Возвращение - Ежов Михаил - Страница 21

Валун казался невероятно тяжелым. Кир давно подозревал, что всякий, кто попытался бы сдвинуть его с места, попросту надорвался бы, но только не потомок Гантара. Три года назад он с легкостью открыл вход в гробницу своего предка, но произойдет ли это сейчас? В этом Кир очень сомневался, но выбора все равно не было, поэтому он покрепче уперся ногами в землю и с силой толкнул камень в сторону. Кованые подошвы сапог Кира заскользили, вены на лбу и шее вздулись, как канаты, а мышцы едва не затрещали от нечеловеческого напряжения, но камень не сдвинулся ни на дюйм. Пот градом катился по лбу и щекам, плечи Кира дрожали, но он упрямо продолжал толкать неподъемным валун. Наконец камень дрогнул, из-под него посыпалась щебенка.

– Давай, Кир… – шептал Маркус.

Лила вцепилась в его локоть и, затаив дыхание, следила за попытками своего друга сдвинуть с места гигантский камень.

Из горла Кира вырвался хриплый протяжный стон. Раны на плече, нанесенные лесной обезьяной, открылись, из-под куртки потекла кровь. Каждая клеточка его тела вибрировала, рвалась на мелкие части, но он не отступал, и его упорство было вознаграждено: валун неожиданно отвалился от входа в пещеру и с грохотом покатился вниз. Ударившись о скалу, он раскололся на три части и остановился.

Кир едва не упал на колени. Взмокшее тело воина дрожало от усталости, он оперся рукой о скалу и попытался отдышаться.

Из проема дохнуло сыростью. Кир постоял еще немного, потом вздохнул и шагнул в темную дыру.

Посреди небольшой площадки стоял резной саркофаг. Вокруг него Кир увидел те же самые длинные золотые подсвечники, почти растаявшие свечи, которые вот уже восемь тысяч лет не знали пламени. Три года назад в этом склепе Кир получил свой меч из рук призрака величайшего героя древности – Гантара из Джаркты, Победителя Великанов.

Бывший предводитель Черной Армии шагнул вперед, но вдруг ослепительный белый свет, возникший из ниоткуда, хлынул ему прямо в глаза, на несколько мгновений ослепив воина. Кир отпрянул, прикрывая глаза рукой.

Свечи возле саркофага вспыхнули призрачным голубоватым пламенем, а над его резной крышкой неожиданно выросло белесое спиралевидное облако густого тумана, с каждым мгновением увеличивавшееся в размерах. Затхлый воздух пещеры наполнился запахом озона. Из облака вырывались молнии, впивавшиеся в пол вокруг саркофага и голубыми змейками обвивавшие длинные ножки золотых подсвечников.

Задыхаясь, Кир рухнул на колени перед саркофагом, который уже полностью скрылся за плотной пеленой тумана. В ушах воина шумела кровь, перед глазами скакали разноцветные пятна, но он не сдавался: уперев длинное лезвие меча в каменный пол, бывший предводитель Черной Армии медленно встал на ноги и, расправив дрожащие от напряжения плечи, взглянул на клубящееся облако, сверкающее синеватыми сполохами. В это мгновение туман над саркофагом словно бы разорвала изнутри неведомая сила. Облако сверкнуло в последний раз голубыми молниями и испарилось. Над резным гробом появилась мужская фигура, окутанная ореолом холодно-голубого цвета. Это был дух Гантара из Джаркты, великого Победителя Великанов.

С замиранием сердца Кир смотрел на могучий силуэт своего предка. Призрак был облачен в простую кожаную куртку без рукавов со шнуровкой по бокам, черные штаны и солдатские сапоги. Холодные серые глаза Гантара безучастно смотрели на обмершего Кира.

Преодолев оцепенение, потомок сделал шаг навстречу своему предку и, не говоря ни слова, протянул ему огромный двуручный меч. Полупрозрачная рука духа коснулась сероватого клинка.

Невероятная боль пронзила все существо Кира. Закричав, он упал на колени, пытаясь выпустить меч, но его пальцы словно приросли к обтянутой ремнями рукояти. Мучительный крик, не прекращаясь ни на мгновение, рвался из горла воина, тело дрожало от чудовищной боли, но он не мог отвести взгляда от равнодушных серых глаз своего предка. Разум Кира едва не лопнул от мгновенно всплывших воспоминаний.

Он словно наяву увидел, как вновь входит в эту гробницу, повинуясь непонятному зову, как перед саркофагом из темноты вырастает светящийся силуэт мужчины, держащего в руках великолепной работы меч. Он видел, как древний клинок сверкает на солнце, рассекая раскаленный воздух пустыни, когда Черная Армия неудержимой волной катилась на небольшой город у самой границы Делаи и Зийги. Вновь перед мысленным взором Кира предстали пылающие селения, усеянные мертвыми телами, дыбы, на которых безжизненно висели полуразложившиеся трупы, и надо всей этой ужасной картиной поднимался меч Гантара из Джаркты, по самую рукоять покрытый алой кровью. Кир заново пережил свою жизнь, но на этот раз он видел себя глазами жертвы. Он чувствовал боль, страх и ненависть, что испытывали к нему те, кого он безжалостно убивал, нимало не заботясь о том, кто пал под ударом древнего меча, когда-то не раз спасавшего чью-то жизнь.

Рукоять меча неожиданно стала нестерпимо горячей, потом яркий свет вырвался из древнего клинка Киру в глаза, и пальцы воина наконец разжались. Неведомая сила отбросила его назад и с силой ударила о каменную стену. Теряя сознание, Кир увидел, как призрак Гантара из Джаркты тает в воздухе, как угасает голубоватое свечение, и пещера погружается в темноту.

– Что это, Маркус? – вскричала Лила, указывая рукой на ослепительные вспышки яркого света, вырывавшиеся из недр пещеры. Маркус вскочил на ноги.

– Яйца Григамира! – забывшись, выругался он. – Что там происходит?

– Мы должны помочь Киру, – решительно сказала юная колдунья, бросаясь к пещере. Маркус схватил ее за руку и притянул к себе.

– Нет, Лила, – он развернул девушку лицом и заглянул в глаза, – что бы там ни происходило, Кир должен справиться сам. Это его долг и его дело.

– Но почему? Что вообще с ним произошло за эти годы? – воскликнула Лила, с несчастным видом оглядываясь назад. – Что вы от меня скрываете?

– Я не могу тебе рассказать, Лила, – терпеливо сказал Маркус. – Когда Кир вернется, я думаю, он сам все тебе расскажет, если сочтет нужным. Сейчас у нас более серьезные проблемы.

– Вот это верно, – раздался позади молодых людей чей-то голос.

Маркус и Лила обернулись.

Перед ними стоял Шанагара. За его спиной маячили фигуры четверых шихчинов. Маркус обнажил саблю, заслоняя собой девушку.

– Убирайся, проклятый колдун! – крикнул он. – Ты не получишь Глаз Дракона. Сначала тебе придется переступить через мой труп.

Шанагара усмехнулся.

– Это можно устроить, – сказал он и махнул рукой. – Убейте его.

Странное чувство привело Кира в сознание так неожиданно, что он не сразу понял, что с ним. Лишь оглядевшись вокруг, он сообразил, что по-прежнему находится в гробнице Гантара из Джаркты. В пещере было очень холодно и тихо, словно никто никогда не тревожил покой великого героя. Меча нигде не было.

Превозмогая ноющую боль во всем теле, Кир поднялся на ноги, бросил последний взгляд на саркофаг Гантара и двинулся к выходу из пещеры.

Снаружи донесся звон клинков. Рука Кира машинально метнулась к бедру, но меча не нашла. Выругавшись сквозь зубы, Кир бросился вперед.

Шихчины окружили Маркуса, который уже зажимал свободной рукой резаную рану на плече. Лила в ужасе шептала заклинание, которое, по-видимому, без труда блокировал своей магией Шанагара. Кир наклонился, поднял увесистый булыжник и метнул его в колдуна. Камень ударил Шанагару в плечо, Темный Жрец отшатнулся и свирепо взглянул на нежданного противника.

– Убейте ублюдка! – взревел он.

Шихчины сбили Маркуса с ног и бросились на нового врага.

Кир поднял еще один булыжник и швырнул в ближайшего наемника. Тот увернулся, но камень угодил в голову бежавшего за ним товарища, и тот грохнулся на землю, как подкошенный.

Первый шихчин принялся вращать мечи перед собой, наступая на безоружного воина. Кир вытащил охотничий нож и резко махнул рукой, сделав в воздухе полукруг. Шихчин отбил удар ножа, тут же получил кованым носком сапога под коленную чашечку, нога его подкосилась, и убийца упал на одно колено. Кир ударил его ногой в горло, шихчин дернулся и затих. Кир подхватил его мечи, злорадно усмехнулся и шагнул навстречу оставшимся противникам. В нем проснулась жажда битвы и крови. Возможно, сказалась встреча с воинственным предком или близость его гробницы, но сейчас ему хотелось лишь убивать и побеждать.