасно знаешь, что я могу узнать и твои мысли, и даже увидеть сны — было бы желание, так что не стоит играть со мной на равных — всё равно даже проиграть не получится, потому что игры, по сути, не будет…
Блонди продолжал буквально нависать над Катце — больше подавляя морально, нежели физически, поскольку никаких попыток притронуться он не предпринимал.
— И узнать я могу даже не с помощью соответствующей техники, а просто посмотрев на тебя, — усмешка. — И как так можно не заботиться о сокрытии своих чувств и эмоций? — блонди явно хотел увидеть ещё одну вспышку гордыни монгрела. — Ты так долго прожил рядом с нами, но ничему полезному так и не научился… Оно слово — монгрел.
Казалось, на манипуляции Катце с поясом Эм вовсе не обратил внимания.
Катце уже смотрел на Рауля озлобленно. Так хотелось послать Второго Консула ко всем чертям!
— Да, вы все обо мне знаете, — тихо выдавил он, расстегивая уже пуговицы у горла. — Вам кажется, господин Советник, что я попался на вашу удочку и подсел на извращенные ласки, как на наркотик? Что ж, вы правы, так оно и есть, — Катце врал, сейчас больше всего ему хотелось ударить Рауля. Ударить, а потом уйти. Но дилер знал, что не сделает этого, а через некоторое время — уже и не захочет, потому что силы понадобятся для того, чтобы пережить очередное унижение и пустоту, мысли, что его используют даже не как пэта, а как дешевую проститутку.
— Да, ты и в самом деле глуп, — будто озвучивая результат исследования, — в данной области, безусловно. Знаешь, разумные люди говорят, что если не можешь сказать ничего умного — молчи. Не хочешь последовать этой простой истине пока не поздно? — вопросительно изогнутая бровь. Для блонди было очевидным наигранная покорность Катце. Рауль с усмешкой посмотрел на манипуляции монгрела с одеждой:
— Ну и что ты делаешь, хотелось бы знать? Тебе жарко? — будто издеваясь.
Катце стиснул зубы и умолк, но выражение его глаз казалось злобно-насмешливым — они словно говорили: «Хочешь, чтобы я молчал? Хорошо. Доволен теперь?» Руки продолжали расстегивать плащ. «Чего уж там — все равно окажусь голым, и если не на столе, то на полу».
Монгрел игнорировал вопросы блонди и задавался одним: почему ему так нравится провоцировать Рауля? Возможно, что словесные дуэли были единственным способом отыграться на Советнике Первого Консула, но и на это у дилера не было права. Катце даже не понимал, откуда взялась эта странная дрожь — как ожидание чего-то восхитительного и долгожданного, как яд, от которого не существует противоядия. Рауль сделал из него низкосортную игрушку. Именно низкосортную, потому что правила поведения пэтов и искусство обольщения Катце знал лучше их самих — он их учил этому много лет — а вот вел себя сейчас совсем наоборот.
Рауль странно усмехнулся и отстранился. Он отошёл к оставленному на столе бокалу с вином и сделал глоток.
— Ну и что же ты ждёшь? — бросил, хмыкнув, замершему монгрелу. — Продолжай, может из тебя выйдет неплохой пэт… Для борделя.
«Он так ничего не понял… — разочаровано подумал Консул. — Может это бесполезно? В любом случае — останавливаться на середине не стоит — в конце концов, мне просто любопытно».
Эм вернулся за свой стол и опустился в кресло:
— Какой ты заботливый…решил не тратить мои силы и развлечь меня сам… Похвально, надо поговорить с Ясоном по поводу занимаемой тобой должности — похоже, ты более талантлив другой сфере.
Катце прекратил раздеваться, и ошарашено уставился на Советника. Между бровей пролегла складка.
— Ваше право, — обреченно сказал он.
Катце оперся затылком о дверь и с тоской посмотрел в окно. В комнате повисла тишина. Рука сама собой потянулась в карман за сигаретами. Катце было плевать, что Рауль думает по этому поводу — слишком сильно хотелось курить.
Дилер подошел к окну и, включив режим проветривания, закурил.
— Любой монгрел — всего лишь мусор из Кереса. Не важно, кем и когда он был, он все равно закончит свои дни там, где начал, — Катце говорил тихо и спокойно, но в голосе чувствовалась горечь. — Я не стану исключением. Когда-то я думал, что мне очень повезло, что я попал в Эос. — Монгрел шумно усмехнулся: — Да… повезло. Кто знает, наверное, даже больше, чем кому-либо. Мне, по крайней мере, будет что вспомнить, когда придет время сдохнуть на помойной свалке Кереса…
Катце глубоко затянулся и выпустил дым, глаза щипало.
— Я знаю свое место, и пока я здесь, я буду делать то, что от меня ждут.
На своё удивление Рауль никак не воспротивился своему запрету относительно курения в его кабинете. Он спокойно смотрел на монгрела, потягивая красное сухое вино — откровенность Катце не особо затронула блонди — он явно не относился с сочувствием к населению этой, как верно сказал дилер, помойки. «У каждого на этой планете своё место» — это утверждение как нельзя лучше характеризовало его отношение к данному вопросу. Эм просто наслаждался вкусом вина и неожиданным снятием эмоциональных блоков Катце. «Раз он откровенничает, значит, я на верном пути».
- Предыдущая
- 14/66
- Следующая
