Паладин. Странствующий рыцарь - Шелонин Олег Александрович - Страница 19

• Предыдущая
• 19/69
• Следующая

Тост, разумеется, немедленно поддержали. Зазвенели чары, застучали по тарелкам вилки и ножи. Гости насыщались, бросая любопытные взгляды на рыцаря Кевина, графа Рональда Ромейского, который рос в их глазах с каждой минутой. Оказанные услуги герцогу Антуйскому, крестное родство с графом де Рейзи, военная мощь и территории которого мало уступали королевским землям и войскам, – все это наводило на размышления, и многие великосветские мамаши с дочерьми на выданье всерьез начали подумывать о том, как под благовидным предлогом пригласить симпатичного юношу в свое имение.

Альберт лениво ковырялся в своей тарелке, искоса бросая взгляды то на Кевина, то на Люку, то на Офелию.

– Граф, – внезапно обратился он к Кевину, – насколько мне известно, когда вы путешествовали, спасая мою невесту, у вас был другой оруженосец. Более, скажем так, волосатый.

– Почему был? Он есть. Верный и надежный товарищ, по имени Зырг.

– О! Так вы решили, что одного мало? Не расскажете, как вы обзавелись вторым, таким симпатичным и молодым?

– Слава имеет и свою оборотную сторону, – скорбно вздохнул Кевин, бросив лукавый взгляд на Офелию. – Скажем так, кое-кто очень просил пристроить его к делу. Парнишка шустрый не в меру, озорной. Попросили научить его хорошим манерам, правилам поведения в приличном обществе…

Офелия тихо зарычала и начала так яростно кромсать бифштекс ножом, что Люка на всякий случай отодвинулся, оказавшись под бочком у молоденькой вдовушки-маркизы.

– Вот это я и имел в виду, – вздохнул юноша.

– А что еще, кроме родительского наставления, привело вас в общество странствующего рыцаря, молодой человек? – обратился Альберт уже непосредственно к Офелии.

– Люблю, знаете ли, бои, мечи, войны, – прошипела девица, продолжая издеваться над бифштексом. – И вообще, обожаю кровь!

– Можете добавить: а заодно обеспечиваю магическую защиту своего, О! Да граф тоже, кажется, маг!

Кевин торопливо переключился на магическое зрение и оттолкнул от себя астральные щупальца Альберта, да с такой силой, что тот пошатнулся на своем кресле. Внутренним оком рыцарь увидел, как то же самое сделала Офелия. Только с нее астральные щупальца слетели более элегантно, соскользнув на пол. Альберт торопливо втянул их в себя.

– Отец, поздравляю. Твой крестный сын, оказывается, маг. Правда, еще неотесанный. Грубовато работает. А вот его оруженосец уже кое-что знает. Образование, правда, еще не закончено. Одно мне непонятно, как потенциального мага могли принять в орден Белого Льва, где святые отцы магию на дух не переносят? И не только принять, но и обучить, и довести до выпуска, присвоив звание рыцаря?

– А что тут удивительного? – тут же вмешался Люка, не позволив Кевину открыть рот. – Это объяснятся очень просто.

– Вообще-то, я не у вас спрашиваю, а у крестника моего отца, – надменно бросил бесу Альберт.

Люка начал привставать из-за стола.

– Вообще-то, я не терплю такого отношения к своей персоне. Это попахивает дуэлью. Прежде чем хамить незнакомцу, обращаясь с ним как с быдлом, рекомендовал бы предварительно выяснить его родословную.

– И какого же вы роду-племени? – насмешливо спросил Альберт, тоже начиная приподниматься из своего кресла.

– Древнего. Очень древнего. Не каждый король может похвастаться такой родословной, как у меня. Но вам ее знать не обязательно. Я здесь инкогнито!

– Альберт! – рявкнул граф де Рейзи. – Немедленно извинись! Рональд Ромейский никогда не назовет своим другом недостойного!

– Примите мои извинения… – процедил Альберт, опускаясь в кресло.

– Принимаю, – величественно кивнул Люка.

Старый граф облегченно выдохнул.

– Так что вы хотели сказать? – обратился он к бесу.

– Только одно. Все мы дети Вездесущего. Все созданы им, и магия у отдельных личностей проявляется только с его высочайшего соизволения. Хочу напомнить, что храмовники тоже выпускники ордена Белого Льва. А, пройдя обучение в храмах Вездесущего, они борются с нечистью одним из видов боевой магии, которая заключена в молитвах, хотя многие из них даже не подозревают об этом. И, наконец, вы сами, граф, – бес в упор посмотрел на Альберта, – кончали Магическую Академию Геребада. Так что все делается по воле Вездесущего, и если он захотел облагодетельствовать рыцаря Кевина магическим даром, значит, зачем-то ему это надо. Я надеюсь, вы не будете оспаривать решение Создателя всего сущего?

– Нет, – выдавил из себя Альберт.

– Вот и прекрасно. Хочу добавить, что магический дар дан некоторым избранным самим Создателем! А уж как им распорядятся те, кому он достался, зависит от меры добра и зла в их душе. Пойдут ли праведным путем или поддадутся искусу Заблудшего – это их дело. Все люди смертны, и за тот короткий промежуток времени, что отведен им в бренной оболочке на этой земле, они деяниями своими выбирают, где им быть, когда для них наступит вечность, – в раю или в аду.

Ошеломленные гости, затаив дыхание, слушали вдохновенную проповедь беса.

– Под таким углом я этот вопрос не рассматривал, – честно признался Леон де Рейзи. – А как вы думаете, Вездесущий строго карает за грех чревоугодия и… – Леон огорченно посмотрел на застольную чару.

– Поверьте, граф, – прижал руку к сердцу Люка, – это не самый страшный грех. Если всех, кто хоть раз в жизни пригубил вино, направлять в ад, то райские кущи опустеют, а демографический взрыв в аду заставит всех чертей оттуда разбежаться! Им же, чтоб всех обслужить, придется работать в три смены!

Леон да Рейзи оглушительно захохотал.

– Веселый у тебя друг, сынок. Знаешь, он мне по душе! Пир продолжается! Всем наполнить бокалы!

И опять зазвучали тосты, застучали по тарелкам ножи и вилки, рекой полилось вино. Люка веселился вовсю, удивляя гостей графа экстравагантными выходками.

– Извините, уважаемый, – осторожно сказал ему какой-то почтенный дворянин с обвислыми усами, сидевший напротив, когда увидел, как бес набулькал в свой кубок содержимое сразу двух бутылок – но вы смешиваете Щото семьдесят третьего года с Бурдо семьдесят первого.

– Какая разница? – весело пожал плечами Люка. – Это красное и это красное. Пойдет! – Лихо, на одном дыхании, выдув свою чару, он довольно крякнул. – А вот если туда еще гномьей водочки добавить, получится изумительный коктейль под названием «Отвертка».

– Любопытно, – заинтересовался старый граф, – и что, вкусно?

– Да вы сами попробуйте!

– Да?

– Да! Главное, гномьей водочки побольше. И пить, не смакуя, Залпом. Вкус вы почувствуете потом.

Разумеется, граф немедленно потребовал гномьей водки, и все начали творить прорекламированный Люкой коктейль. А когда сотворили и дружно выпили – застыли с открытыми ртами и выпученными глазами.

– А теперь под это дело селедочку, самое милое дело, – дал очередной совет бес. – Эх, жалко – огурчиков маринованных нет.

Гости тут же набросились на соленую закуску. Офелия, прекрасно помня муки похмелья после недельного застолья у благодарного царя Агабии, ограничилась тем, что пригубила рюмку слабого вина, что не ускользнуло от внимания Альберта.

– Ну, как? Хорошо под селедочку идет? – полюбопытствовал Люка у соседей.

– Вообще-то, это форель, – просипел кто-то из гостей.

– Вот только скажите, что это плохо, и вы мой враг на всю жизнь!

– Это великолепно! – выдавил из себя другой гость, вытирая рукавом выступившие на глазах слезы.

– Веселый у тебя друг, – повернулся Леон де Рейзи к Кевину. – Этот везде найдет себе друзей.

– Он больше специализируется на подругах, – хмыкнул юноша, глядя, как бес уже игриво щиплет захмелевшую вдовушку за бочок.

– Да, сынок. Ты не возражаешь, если я буду тебя так называть?

– Нет, конечно.

– Великолепную ты себе команду подобрал, сынок.

Альберт при этих словах склонил голову к тарелке, чтобы никто не видел выражения его лица, а затем, справившись с эмоциями, поднял ее и повернулся к Офелии.

– А как зовут тебя, оруженосец?

• Предыдущая
• 19/69
• Следующая