Последний из Рода - Авербух Наталья Владимировна - Страница 78

Кольд не остановил. Не окликнул. Не побежал следом. Кто-то дал мне лук, кто-то — полупустой колчан. Первые горящие стрелы уже взвились в небо. Дрожащими руками я натянула тетиву и, не целясь, спустила. Взвизгнула стрела, по ладони потекла кровь. Я подпалила обмотанный чем-то наконечник второй стрелы. Рядом стояли смертные. Они стреляли быстро, много быстрей, чем могла я, но это было неважно.

Никогда бы не подумала, что скажу это, но я поняла. Поняла, что двигало моими людьми, уходящими на войну. Я поняла, почему Тиан не убежал… Я поняла…

Стоя плечом к плечу с людьми, защищающими свой город, я вдруг перестала бояться Огня. В груди, презрев законы Порядка, Хаос и суть бэниши, разгоралось пламя…

Тиан камнем рухнул вниз, туда, где оставил меня и Кольда. Рвануться? Побежать? Нет. Мы попрощались. Я не хочу передумать, не хочу, чтобы этот тусклый, колеблющийся огонек в моей груди вновь потух.

Я хочу, чтобы мой человек гордился мной.

Мною — Нарой Воином.

Баньши Рода Воинов.

Топот копыт. Он вылетает из щербатого рта полуразрушенных ворот. Конь-огонь мчится едва касаясь копытами земли, и брызжут искры, отмечая его путь. Я едва не забываю, что натянула тетиву, замираю, глядя на них — Тиана и его, теперь его, Ворона. И кажется мне, что из пламени, что струится за ними, тени выходят…

Или не кажется?

Один, два… Сотня… Тысяча…

Они рвут тьму на клочки. Звенит оружие, шипит Огнь и над всем этим звучит ее смех. Ее голос. Огненным валом накатывают они на нелюдей, что посмели бросить вызов людям. Сминают копытами, рубят, жгут. А они парят над огненным морем — два огненных ворона, крыльями сцепившиеся навек…

И шепчет кто-то рядом со мной… И шепот подхватывают… И обращается шепот в крик:

— Победа! Победа! Победа!

Люди не стреляют больше, я тоже опускаю лук…

И падаю на колени.

— Ты в порядке, девонька? Эй… Ты в порядке? — тревожно спрашивает старик, подававший мне огонь. Он трясет меня за плечо. — Все кончилось… Мы живы, девонька! Живы! Сбылось пророчество, пришли души огненные! Смотри, девонька! Они уходят! Смотри!

А я не хочу смотреть. Мой Тиан победил, мой Тиан умер… И мне осталось лишь молить Хаос… Но нет, даже теперь… Огнь не примет меня — Старшую.

Тиан победил. Мы победили.

Если бы остались силы, я бы завыла. Завыла, провожая моего человека…

И себя.

Кольд исчез, будто и не было его. В Хвосте хозяин лишь плечами пожал, сказал, что вот всего пару часов назад Кольд зашел за вещами, а коня еще раньше увел. Уехал, знамо дело, ему на месте не сидится, старому вояке. Тут-то дело кончилось…

Люди боялись приближаться к выжженному полю, нескоро еще пойдут по тракту караваны, даже путешественники будут объезжать город с юга. Почти уверена, что разрушенные ворота заложат, зарастет травой старый тракт…

Я вышла из города, не обращая внимания на оклики смертных. Где-то там, глубоко внутри, теплилась надежда: я еще жива… Может ли… Возможно ли?! Вдруг он не ушел?! Может быть он ждет меня там, на пепелище. Я должна спешить.

Найти Тиана было не сложно. Он лежал на земле, в центре поля. Пламя его крыл опалило землю, в камень обратило. Он лежал там, словно ворон мертвый, глядя невидящими глазами в предавшее его небо. Разметались вокруг багряные слипшиеся пряди, Тиан весь был в крови и прахе. Все еще сжимая верную саблю в руке, все еще… И пасся рядом Ворон, пожирая пробивающиеся там и тут языки пламени. И вставало солнце, и падал с неба снег…

Он не дышал. Последний из Рода был мертв. Ткачиха забыла обо мне, не оборвала нить, но… что толку? Сейчас… Сейчас… Не волнуйся, Тиан, я не оставлю тебя здесь. Я ничего не смогла сделать для тебя, не уберегла, не защитила, но уж эту, последнюю услугу я тебе окажу. Ты не останешься здесь, рядом с твоими врагами.

Осматриваюсь. Я должна найти что-то. Я должна…

Своими руками отдать Тиана огню.

Так хоронили всех Воинов. В пламени. И уходили вслед за ними жены и матери, отдавали пламени золото и самоцветы, оружие и доспехи. С начала времен так было…

Разожгу костер и прыгну следом. С ним — не страшно. Но вначале… Вначале — долг.

Я завела песню-плач. Пусть слышит спасенный город! Пусть помнит, пусть всегда помнит о цене, которую заплатили за его жизнь и свободу! Этой ночью оборвались две нити — Берсерка и моя. Остальные не в счет, люди никогда не имели для меня значения — если это не были мои люди.

Плачь, баньши, плачь! Больше тебе никогда не придется плакать! Пой! Кричи! Помните, люди! Помните, всегда помните о заплаченной за вас цене!

Я уже умерла. Меня больше нет.

— Не боишься охрипнуть — на холоде-то кричать? — Вопрос прозвучал спокойно и буднично, он врывался в мои мысли, казался просто невероятным. Я подняла голову. Рыжие волосы, челка заплетена в три косички, одна из них — совершенно седая. Тот самый Князь, которого так ненавидит моя Эйш-Тан и который стольким мне уже навредил.

— Ли'Ко?

— Здравствуй, бэниши — поприветствовал меня фейри, усаживаясь прямо на залитую кровью и засыпанную мокрым пеплом землю.

— Зачем ты пришел, Князь? Тебе мало того, что вы с Рей'Линэ уже сделали? Тебе нужно еще и лично позлорадствовать? Радуйся! Вы убили его! Вы! — говорю резко, почти кричу. Мне нечего терять. Фейри уже не может навредить мне больше, чем уже навредил.

— Ты не умерла еще, бэниши. — Ответил он спокойно.

— Почему?! — теперь уже точно кричу. Мой крик снова разносится над полем, но мне неважно, сколько ушей меня слышит. — Почему?!

— Он оставил семя, — просто отвечает Князь.

Я должна бы радоваться, но вместо этого я чувствую странную пустоту внутри, словно мне грудь разворотили тиановой саблей, вынули сердце и бросили на радость воронам. Нет. Все сначала. Опять. Отыскивать женщину, являться ребенку… нет. Я больше не могу. Даже у Старших могут закончиться силы жить. Я не смогу больше…

Когда он успел?! С кем?

Этот вопрос я повторяю вслух.

— Да с тобой же, глупая, — смеется Князь. Я отшатываюсь.

— Не шути со мной, Ли'Ко! Я не могу продолжить Род — я не человек. Дитя не будет человеком. — Кричу. Запоздало понимаю, что это не имеет значение. Прикрываю руками живот. Мой. Его. Наш. Не отдам. Пусть — не человек. Только бы мне позволили дожить, впустить нашего сына в мир. Только бы Ткачиха не…

— Об этом я и пришел поговорить с тобой, баньши, — неторопливо отвечает Лис, достает откуда-то трубку, кисет, набивает трубку. Все это время я жду. В ужасе жду, что же скажет самый сумасбродный из всех фейри. — Предлагаю тебе сделку, бэниши. Я даю тебе выбор. Ребенка твоего никто не отнимет, он, — он кивнул на Тиана, — заплатил сполна за твою и его жизни. Ты родишь его, но потом… Что потом? Я могу сделать сына Берсерка человеком. Ты останешься с ним, выпестуешь, вырастишь, женишь на смертной. И воспрянет из пепла Великий Род. А прожив смертную жизнь, ты станешь его хранить…

— Какую цену я должна буду заплатить за твой щедрый дар?! — Прерываю я Ли'Ко. Не верю я, что Князь ничего не запросит взамен.

— О, сущий пустяк, — отмахивается Лис. — Всего лишь твои воспоминания о Тиане Берсерке. Все воспоминания. Ты исполнишь свой долг, более того — станешь частью Рода, что хранишь… Но его — Тиана, — помнить не будешь. Оно и к лучшему, бэниши… Не будет болеть сердце по тому, кого не вернуть.

Я должна согласиться. Я обязана согласиться. Сохранить Род — я существую ради этого. Но… Тиан. Забыть его? Забыть его улыбку, его доброту, его любовь… Забыть его жертву? Забыть о том, как недолго, но горел в моей груди Осенний Огнь?

— Ты сказал, что у меня есть выбор? — я обняла себя руками.

— Да, есть, — он прикурил от услужливо полыхнувшего пламени и пыхнул трубкой. — Выбор есть всегда. Например, ты можешь наплевать на все и прыгнуть в костер вслед за своим воином. Можешь принять мое предложение… То, что я уже сделал… или второе. Роди сына Берсерка, бэниши, и отдай его мне. Старшие вырастят из него воина. Он займет место в свите Реи'Линэ. А ты… Отдав сына, ты сможешь уйти. В обмен на ребенка Огнь примет тебя как одну из своих душ. Ты сможешь уйти к своему человеку, вечно быть с ним. Нет, не возражай, бэниши… Она может это сделать, Ткачиха проиграла твою судьбу, теперь только нам решать, что с тобой станет.