Игра титанов - Казаков Дмитрий Львович - Страница 63

– Как видишь, да, – ответил Харальд. – Пойдем, попробуем с ними поговорить. Узнаем, куда они следуют и когда отправляются.

У галеры шорис кипела погрузка. Взмыленные грузчики таскали бочки и ящики, голый по пояс мужик свирепо покрикивал, стоя на берегу, а на поясе его болтался кнут толщиной с руку ребенка.

– Что надо? – повернулся он, когда Харальд поздоровался на языке сиаи, и стало видно, что из черной шевелюры торчат того же цвета рожки.

– Хотим добраться до Большого как можно быстрее.

– А чем заплатить есть? – Темные глаза шорис пробежались по странной компании, на миг остановились на уттарне.

– Конечно.

– Место на четверых обойдется вам в кар золотом. Идем через Цантир домой. Отходим вечером.

– Нас пятеро.

– А какая разница? – Моряк улыбнулся, блеснули острые белые зубы. – Если опоздаете, ждать не буду. Успеете – возьму на борт. Мое имя – Белый Тавр, и всякий от Вечерней Звезды до Гор Судьбы знает меня.

– Мы придем, – пообещал Харальд и повернулся к спутникам. – Ну что, пойдем, поедим где-нибудь?

Обедали в открытой забегаловке на Рабской площади. Тут было шумно, за столами пили и ели вилакин, барги и юто, с кухни тянуло горелым. Подавали кислое вино, самых разных морских тварей, от рыб и осьминогов до совсем Олену незнакомых, но чрезвычайно вкусных.

Пока сидели, случилось три драки, после одной из них явились стражники и забрали труп.

– Весело у них тут, – протянул Юрьян, глядя, как слуга под бдительным надзором хозяина замывает кровавую лужу на земле.

– Это точно, – хмыкнул уттарн. – Как еще с нами никто не подрался, я не знаю.

– Ты их отпугиваешь своим добрым видом и острыми когтями, – заметил Харальд. – А вот и наша девица. Так, сейчас я расплачусь, и можно будет отправляться на корабль. Не тут же сидеть!

Хельга появилась около статуи, спокойная и собранная, как обычно. Кафтан на ее плечах был новым, волосы – влажными, но сапоги выглядели настолько грязными, точно лиафри целый день гуляла по болотам.

– Я не опоздала? – спросила девушка, когда ее спутники вышли из харчевни и пробились сквозь толпу.

– Нет, ты вовремя. – Олен глянул на начавшее опускаться к горам на западе солнце. – Идем, нас ждут.

– Да, убогое местечко, – пробормотал Сторри Бычье Копыто. – И как там его название переводится с их священного языка?

– Лан-Перран означает «Котел Счастья», – отозвался Регав Подушка, и уныния в его голосе хватило бы на десяток жалобщиков.

Драккар «Коготь орла», переваливаясь на довольно больших волнах, неспешно шел к берегу. Там стояли наполовину сгнившие причалы, дома, более похожие на кучи мусора, и крепостная стена, местами покосившаяся, а кое-где обвалившаяся. Над ней поднимался шпиль храма Ее-Караи.

– Да, имечко подходит ему так же, как волку – сапоги, – сказал Хести Лис, остроносый и рыжий, как зверь, давший ему прозвище.

Город со столь поэтичным названием лежал на самом юге Зеленого полуострова и был первым портом, встретившимся на пути сиаи после пересечения Черного залива. Они знали, что смогут пополнить здесь запасы и немного постоять на твердой земле.

Плавание вокруг Трехпалого континента прошло спокойно. После столкновения с пиратами-кивагор не произошло ровным счетом ничего интересного. Бычье Копыто даже начал понемногу скучать.

– Ну, ничего, – сказал он, кинув на Хести суровый взгляд. – Мы не в том положении, чтобы выбирать. Эй, Регав, ведь тут рядом нет других городов?

Сегодня утром «Коготь орла» прошел мыс Кирн, крайнюю южную точку Зеленого полуострова. И после этого его экипаж видел только заросший джунглями берег да пару деревень вилакин.

– Нет, – ответил Подушка. – Дальше до Син-Эстер мы встретим лишь Син-Веспер, но тот – скорее крепость, чем порт.

Гребцы вытащили весла, драккар медленно подошел к причалу и ударился об него бортом. Сооружение из прогнивших досок задрожало, в воду посыпалась труха и мелкие щепочки.

– Как бы не развалился, упаси нас Сковыватель, – заметил Хести Лис.

– Ничего, выдержит, – отозвался верховный жрец Леа-Хо, наблюдая за швартовкой. – Ага, вон и местные торопятся. Регав, иди поговори с ними. Не мне тебя учить, как облапошивать.

По причалу к драккару спешили трое вилакин, двое с короткими кривыми мечами и круглыми щитами, а один – в роскошном плюмаже из алых, синих и золотистых перьев, с жезлом в руке.

Подушка кивнул и поспешил туда, где матросы-сиаи возились со сходнями.

– Вождь, что ли? – Хести Лис брезгливо оттопырил нижнюю губу. – Ох, как не люблю я всех этих правителей… князей, принцепсов, императоров… И зачем только боги терпят их непотребства?

– Это не нашего ума дело, – Сторри подпустил в голос суровости. – Но зато когда мы успешно выполним задание владыки, то он уничтожит всех этих властителей, и миром будем править мы, жрецы!

– А заодно истребит все другие народы. – Хести мечтательно улыбнулся. – Богомерзких барги, кивагор и прочих. А этот грязный городишко сметем с лица земли подобно куче навоза.

– Нет, не так. – Бычье Копыто помотал головой. – Место-то красивое. Его нужно просто исправить. Построить дом, где я… хм, э, избранные слуги Ночного Хозяина будут жить в холодные зимние месяцы.

– Здравая мысль. Но, чтобы это произошло, нам предстоит еще поработать, истребляя всяких уродов.

Хести Лис замолчал, и жрецы поглядели туда, где Регав Подушка вел переговоры.

Судя по тому, что обладатель плюмажа и жезла истово кивал, а губы его кривились в улыбке, дела шли как надо.

Бриг стоял на месте, словно приклеенный к глади моря, и паруса его висели.

– Сами видите, штиль, госпожа, – капитан, невысокий и совершенно лысый барги, развел руками и испуганно заморгал.

– Это я вижу, – проговорила Алинэ, верховная жрица Озерной Королевы, ее черные глаза загорелись, а разметавшиеся по плечам волосы, похожие на языки пламени, задвигались, точно готовые укусить змеи.

Все находившиеся на палубе воины, матросы, служительницы богини – невольно замерли.

Юнга, сидящий на рее, икнул и от испуга едва не свалился.

– Я это вижу, – повторила Алинэ, – и это настолько плохо, что ты не можешь даже представить…

Она чувствовала гнев и нетерпение богини, ощущала как свои собственные, и эти чувства были столь сильны, что не давали спать. Кроме того, понимала, что отстает, не успевает, что проклятый чужак готов ускользнуть, и это казалось больнее, чем удар кнутом, вымоченным в соляном растворе.

Хотелось кричать, рвать на себе одежду вместе с кожей, только бы избавиться от зуда под ней.

– И что же делать, мудрая? – пискнула одна из младших жриц.

– Молиться. Ничего иного не остается.

Штиль настиг их два дня назад, когда обрывистые берега Среднего пальца исчезли из виду. Некоторое время продержался слабый ветер, но затем исчез и он.

– Как скажешь, госпожа. – И капитан неловко опустился на колени, забормотал Воззвание об Избавлении от Жажды.

К первому голосу присоединились другие.

Они молились ей, Алинэ сир-Эроен, уроженке крохотной деревушки, затерянной в диких лесах Желтого кряжа. Верили в то, что она воплощает в себе Озерную Госпожу, ту, кто охраняет народ барги от опасностей.

«Дурачье, – подумала Алинэ, закрывая глаза. – Молитвами тут не поможешь, только вам об этом знать не нужно».

– …ороси посевы наши, – басили матросы.

– …и омой лица наши, – шептали жрицы, ради богини забывшие объятия мужчин.

– …Да отринем мы душевную сухость! – восклицали воины из храмовой стражи, знавшие молитвы не хуже служителей.

А Алинэ стояла неподвижно и концентрировала внимание.

Исчез корабль, пропало ее собственное тело, растворился весь мир. Осталось лишь голубоватое свечение, и в нем – контуры создания, похожего на бело-серую змею без рта, но с огромными, искрящимися белизной глазами.

Элементаль – одна из тварей, что населяют не поделенные между богами моря.