Африка грёз и действительности (Том 1) - Ганзелка Иржи - Страница 22

• Предыдущая
• 22/79
• Следующая

Ислам господствует над населением всей Северной Африки, однако редко где это проявляется в такой резкой форме, как в Триполитании. Жизнь XX века со всех сторон проникает здесь в двери старого мира пульсом современного портового города, клаксонами американских автомашин, ритмом джаза, гудением самолетов, цветными фильмами и передачами британской радиовещательной компании для арабов. Но все это изменяет лишь внешнюю оболочку жизни.

Под этой внешней оболочкой продолжается средневековая жизнь с ее медлительностью и пассивностью, которые кажутся непреоборимыми, жизнь, придавленная горой предрассудков и суеверий за невидимой преградой корана.

Власти триполитанской колонии объявили борьбу против этого положения, но только объявили. Детям делаются прививки против оспы. Предлагается бесплатная помощь в амбулатории триполийской больницы. На образцовых облицованных белоснежным кафелем бойнях, которые ежедневно после окончания производственного процесса буквально заливают водой, мы нашли такие же санитарные условия, как на любых современных бойнях крупных европейских городов. Каждый кусок мяса проверяется несколько раз, чтобы установить его доброкачественность. Против таких санитарных мер ничего нельзя возразить. И действительно, сюда попадают только здоровые животные. Явно больные животные не были бы сюда допущены. Их убивают и продают помимо боен.

В Триполи проводится также борьба с насекомыми при помощи пропитанных дезинфекционным раствором пучков травы, развешанных на всех домах. Но эта борьба, проводимая лишь формально административными распоряжениями, не имеет шансов на успех, сталкиваясь с неудержимой лавиной традиций.

На базарах мы несколько раз видели на телах арабов следы глубоких ран. Раны на висках, руках и теле были одинакового происхождения. Это были следы вмешательства арабских «лекарей».

Незадолго до этого мы видели демонстрировавшийся в пражских кинотеатрах фильм Гакеншмида о примитивных «методах лечения» в мексиканских деревнях. Благодаря своей кинематографической выразительности фильм производил сильное впечатление. А ведь в нем были показаны всего лишь заговоры и прикладывание змеиной кожи к больным местам. Для арабов заговоры и целебные травы это слишком слабые средства. Триполитанский араб, если у него что-нибудь болит, считает, что в его тело вселился злой дух. Чем сильнее боль, тем злее враг, проникший в тело, а значит, тем сильнее должно быть и средство, которое применяют «лекари», чтобы его изгнать.

Арабские «лекари» занимаются лечебной практикой на еженедельных базарах, располагаясь рядом с продавцами помидоров, бараньих голов и древесного угля. Правда, их деятельность формально запрещена, однако в глубинных районах страны она протекает без помех почти на каждом базаре. Единственное лечебное средство, к которому прибегают арабские эскулапы, это раскаленное железо. Если болят глаза, шарлатан выжигает страшные раны на висках больного. При воспалении легких он прижигает спину, а при болезни органов пищеварения — живот. Потрясает простота и будничная обыденность подобных операций, которые производятся без всяких церемоний. Они не имеют ничего общего с таинственными обрядами колдунов негритянских племен, о которых часто упоминается в старых описаниях путешествий по Центральной Африке.

Если после подобного «лечения» больной выздоравливает, то это заслуга «лекаря», если умирает — на то воля Аллаха. В такие способы лечения не только кочевники, но и многие жители арабских кварталов триполитанских городов верят куда больше, чем в амбулатории с их чистыми операционными.

В глубинных районах Триполитании на ливийско-тунисской границе применяется иной способ «лечения». Когда заболевает маленький ребенок, пастухи режут ягненка и кладут больного в теплые внутренности животного. Держат его там до тех пор, пока внутренности не остынут или пока тело ребенка не закоченеет. Здесь до сих пор господствует поверье, что тепло только что убитого животного переходит в больное тело и излечивает его. В том случае, свидетелями которого мы были, ребенок болел тяжелой пневмонией и умер во внутренностях животного. Ничего не поделаешь — воля Аллаха!

Детская смертность в Триполитании необычайно высока. Ни дети, ни матери не получают даже элементарного ухода. Осматривая однажды большую ферму в Сорме, мы увидели среди взрослых мужчин и женщин множество детей, которые занимались чисткой и сортировкой миндаля. Грязные, исхудалые, одетые в лохмотья дети были счастливы даже тем, что могли за неделю заработать несколько лир и вволю наесться миндаля.

В разговоре мы случайно узнали, что незадолго перед нашим приходом одна из арабских женщин родила здесь же, среди работающих. Через два часа мы увидели эту женщину за работой, а ребенок лежал на куче очисток миндаля.

Оставшиеся почитатели дуче и представители английской администрации в Триполитании выставляют напоказ перед поверхностными наблюдателями мероприятия по охране здоровья арабского населения колонии. Они настойчиво, до тошноты, твердят о бесплатной врачебной помощи для арабов, о систематическом проведении санитарных и даже социальных мероприятий во всей колонии.

В принятии такого рода мер можно убедиться в столице колонии. Обычный турист дальше и не заглядывает. В зловонных уличках арабских кварталов он видит лишь «очарование Востока», а не рассадники болезней. Если вы поинтересуетесь, что же делают колониальные власти для пропаганды среди местного населения требований прогресса, эффективности и необходимости санитарных мероприятий, то услышите любопытный ответ: колониальная администрация, видите ли, не может прибегнуть к принудительным мерам или к какой-либо иной форме давления, так как она уважает свободу цветных людей!

В Ливии 86 процентов жителей исповедуют ислам. Большинство из них арабы, менее многочисленны кочевники берберы. Прослойку между этими группами составляют рассеянные по всей стране потомки арабских женщин и турок, которые осели здесь во время Османского нашествия на Северную Африку. Мусульманская часть ливийского населения, несмотря на свою многочисленность, до сих пор не участвует в решении судеб своей страны. Такое положение объясняется несколькими причинами.

Отношения между проживающими в приморских районах арабами и кочевниками берберами из глубинных районов страны оставались враждебными на протяжении столетий. Во время нашествия приверженцев ислама на территорию Африки берберы были согнаны со своих исконных прибрежных земель. Они не примирились с пришельцами и после того, как подчинились их фанатизму и превосходству в силе и даже приняли их веру. Между арабами и берберами и поныне происходят частые столкновения, во время которых и те и другие проливают кровь. Обе стороны давно уже забыли настоящую причину вражды[15]. Сохранилась лишь вековая ненависть, проявляющаяся по каждому поводу. Берберские женщины намного энергичнее арабок. В стычках они зачастую верховодят. Арабские мужчины с уважением относятся к личной храбрости берберок, но на взаимной вражде это никак не отражается. Во время войны при воздушных налетах берберки никогда не спасались бегством перед лицом грозящей опасности. Если у них были дела по хозяйству, они спокойно занимались ими во время бомбежки. Смерть они презирают.

Раздробленность и ненависть — одна из причин, мешающих местному населению осуществить стремление самому распоряжаться судьбами своей страны.

Не менее серьезное препятствие представляют взяточничество и беспредельная жадность к деньгам, которые прочно укоренились среди представителей богатых и влиятельных слоев триполитанских арабов. Деньги всегда играли важную роль в политике европейских властителей в Ливии. Их обычной тактикой был подкуп влиятельных лиц из местного населения. Ту же тактику применяли и итальянцы после завершения оккупации, причем их расходы окупились с лихвой. Тем самым постоянно углублялась пропасть между широкими слоями бедняков и немногочисленной олигархией арабских богачей, которые с помощью новых властителей заработали себе на бурнусы, расшитые серебром и золотом, получили власть и доходные должности.

• Предыдущая
• 22/79
• Следующая