Африка грёз и действительности (Том 1) - Ганзелка Иржи - Страница 37

• Предыдущая
• 37/79
• Следующая

Однако ни одна статистика не покажет, сколько арабов действительно теряет силы и сколько «лишается зрения» лишь для того, чтобы получить возможность смочить губы холодной водой.

В Ливии нам часто говорили, что в Египте придерживаются более прогрессивных взглядов на рамадан. Триполитанская молодежь, находившаяся под влиянием египетских фильмов, уверяла нас, что в Египте мы едва ли найдем их единоверцев, придерживающихся рамадана.

В самом Египте мы получили исчерпывающие разъяснения по этому вопросу.

На последнем этапе нашей одиссеи без «татры», в поезде из Александрии в Каир, мы завязали беседу с египтянином — кондуктором поезда. Он терпеливо ожидал заката солнца точно так же, как и миллионы бедных феллахов. Это был молодой интеллигентный египтянин, чемпион по поднятию тяжестей, защищавший цвета Египта на многих международных соревнованиях.

— Во время рамадана я нахожусь в значительно лучшей форме, чем обычно, — сообщил он нам. — Мне кажется, что именно очень строгий режим повышает мои спортивные показатели в это время…

Вот каким был ответ на вопрос, не является ли рамадан пережитком, сохранившимся лишь в менее развитых странах исламского мира.

Наши сомнения на этот счет были окончательно рассеяны 15 августа, в последний день рамадана. Празднование этого дня в Каире выходило за рамки даже самой изощренной фантазии. Когда в первые годы хиджры воинственный фанатизм толкнул арабов на победоносный поход из Мекки, Амр ибн аль-Ас, один из генералов Омара, остановился там, где теперь стоит Каир. На том месте, где он разбил свой шатер, позднее была выстроена мечеть, первая на территории Египта. В этой старейшей египетской мечети каждый год совершается богослужение, на котором присутствует сам король. Таким богослужением завершается четырехнедельный пост и начинается малый.

С самого раннего утра к мечети Амр ибн аль-Аса потянулись толпы верующих. Полицейские грузовики, почетный эскорт. Королевская конница, чистокровные жеребцы, блестящие мундиры, густой лес зеленых и красных вымпелов. Через каждые 100 метров были поставлены триумфальные арки. Железобетонные небоскребы, между которыми должна была проехать королевская процессия из Абдина, создавали причудливый контраст с пестро расшитыми балдахинами перед входом в мечеть. Тысячи полицейских в белых мундирах и красных фесках выстроились впереди шпалер зрителей. Все улицы, по которым должен был проехать король, были посыпаны желтым песком, привезенным из Александрии. Балконы домов и верхушки деревьев задолго до начала торжества в мечети были усыпаны любопытными.

Мы были единственными европейскими журналистами, которым удалось наблюдать это пестрое восточное зрелище в непосредственной близости.

Оставалось несколько минут до 12 часов. На просторной площади перед мечетью, которую так же, как и улицы, посыпали желтым песком, царила напряженная тишина. Временами звучали слова команды начальников королевской конницы, после чего следовали хорошо разученные перемещения и поднятия вымпелов. В мечеть собирались последние верующие. Время от времени у ее входа останавливался автомобиль, из которого выходил высокопоставленный государственный сановник. Вслед за ним подъезжал потрепанный таксомотор, из которого высыпалась стайка арабов с циновками подмышкой, на ходу вытаскивая из-под галабеи несколько пиастров для шофера.

Члены правительства, генералитет и представители общественности ожидали короля под пестрыми балдахинами у входа в мечеть. Ряд золоченых кресел, густые ковры, фраки и золотые эполеты. Напряженную тишину нарушал лишь шелест зеленых знамен, развевавшихся на высоких мачтах. Ровно в 12 часов послышались гудки машин королевской полиции, и вслед за ними на площади появилось несколько красных «виллисов» с белыми полосами на шинах. Через несколько секунд перед мечетью остановился высокий «роллс-ройс», которому король отдает предпочтение во всех официальных случаях.

За «роллс-ройсом» следовал длинный ряд «кадиллаков» и «паккардов» с черными крыльями и красными капотами, боками и планками между окнами. На хромированных дисках колес сияли золотом королевские эмблемы. Щелканье затворов и жужжанье киноаппаратов слились с краткими возгласами команд и военными рапортами, после которых правые руки взлетели к козырькам для воинского приветствия. Раздались звуки государственного гимна. Камергер несколькими ловкими движениями снял с ног короля туфли, чтобы он мог войти в мечеть в сопровождении членов правительства и самых высших сановников. Толпы на площади ликовали, а в сумраке колоннад мечети начиналось тихое богослужение по случаю последнего дня рамадана, того самого рамадана, который на четыре долгие недели вывернул наизнанку жизнь мусульман.

А вечером в этот день над небоскребами и стройными минаретами Каира гремели орудийные залпы в ознаменование конца рамадана. Мы размышляли об этом железном законе корана, когда вместе с последним выстрелом на балконах десятков минаретов потухли гирлянды электрических лампочек. Они сияли целые четыре недели рамадана и вновь вспыхнут через 11 месяцев, когда арабские звездочеты объявят, что на звездном небосводе появился серп молодого месяца, месяца рамадана…

Сопротивляемость организма египетского феллаха непостижима. Врачебные руководства для туристов, путешествующих по Египту или Судану, настойчиво предостерегают от купания в Ниле. Живущий в Египте европеец не рискнет искупаться в Ниле, так как слишком велика опасность бильгарциоза — болезни, поражающей почки и мочевой пузырь. Болезнь эту вызывают паразиты, которые проникают через кожу, а затем по кровеносной системе попадают в организм, где и поселяются. Сотни тысяч египтян хронически страдают этой болезнью.

В сентябре и октябре подъем воды в Ниле достигает максимума. Река широко разливается, принося с собой множество ила, грязи и годовые наносы пыли из Верхнего Египта. Много раз видели мы, как египетские феллахи пили воду прямо из Нила. Несколькими метрами выше они купали своих буйволов. Смрадные нечистоты из сотен тысяч грязных жилищ стекали сюда же в Нил, из которого люди брали воду для питья и приготовления пищи. Органы здравоохранения, правда, пропагандируют пользование большими сосудами из пористой глины, которые механически задерживают нечистоты, находящиеся в воде. Однако это не обезвреживает множества находящихся в воде бактерий. Беспечность властей и недостаточные мероприятия по здравоохранению часто дополняются невежеством и отсталостью самого народа. Недалеко от Эль-Мансуры недавно были разрушены колодцы, вырытые здесь для того, чтобы феллахи перестали пить воду из Нила. Их разрушили фанатичные египтяне, которые так глубоко верят в животворную силу Нила, что приписывают колодезной воде губительные наследственные болезни и половое бессилие.

Сначала мы было подумали, что такое заблуждение свойственно лишь забитым феллахам. Однако это мнение рассеяла картина, которую мы увидели среди пальм на самом оживленном бульваре Каира. Рабочие городской управы поливали траву и цветы грязной водой. Ту же воду они с удовольствием пили во время работы, чтобы утолить жажду при невыносимой жаре. В нескольких шагах от них в каждом доме имелся кран с питьевой водой. Но нет, они предпочитали пить грязь из Нила. Нил несет жизнь…

Ни в какой статистике по Египту вы не найдете сведений о том, скольким людям ежегодно он приносит смерть!

• Предыдущая
• 37/79
• Следующая