Волчья звезда - Малинин Евгений Николаевич - Страница 1

Все было кончено – вожак остался один. Он уходил давно знакомой лощиной, круто спускавшейся от южной стены окутанного черным дымом замка к проблескивающей серебром реке. Эта река была его последней надеждой – за спиной он слышал лай преследующей его своры волкодавов и топот копыт конного отряда. От лошадей, несмотря на свои раны, он еще мог уйти, а вот собаки... Собаки не дадут извергам-преследователям сбиться со следа!

Правый, разодранный алебардой бок горел и пульсировал тупой болью, шкура на обожженной спине пылала огнем, словно попавшая на нее смола все еще кипела взваром, но сильные ноги несли волка вперед, глаза точно находили проходы в, казалось бы, непроходимых зарослях, а сердце... сердце пылало мщением! Вся его стая, все еще остававшиеся в живых тридцать два волка, двенадцать волчат, шесть медведей, две рыси и девять ивачей – гигантских птиц с двухметровым размахом крыльев, клювом и когтями стальной твердости, все они полегли в этой последней битве с полчищем извергов! Вожак ушел из замка через пролом в стене, но изверги на быстрых лошадях, со сворой огромных собак настигали последнего оставшегося в живых волка, а в его голове, в его мозгу, воспаленном боем, ранами, тоской по погибшим сородичам, пылали картины мести!

Между тем собачий лай приближался. Вожак дернул головой и метнулся влево, прочь с привычного пути... знакомого, похоже, и преследователям. Спустя мгновение перед мордой задыхающегося зверя встали совсем уж непроходимые дебри. Корни корявых, низкорослых деревьев вынырнули на поверхность и переплелись с укоренившимися ветвями густого подлеска. Длинные побеги дикой ежевики, стремясь к солнцу, перевили колючими плетями кустарник, так что и ежу было не проскользнуть в этой ощетинившейся иглами завесе.

Но волк, обдирая бока и оставляя на колючках клочья шерсти, продрался сквозь стену кустарника и неожиданно оказался на узкой полоске плотного дерна, у самого края крутого десятиметрового каменистого откоса, срывавшегося подмытым обрывом в закручивающуюся водоворотами излучину широкой реки. И почти сразу же за его спиной, за стеной кустарника послышался истошный вой псов, упершихся в непроходимые заросли.

«Попробуйте тягаться со мной, выродки!» – мелькнула в волчьей голове яростная мысль, и тут же, словно ответ на нее, раздался хриплый, остервенелый голос одного из преследователей:

– Он здесь! Псы загнали его на карниз! Юрга и Конан, прорубайте проходы справа и слева, мы возьмем его в тиски – деться ему некуда! Только осторожно, светлые клинки держите наготове!

Волк заметался по крошечной площадке, а когда справа и слева от него затрещали срубаемые кусты, без раздумий бросился к обрыву.

Но это только казалось, что без раздумий. На самом деле его прыжок был точно рассчитан. Огромное темно-серое тело пролетело по дуге несколько метров, мягко приземлилось на спружинившие лапы и, проехав юзом по гладкому камню обрыва, низринулось в пропасть. Прошло несколько томительных секунд, прежде чем раздался тяжелый всплеск, свидетельствовавший о том, что вожак достиг вожделенной реки.

Именно в этот момент на задерненную полоску перед обрывом с двух сторон прорубились люди, сжимавшие в руках короткие, матово-белые клинки. Осторожно выглянув из зарослей и обнаружив, что добыча ускользнула, они разом обернулись и закричали:

– Он ушел!

– Он прыгнул с обрыва!

Из-за стены кустарника донесся ответный крик:

– Посмотрите, он упал в реку или разбился на камнях?

Двое, стоявшие над обрывом, переглянулись, а затем один из них осторожно подошел к краю осыпи. Попытавшись наклониться над ней, он убедился, что реку и берег под обрывом рассмотреть с этого места невозможно. Сделав шаг назад, он крикнул:

– Отсюда не видно! Надо зайти с другого берега...

– Оставайтесь там, – ответили из-за кустов. – А мы попробуем спуститься к переправе и посмотреть, куда он делся. Вы нам покажете место его падения!

Оба преследователя, не сговариваясь, вложили свое необычное оружие в специальные ножны из жесткой кожи, пристегнутые к поясу, и уселись рядышком в центре площадки. Один из них достал из-за пазухи небольшой сверток и, положив его на траву, развернул. В свертке оказалось несколько нечищеных реп, кусок порезанного на шматы сала и два огурца. Второй, воровато оглянувшись, вытянул из кармана штанов плоскую металлическую фляжку и с довольной ухмылкой пристроил ее рядом с разложенными харчами.

Упав в быстрый поток, вожак погрузился метра на три, завис в толще воды, а затем, судорожно дернув лапами и резко изогнувшись всем телом, перевернулся через голову... В то же мгновение волк словно бы растворился! Вместо матерого зверя в воде суматошно заплескалось странное, несуразное существо, лишь отдаленно напоминавшее рыбу. Но вот, с трудом выровнявшись в потоке, это подобие рыбы энергично заработало тремя костистыми плавниками, забило широким плоским хвостом и, медленно набирая скорость, двинулось против течения.

«Долго мне в этом облике не продержаться! – огорченно подумал вожак, напряженно вглядываясь в быстротекущую воду. – Значит, надо постараться убраться отсюда как можно дальше!»

Спустя полчаса в трех километрах от места падения вожака в реку, на берег, заросший лозняком, выбрался качающийся от усталости мужчина. Он не стеснялся своей наготы, словно она была для него привычна, по его правому бедру тянулся свежий шрам от совсем недавней раны. Уверенно проскользнув между густых кустов, мужчина углубился в светлый сосновый лес. Он спокойно шел между высоченных, медно-красных стволов, направляясь на юг, в сторону далеких, отсвечивающих снежными вершинами гор.

Закат застал его в лесной чаще. По походке мужчины нельзя было сказать, что дневной путь сильно его утомил. Двигался он все так же легко, свободно, совершенно бесшумно, и лесное зверье не разбегалось при его появлении. Зайцы, белки, еноты, другая лесная мелочь только настораживались при его появлении, но, убедившись, что человек не охотится, продолжали заниматься своими делами.

Миновав узкую тропу, натоптанную неизвестно кем, мужчина остановился, поднял лицо и... принюхался. Затем, посмотрев направо, он задумчиво произнес:

– Жилье... одинокое... дыму от роду часа два... Значит, ужин почти готов... Посмотрим!

Он повернул на учуянный запах и зашагал все тем же быстрым, бесшумным шагом. Спустя несколько минут он вышел на опушку небольшой поляны, посреди которой стоял дом, срубленный из толстых бревен. Три нижних окна дома, смотревших на обнаженного путника, были слабо освещены, и в них порой мелькала тень человека... женщины. Мужчина несколько минут наблюдал за домом, а потом тихо отошел в глубь леса. Там он постоял несколько минут неподвижно, словно о чем-то раздумывая, и вдруг, высоко подпрыгнув, перевернулся через голову. В воздухе его фигура расплылась, превратилась в некое просвечивающее облако или переливающийся сгусток разогретого воздуха, и в следующее мгновение на месте исчезнувшего человека появился матерый волк. Никаких ран на его теле уже не было, но хищник выглядел очень усталым. Он направился к большой куче валежника и осторожно, не потревожив ни одного сучка, заполз под нее.

Свернувшись на подстилке из мха, он неразборчиво пробормотал: «Подождем...» – и тут же заснул. Сон его был очень беспокоен, несколько раз он неожиданно открывал глаза и озирался, а однажды с его губ слетела едва понятная странная фраза:

– Как же так? Как же могло все так измениться? И так быстро измениться!