Выбери любимый жанр

Игра титанов - Казаков Дмитрий Львович - Страница 4


Изменить размер шрифта:

4

Он двигался, помогая скальду обирать трупы, снимать с них пояса и оружие. На сердце было тяжело, словно его заковали в ледяную броню, мыслей не имелось вообще. В голове сохранялась холодная, равнодушная пустота, порой вспыхивала надежда – вдруг это все же сон?

И Рендалл отвечал сам себе: «Нет, не сон».

Да, после разговоров с Арон-Тисом он знал, что за пределами Алиона существуют другие миры. Верил в то, что их населяют разумные существа, не очень похожие на людей или гоблинов. Но никогда не мог даже представить, что попадет в один из них, окажется в тех краях, где чтят совсем других богов…

– Похоже, что все, – сказал Юрьян, навьючивая на себя мешок. – Пошли, во славу Ночного Хозяина.

– Да, – сказал Олен.

Потом они долго шагали под светом луны, оставляя позади милю за милей. Рыжий бежал рядом, поглядывая на человека с тревогой, время от времени начинал мяукать. Но Рендалл не слышал его, не слышал и не видел вообще ничего, он просто переставлял ноги, одну за другой…

Одну за другой…

Одну…

Когда солнце высунуло из-за горизонта край пылающего лика и укололо белым лучом в глаз, Олен вздрогнул и словно очнулся. Огляделся и обнаружил, что впереди – вытянутое озеро, за ним виднеется значительно приблизившаяся цепь холмов, а луна давно закатилась.

Над миром властвовало розовое, холодное утро.

– Что, пришел в себя? – с зевком поинтересовался Юрьян. – Я несколько раз пытался с тобой заговорить, но все без толку. Проще с твоим котом было побеседовать. А, ты как?

– Да, пришел… – ответил Рендалл, морщась от головной боли. – Как ты сказал – Вейхорн?

– Именно так и сказал.

– Да. Понятно, клянусь Селитой…

– А кто это такая? И откуда ты все же взялся? – Видно было, что любопытство распирает скальда, точно вино – переполненный бурдюк.

– Из мира под названием Алион.

– Ой-ёй! – настала пора удивляться беловолосому. – Из другого? А как ты попал к нам? Я видел красную молнию, что расколола небосвод, а затем еще одна ударила в землю. Ну, я пошел посмотреть, что там. И обнаружил тебя…

– Как попал? – Олен потер лоб, тщетно пытаясь вернуть ясность мыслям. – Это долгая история.

– До привала нам еще топать и топать, – «обрадовал» спутника Юрьян. – Так что не тяни, рассказывай.

Пришлось вспоминать, начиная с того момента, когда Олен Рендалл в лесу около родной деревни наткнулся на вооруженных людей, на чьих шлемах красовались черные крылышки. Как бежал в Вечный лес, встретил там оцилана и нашел в заброшенном храме ледяной клинок.

– Да, меч у тебя не совсем обычный, – встрял скальд. – Ты, кстати, не умеешь колдовать?

– Нет, не умею.

Эта новость заставила Шустрого разочарованно вздохнуть.

С вытаращенными глазами и открытым ртом он выслушал рассказ о Харуготе из Лексгольма, величайшем чародее Алиона, и о путешествии Олена во владения предков. О Сердце Пламени тот умолчал, не желая раскрывать все о себе, и поэтому история вышла немного куцей.

Упомянул о странствии к Опорным горам и дальнем пути через весь Алион, к острову Тенос, где высятся древние, забытые всеми храмы уттарнов…

– Уттарнов, ты сказал – уттарнов? – оживился при упоминании о сгинувшем народе Юрьян.

– Да, именно так.

– Так они же занимают часть Тысячи островов! Это далеко на юге! – Скальд принялся махать руками и брызгать слюной. – Говорят, что обитают там с незапамятных времен! Появились чуть ли не до Падения Небес! Да, правду тебе говорю. Или ты не веришь? А зря, зря…

– Почему? Верю, – кивнул Олен, подумав о том, что поклоняющиеся Предвечной Тьме существа вполне могли перебраться из одного мира в другой, сменить Алион на Вейхорн. А след, оставшийся от их путешествия, наверняка оказался тем течением, что подхватило крошечную песчинку – человека, очутившегося вне пределов родного мира.

О том, что такое «Падение Небес», спрашивать пока не стал.

– Про них даже упоминается в одной из вис цикла Южного Ветра Паррода Лохматого, – затараторил Шустрый, – так, сейчас вспомню… «И лап когтистых удар нанеся, скользнули, исчезли в вихре себя…» Вспомнить бы еще, что это значит.

И он озадаченно почесал кудрявую голову.

Пока разговаривали, почти добрались до холмов, что раньше торчали на самом горизонте. Высокие, с крутыми темными склонами, совершенно голые, они выглядели чужеродно посреди цветущей равнины. Их мрачные туши внушали омерзение, казались клещами, впившимися в тело земли.

Путь пролегал между двумя холмами, через узкую ложбину, где царила сырость и рос фиолетовый, неприятно хрустевший под ногами мох.

– Теперь твоя очередь рассказывать, – проговорил Олен. – Кто были те типы, что напали ночью? От кого мы убегаем через эти бесплодные земли?

– Мерзкие собратья вонючих кротов! – рявкнул Юрьян и погрозил пальцем кому-то невидимому. – Жалкие отпрыски семени Сашиха Толстого, не могущие оценить силы истинного стиха!

Из дальнейшего рассказа, невероятно многословного, полного эмоциональных восклицаний и поэтических отступлений, стало ясно, что Шустрый – сочинитель стихов, на которые в этих землях большой спрос. Скальд нужен на любом празднике, он сложит хвалебную вису на свадьбе, сочинит поминальную драпу по погибшему или воодушевит воинов, чей корабль уходит в поход к чужим берегам.

Но Юрьян совершил большую ошибку – пять дней назад он создал любовные стихи, именуемые мансёнг, в честь замужней женщины.

– Она такая… ух! – вскрикивал Шустрый, мечтательно возводя глаза к небу. – Словно лебедь на глади водной или алая лилия в час заката! Ой-ёй! Не удержался я, не смог… Закон же гласит, что сочинение любовных стихов – зловредное колдовство и тот, кто совершил его, должен быть убит…

Дальше стало ясно, что о мансёнге узнал муж объекта воздыханий и его братья.

От их кулаков и мечей и пришлось Юрьяну удирать на юг, через необитаемые пустоши.

– Теперь мне придется скрываться, – вздохнул скальд, – или вообще уехать в изгнание. Ладно стихи, их бы простили лет через пять. А скольких мы с тобой убили? Пятерых? Такое быстро не забывается…

Холмы к этому моменту остались позади, потянулась травянистая равнина, прорезанная оврагами.

– Но если бы мы их не убили, они убили бы нас, – возразил Олен.

– Да это дело вообще не твое, – махнул рукой Юрьян. – Незачем тебе вступать во вражду с родом Сашиха. Он богат и могуч и имеет влияние даже на юге, в землях Многоглазой. И я думаю, что, едва мы дойдем до населенных земель, нам придется расстаться…

– Это вряд ли, – нахмурился Рендалл. – Ты меня выручил, а я тебя брошу при первой же опасности? Да, кстати, а что твой собственный род? Почему бы ему не взять тебя под защиту?

– А я один, точно гордый, но слегка голодный ястреб, – сообщил Шустрый, – родители погибли, когда мне было шесть…

Выяснилось, что внутри не такого и большого народа сиаи процветает кровная месть. Ее жертвой стали отец и мать Юрьяна, а чуть позже – дядя, у которого мальчишка нашел временный приют. Сам сумел выжить, сделался учеником скальда, в пятнадцать лет отомстил за родителей.

– Три года я прожил вне закона, – в голосе Шустрого прозвучали горделивые нотки. – Затем на альтинге у мыса Всех Богов была заключена мировая. Чуть позже наставник утонул в море… – Тут лицо Юрьяна перекосила гримаса отвращения. – И с тех пор я один, хожу, складываю стихи…

Олен только головой покачал.

Ситуация выглядела знакомой – один против всего мира, против идущих по следу врагов, могущественных и многочисленных. Сам недавно был в такой же, даже немного в худшей, поскольку не знал, кто именно и почему его преследует.

– Ничего, выберемся, – сказал Рендалл. – Только нам, изгоям, нужно держаться вместе.

Равнина, по которой они шли, тем временем изменилась. Обычная трава исчезла, ей на смену пришли низкорослые кусты с бурыми круглыми листьями. Стали попадаться торчащие из земли каменные плиты, покрытые черной обугленной коркой, обломки колонн и фрагменты статуй.

4
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело