Бесстрашная - Торн Александра - Страница 1

• 1/79
• Следующая

Техас, 1869 год

Раз в месяц с точностью хорошо выверенных часов Улисс Прайд отправлялся на «седьмое» небо. Его лучший друг, точнее сказать, подруга, Райна де Варгас всегда его сопровождала.

Болезненный астматический восьмилетний мальчик никогда не считал, что пятилетняя девочка – неподходящая компания. В Райне его привлекал подход к жизни, сводившийся вкратце к популярному высказыванию: кто не успел, тот опоздал, и пусть ему будет хуже. Райна пленяла Улисса еще и тем, что никогда не высмеивала его за слишком тщедушное тело и слишком ученый вид, и вообще он ей явно нравился.

Рай, куда так стремился Улисс, находился в булочной господина Дитца в Фредериксберге, штат Техас. До того как мать Улисса вышла замуж, булочная принадлежала ей. Небеса сулили сладостную муку, а именно: право выбрать одно пирожное из необыкновенного изобилия восхитительных лакомств. Но к торжеству чревоугодия присоединялась и еще одна радость – возможность побыть вдвоем с Райной и почувствовать себя господином своей судьбы.

– Позаботься о моей малышке, – сказала мать Райны однажды ясным октябрьским днем, когда Улисс и Райна усаживались за один из столиков в булочной.

– Не беспокойтесь, мэм, я о ней не забуду, – ответил Улисс торжественно.

Миссис де Варгас каждый раз повторяла это напутствие и каждый раз получала именно такой ответ.

– Не ешь слишком быстро, – в свою очередь напутствовала Улисса его мать. – Ты ведь не хочешь, чтобы по пути домой у тебя разболелся живот?

Улисс любил мать, но терпеть не мог, когда она начинала суетиться. Он хотел одного: чтобы она и миссис де Варгас поскорее отправились за покупками.

Аромат яблочного пирога и дымящегося горячего шоколада был почти непреодолимым соблазном. И тем не менее Улисс решил проявить твердость воли:

– Буду жевать медленно и изящно.

Наклонившись поцеловать его, мать сказала:

– Развлекайтесь.

Увидев за соседним столиком двух мальчишек постарше, он попытался уклониться от этой ласки:

– Мама, не на публике!

И она ограничилась только тем, что слегка похлопала его по макушке.

– Мы вернемся через полчаса, как всегда.

Улисс дождался, когда его мать и миссис де Варгас ушли, и повернулся к Райне.

– Держу пари, что расправлюсь с пирогом раньше тебя, – сказал он.

В глазах Райны заплясали лукавые искорки, и она начала торопливо запихивать пирожное в рот.

– Это нечестно! У тебя уже был задел, – запротестовал Улисс, когда победа оказалась за Райной – весь кусок ее пирога исчез во рту, и только крошки теста на губах свидетельствовали о том, что он недавно существовал.

– Это было абсолютно честно. Я меньше тебя и потому должна была начать есть раньше, – заявила Райна с неопровержимой женской логикой.

Улисс не замечал, что оба мальчика наблюдают за ними, до тех пор, пока те не подошли к их столику.

– Позволил сопливой девчонке выставить себя дураком? – спросил один из них.

– Уж не дочь ли ты всем известной шлюхи? – спросил Райну другой. – Мой папаша говорил, что частенько запихивал ей свою колотушку. Он называет ее королевой шлюх.

Улисса передернуло. Инстинктивно он поднялся на ноги, но не для того, чтобы драться, а для того, чтобы пуститься наутек. Потом, вспомнив обещание, данное матери Райны, он снова опустился на стул. Конечно же, с ними ничего не случится в булочной, где полно посетителей.

– Мы вас не трогаем. Оставьте нас в покое, – прошептал он, ненавидя себя за то, что его голос дрожал, выдавая страх.

Мальчишки постарше переглянулись и захихикали.

– Мне следовало бы знать, что ты будешь за нее держаться. Дочь шлюхи и ублюдок – хорошая парочка, – сказал тот, что повыше.

Улисс вспыхнул. Ему доводилось слышать это слово прежде, и он знал, что оно означает. Если он когда-либо его произносил, то после этого тщательно прополаскивал рот. И уж, разумеется, никто так его не называл раньше.

– От тебя воняет, как от лошадиного дерьма, – зашипела на парня Райна. Ее выпачканное пирожным личико исказилось от ярости. – Не смей так разговаривать с моим другом!

К изумлению Улисса, она взвилась со своего стула, как ангел мщения, и лягнула мальчишку поменьше в голень. Тот взвыл и вцепился в пострадавшую конечность.

Второй парнишка так сильно толкнул Райну, что она свалилась на пол. Но она тут же вцепилась парню в щиколотку и укусила его, пока оцепеневший от ужаса Улисс стоял и наблюдал за боевыми действиями. Все произошло так быстро, что он не сумел привести свои мускулы в боевую готовность и заставить их действовать. Из-за прилавка появился господин Дитц. Он бежал к столику, его белый передник развевался. Он быстро разнял дерущихся.

– Отправляйтесь драться со сверстниками, – сказал он, крепко держа Райну за руку и выталкивая обидчиков за дверь.

Оба налетчика удалились размеренным шагом, будто их сковали цепью, но на прощание обернулись и дали последний залп по врагу:

– Ты чертова сопливая девчонка, если позволяешь своей подружке драться вместо себя, – сказал парнишка побольше, обжигая Улисса взглядом.

– Да, – подпел ему второй, – он и эта девчонка – два сапога пара. Слюнтяй и дикая кошка, ублюдок и шлюха.

После того как они ушли, Улисс не мог заставить себя посмотреть на Райну или на господина Дитца. В его мозгу продолжали вспыхивать слова «ублюдок» и «шлюха», в желудке забурлило, и в один ужасный миг он подумал было, что сейчас извергнет на столик, за которым они сидели, и яблочный пирог, и горячий шоколад.

Его упорядоченная жизнь вдруг развалилась, как карточный домик. Неужели Райна и впрямь была дочерью шлюхи? Могла ли миссис де Варгас делать то, что о ней говорили?

В голове Улисса неожиданно закружились образы, в которых миссис де Варгас предстала кобылой, а неизвестный мужчина – жеребцом. Улисс громко застонал. Неужели и его родители это делали? И правда ли, что он был незаконнорожденным? В таком случае кем же были его отец с матерью?

– Все в порядке, Улисс. – Голосок Райны положил конец его болезненным видениям. – Не принимай это близко к сердцу.

Но у мальчика было такое ощущение, будто вокруг его груди обвилась змея и душила его.

– Нет, не все в порядке, – прохрипел он, стараясь втянуть в легкие воздух. – Теперь никогда ничего не будет так, как раньше.

Время доказало его правоту.

В тот же вечер, отвечая на его вопросы, родители рассказали ему о его рождении, о последовавшей за этим их женитьбе, о женщине по имени Шарлотта Готорн, первой жене его отца. Они говорили, как сильно его любят, но он их почти не слышал.

В течение нескольких месяцев он ненавидел своих мать и отца. Он возненавидел и Райну за то, что та оказалась свидетельницей его трусости, за то, что она была там и слышала правду. Но больше всех он ненавидел себя.

Как-то он назвал ее Квинни – маленькая королева.

– Мне не нравится это имя, – запротестовала Райна, и ее личико выразило отвращение.

– Не понимаю почему. «Райна» по-испански значит «королева».

– Ты просто негодяй! Те мальчишки в булочной назвали мою мать королевой шлюх. Поэтому ты и прозвал меня Квинни. Я ненавижу это имя и тебя тоже!

Они были в гостиной Прайдов и играли в домино, пока их матери хлопотали на кухне. Райна набросилась на Улисса, колотила и лягала его. Прибежали матери, и им стоило большого труда объединенными усилиями оторвать Райну от мальчика.

И когда он в следующий раз встретился с Райной, она нашла способ отомстить ему. Теперь она называла его не Улисс, а Юзлис.[1] Но в отличие от Улисса она понимала, что делает это не из-за ребяческой обиды. Она чувствовала значение этого прозвища.

С этого дня он стал в ее глазах никчемным.

• 1/79
• Следующая