Правда о программе Apollo - Голованов Ярослав - Страница 1

• 1/57
• Следующая

Инженер-ракетчик по образованию, «бауманец», через два года работы в «почтовом ящике» я удрал в «Комсомольскую правду», где проработал уже сорок два года. Занимался всем, но больше всего, конечно, космонавтикой. Нелепая секретность и глупое, ничего, кроме вреда, не приносящее политиканство, лежащее в основе нашей доктрины по пропаганде достижений космонавтики 60-70-х годов, привели к тому, что мы окончательно заврались и запутались, утратили скромность и такт, прославляли то, что прославлять не следовало, и умалчивали о том, что нуждалось в гласности, поощрении и поддержке. Эта книга в основном была написана двадцать четыре года назад, и ни одно издательство не могло набраться смелости, чтобы ее опубликовать. А все дело-то в том, что, начав победно космическую гонку, мы к середине 60-х годов стали отставать, а в 1969 году, когда американцы высадились на Луне, мы эту гонку проиграли. Но признать это ума и благородства не хватило. До сих пор в нашей стране нет ни одной книги о «лунной программе» «Аполлон». Ничего нет, кроме отдельных статей и газетных заметок.

А между тем «Аполлон» – это огромное, очень сложное, противоречивое и героическое предприятие, событие в масштабах земной цивилизации принципиальное, было, по сути, замолчено советскими средствами массовой информации. Наши люди понимали это, я получал много писем, в которых читатели недоумевали: «Вы же сами пишете, что успехам советских космонавтов американцы посвящают целые полосы своих газет. Почему же об их успехах вы сообщаете в лучшем случае в 10-строчной заметке?» «Неужели вы думаете, – писал мне один учитель из Омска, – что я буду меньше любить Юру Гагарина, если вы опубликуете в газете большой портрет Нейла Армстронга, первым ступившего на Луну?» Когда Армстронг и его товарищ Олдрин работали на Луне, вокруг Луны, поджидая их возвращения, летал третий член экипажа «Аполлона-11» Майкл Коллинз. Он жаловался тогда Центру управления в Хьюстоне:

– Я нахожусь ближе всего к ним, но я не вижу, что там сейчас происходит... Его утешали:

– Не расстраивайся, Майкл, русские и китайцы тоже не видят...

Какая грустная шутка!.. В момент, когда представители человечества впервые в истории высаживались на Луну, мы смотрели по телевизору старую кинокомедию. Мои многочисленные полушутливые проверки показали, что наши люди, даже справедливо причисляющие себя к интеллектуальной элите – писатели, художники, музыканты, врачи, педагоги, – ничего не знают о лунных экспедициях – самых фантастических путешествиях XX века. С удивлением и недоверием встречали они мои слова о том, что 12 землян отпечатали свои следы в пыли лунных долин. Так возникла мысль рассказать о лунной эпопее «Аполлонов», предприятии, если можно так выразиться, очень американском, отражающем многие грани не только американской науки, техники и промышленности, но, пожалуй, еще в большей степени – американского стиля, научных методов и деловой хватки в решении проблем, вообще американского духа. Разумеется, эта книжка о космонавтике, но, мне кажется, не только о космонавтике. Впрочем, прочтите и решите сами.

Июль 1975г. Хьюстон – июль 1999г.

Переделкино

Нельзя сказать, что о космической программе «Аполлон», особенно о первых годах ее осуществления, написано много. И все-таки любознательный читатель может, если захочет, найти интересующие его данные и факты, начиная с экономических расчетов и технических чертежей и кончая сведениями о семейном состоянии американских астронавтов. Отдельные главы отдельных книг посвящены отдельным этапам этой программы, но если не считать специальной литературы, трудно найти сколь-либо последовательное изложение не только всех этих этапов, но – что представляется куда более интересным – эволюции взглядов на эту программу «изнутри» – в самих Соединенных Штатах, да и «снаружи» тоже.

Я не могу назвать себя специалистом в какой-либо из отраслей современной космонавтики, но в течение многих лет мне часто приходилось быть попутчиком таких специалистов. Поездки на космодром Байконур, в советские и американские Центры управления космическими полетами, в научно-исследовательские центры, встречи с советскими и американскими учеными, космонавтами и астронавтами, короче – чисто журналистская работа по космической тематике позволила и узнать много интересного от других, и составить кое о чем свое собственное мнение.

В предлагаемой вам книге есть высказывания политиков, и мнения ученых, и рассказы инженеров, и беседы с астронавтами, которые одни читатели воспримут с раздражением из-за их фрагментарности, а другие утомятся их пространностью. Тут есть цифры и технические подробности, которые опять-таки одним читателям покажутся слишком элементарными, а другим – чересчур усложненными. В общем, эту книжку не надо читать тем, кого программа «Аполлон» интересует в каких-либо частностях, кто желает рассмотреть ее под узким углом зрения. Мне, наоборот, было интересно найти ответ на некий общий вопрос: как, каким образом эта «программа престижа», «программа-вызов», как называлась она в США, претерпела все те изменения, которые привели ее в финале к ЭПАС – экспериментальному полету «Аполлон» – «Союз», ставшему символом научно-технического сотрудничества двух великих космических держав и символом международной разрядки.

Еще раз – и в который уже раз! – история «Аполлона» показывает нам, что само научное открытие – или, как в данном случае, выдающееся техническое достижение – не может быть «плохим» или «хорошим», что истинная, историческая ценность его определяется лишь той целью, которая преследуется, и той философией, которая вкладывается в желание достичь этой цели.

Пятнадцать лет программа «Аполлон» была тем зеркалом, в котором мир видел лицо Америки. Оно отражало дерзкую романтику и беспредельный цинизм, широчайшие технические возможности и узость подхода к их реализации, самоотверженное бескорыстие и откровенное делячество, местнический хаос и высокую организацию. В программе «Аполлон» можно отыскать, пожалуй, все, что характеризует жизнь и сегодняшних Соединенных Штатов. Здесь вы найдете массу ценных примеров для подражания не только в сфере космических исследований, но и в других отраслях промышленности и техники. И тут же можно отчетливо увидеть те изъяны, которые делают неприемлемым бездумный перенос этого опыта. На примере «Аполлона» воочию видно, что могучая машина американской экономики наделена многими дефектами, что атлетический организм ее промышленности иногда поражается тяжелыми болезнями, болезнями подчас трудно излечимыми.

Вот, собственно, что представляется мне самым интересным в программе «Аполлон». Но специальность научного журналиста тоже диафрагмирует желанную широту взгляда, и, если я говорю о том, что мне действительно хотелось вам рассказать, это еще вовсе не означает, что рассказать мне это удалось.

Всему свое время. Все научные и технические откровения появляются на свет в свой срок, и срок этот определяется логикой движения человеческой мысли. Иногда случайная удача или прозорливость гения ломают плавный восход графика прогресса. Так было с Циолковским и его теорией завоевания мировых пространств реактивными приборами. Уровень производительных сил, границы развития науки делали эту теорию несвоевременной, и ей пришлось ждать своего практического триумфа несколько десятилетий. Возьму на себя смелость утверждать, что космическая программа «Аполлон» также была делом не совсем своевременным. Она тоже ломала график логического развития космонавтики, в какой-то мере превосходила по своим требованиям ее возможности, даже при всем стремительном росте этих возможностей. На древе познания космоса эта программа выглядит сегодня могучей ветвью, от которой еще не скоро отойдут новые побеги и вызреют новые плоды. И все-таки «Аполлон» состоялся! Несвоевременная программа была своевременно, в точно установленный срок выполнена! Как же это могло случиться?

• 1/57
• Следующая