Алёнкины дорожки - Балл Георгий Александрович - Страница 3

• Предыдущая
• 3/4
• Следующая

Алёна пошла через шоссе, а за ней Енька. Потом они побежали к реке. И снова Алёна нашла тот пень. Сдерживая дыхание, она наклонилась и опять увидела на верху пня серые грибы на тоненьких ножках, но муравьишки-сторожа не было.

— Принеси прутик, — шёпотом попросила Алёна. — Сейчас мы постучим по домику.

Алёна стала на колени, постаралась заглянуть в окна лесного домика.

— Вот, — протянул ветку Енька.

— Тссс! Тише, они спят. Хочешь поглядеть?

Енька тоже наклонился, прислонил лицо к зелёному мху, которым порос пень.

— Ты сейчас ничего не увидишь, — говорила Алёна. — Они погасили огонёк, потому что очень устали. И день и ночь шил паучок из паутины красивое-красивое платье. А муравьишка ему помогал: приносил из леса разные травки, цветочки и ещё такие блестелки и звенелки, чтобы, кто наденет это платье, сразу — дзинь-ляля! — так оно и засверкает, зазвенит… А красный жук-кузнец отковал золотые подковки для белых лошадок, а ещё большую такую тележку. А ты думаешь, кто поедет в этой тележке?

— Ты, — тихо сказал Енька.

— Ага, — быстро согласилась Алёна. — А для кого платье?

— Для тебя, — ещё тише сказал Енька.

— Да, я в этом платье поеду в далёкий город. А в какой — пока ещё нельзя говорить. И вообще не надо тут шуметь. Идём.

Енька поднялся. Алёна шепнула в окошечко:

— До свидания. Скоро приду к вам за платьем.

Когда они отошли, Алёна сказала:

— Жалко, что ты даже лошадок не увидел.

Енька промолчал. А уж в самой деревне он спросил:

— Если ты наденешь то платье, — значит, уедешь, да?

И тут Алёна ничего не сказала.

Алёна, может, потому не ответила Еньке, что увидела женщину с большой чёрной сумкой на плече — почтальона тётю Нюру. Она только что слезла с велосипеда. Алёна, позабыв про Еньку, побежала через дорогу:

— Тётя Нюра! — закричала она. — А мне нет письма? — Алёна чуть на велосипед не налетела.

Тётя Нюра, как показалось Алёнке, посмотрела строго:

— А ты кто такая?

— Я Алёна.

— Ах, Алёна… — И вдруг улыбнулась: — А читать-то, Алёна, умеешь?

— Я своё имя читать могу.

— Ну, тогда держи.

И она подала Алёнке толстое письмо с большой голубой маркой. Алёнка схватила письмо — и скорее к бабушке.

Бабушка Даша пошарила на комоде очки, надела их и только потом аккуратно надорвала конверт.

Один исписанный листочек отложила:

— Это мне.

А другой подала Алёне. И они вместе прочитали вот что:

Очень прошу тебя: слушайся бабушку, не ходи одна к речке и вообще не уходи далеко от дома. У нас с мамой много работы. Сейчас мы достраиваем детский сад. Здесь есть большая терраса, где вы будете спать днём. А ещё — большой бассейн для плавания. Там можно будет плавать и зимой.

Вот я нарисовал тебе бассейн и ребят, как они плавают. А девочка с косичками — я подрисовал над ней птичку — это ты, Алёнушка!

Про твои лесные дорожки я рассказал строителям. Всем очень понравилось. Наш город всегда будет дружить с лесом.

Вот тут я тебе рисую дерево — кедр, а на нём шишку с кедровыми орешками — знаешь, маленькие такие, коричневые орешки, очень вкусные. Этих деревьев здесь много. Мы с мамой крепко тебя целуем. Нарисуй и ты нам что-нибудь».

— А я уже нарисовала папе письмо! — закричала Алёнка. — Мы вместе с Енькой написали! — И подала бабушке Даше тетрадку. Это была та самая тетрадка, в которой Алёнка нарисовала город, а Енька — медведицу.

Однажды пошла Алёна вдоль деревни и дошла до магазина. А около магазина сидел на телеге Енька. Рядом с ним толстый мальчик. Мальчик ел зелёное яблоко.

Алёна спросила у Еньки, куда он собрался ехать. Енька сказал, что на ферму, к маме. Заболел телёнок, и мама осталась на ферме. А он везёт ей поужинать. Енька держал на коленках узелок с едой.

— Можно, я с тобой поеду? — спросила Алёна.

— Садись. Только они до дороги подвезут… Это Миша из Лубяник, — кивнул Енька на толстого мальчика. — Они с дедушкой Егором за сахаром к нам в магазин приехали.

Миша подвинулся, и Алёна забралась на телегу.

Дверь магазина отворилась. Продавщица и дедушка Егор вытащили и тяжело плюхнули на телегу мешок сахару. Дедушка сел впереди.

— Дедушка Егор, — сказал Миша, — это девочка, которая из города приехала, тоже с нами хочет.

— Чего?

Миша повернулся к Алёне, пояснил:

— Слышит плохо. Контузило его в войну. — И громко крикнул: — Дедушка, а дедушка, до фермы их довезём?

— А-а! Пускай. — Дедушка махнул вожжами.

Лошадь тронула. Телега тихонько двинулась.

Миша не доел яблоко, кинул на дорогу.

— Зелёное. Хочешь? — предложил Алёне. — У меня ещё есть.

Алёна покачала головой. Спросила:

— Ты откуда знаешь, что я из города приехала?

— А у нас в Лубяниках говорили.

Алёна удивилась. Потому что она никогда не была в Лубяниках.

— А к кому я приехала, ты знаешь?

— Знаю. К бабушке Даше.

Алёна ещё больше удивилась. Но тут телегу сильно тряхнуло. Алёна перестала спрашивать.

Выехали в поле ржи. Вдалеке виднелся лес.

— Нынешний год, — сказал Миша, — у нас в Лубяниках рожь богато уродилась.

— Много очень? — спросила Алёна и посмотрела в поле. — Больше, чем здесь, да?

— У нас рожь как море. Ты море видела?

— Нет.

— Приезжай к нам. Увидишь.

Миша достал из чёрной клеёнчатой сумки кусок ситника.

— Хочешь? — предложил Алёне.

Алёна покачала головой.

Миша вытащил из сумки бутылочку с топлёным маслом. Полил на хлеб. Потом положил хлеб на мешок. Вытащил из сумки яйцо. Стукнул о край телеги, начал очищать.

— Еньк, хочешь? — повернулся Миша.

— Не… Я поел, — откликнулся Енька.

Миша сунул в рот большой кусок ситника. Стал жевать.

Вдруг Алёна почувствовала, что ей хочется есть. Так хочется!

— Ну давай, — сказала Алёна. — И ты, Енька, возьми.

— Берите, — обрадовался Миша. — У меня тут… — Миша старался поскорее прожевать. — У меня тут пироги с черникой, рыбничек. — Он торопливо раскрыл свою чёрную клеёнчатую сумку. — А эти-то с грибами пирожки… А это чего? Сам не знаю, чего мне тут мама положила… А-а, это баночка с мёдом.

— Бери, Енька, — сказала Алёна. — Без тебя я не буду.

Енька взял пирог с черникой. Алёна — рыбник.

Ребята начали есть. А дорога всё тянулась через поле. Впереди виднелся лес. Но до него ещё было так далеко, что Алёне казалось, будто она едет очень давно.

— Ты к нам в Лубяники приезжай, — сказал Миша.

— А чего мне там делать? — спросила Алёна.

— В Лубяниках-то? — удивился Миша. — Да на свиней бы на наших поглядела… Вот бы подивилась! Ты свиней видела?

— Видела.

— Ну, таких не видела. Это слоны, а не свиньи. Ты слонов видела?

— Видела. В Зоопарке. Там два слона. Они, как дом, большущие. Ходят тихонько и хоботом покачивают.

— Вот и у нас в Лубяниках такие. Только без хоботов. — Миша повернулся, крикнул: — Дедушка Егор! А дедушка Егор!

— Чего? — обернулся дедушка.

— Я говорю, — прокричал Миша, — свиньи больше наших где-либо в мире есть?

— Свиньи? Не знаю. Может, где и есть, — предположил дедушка.

— Нигде нет, — уверенно сказал Миша.

Дедушка не стал спорить. Опять повернулся к лошади. Миша немного помолчал, потом вспомнил:

— Рыбалка у нас хорошая.

— Что хорошее? — не поняла Алёна.

— Ну, рыбу хорошо ловить. Ты рыбу ловила?

— Нет.

— А у нас за Лубяниками, километров шесть, озеро одно. В лесу. Кругом болота, и это озеро. И в озере живёт старая щука. Ей, может, лет триста или больше. Ну есть там и другие щуки. А эта — самая старая. Как-то наши пошли с сетью на озеро. И дедушка Егор тоже пошёл. Завели сеть. Только потянули, а щука и попалась. Да как рванёт! Сеть разодрала и сама показалась. Тут наши её и увидели. Седая вся, зелёная… Ты китов видела?

• Предыдущая
• 3/4
• Следующая