Ангел-хранитель (Украденный поцелуй) - Уинстед Линда Джонс - Страница 43

• Предыдущая
• 43/56
• Следующая

– Да, да, – тихо ответила она. – Думаю, нам это пригодится весной. – Стряхнув с себя грусть, она отошла от дверей. – Когда ты вернешься?

Джейк пожал плечами:

– Как получится. Дня через три. Может быть, неделю.

Он пошел к амбару, где обычно ночевал, а Мел осталась стоять у окна. За ним по пятам шла Лита, и он один раз обернулся, говоря что-то зверю.

Днем Мел старалась занять себя работой, чтобы не думать о Гейбриеле, но ночью, переделав все дела, оставшись одна в большом доме, она предавалась своему горю, воспоминаниям и бессильной ярости.

Изо дня в день она убеждала себя, что когда-нибудь ей станет лучше, что придет время, когда она будет без боли вспоминать Гейбриела. Но не сейчас.

Сидя в отремонтированном кресле-качалке у камина в доме, который купил для них Гейбриел, она тихо плакала о том, что у них никогда уже не будет.

Наконец Гейбриел поправился настолько, что мог вставать с кровати на несколько часов. Он по-прежнему был слаб, но чувствовал, как с каждым днем силы возвращаются. Миссис Хамптон носилась с ним, как со своими собственными сыновьями, кормила его бульоном, поила чаем и даже брила его, когда он смог сесть. Обычно она болтала без умолку о своих детях и не ждала ответа.

Однако в тот день она с несвойственной ей молчаливостью хлопотала у плиты, а Гейбриел наблюдал, сидя за столом. В комнате было просто, но тепло и уютно. Аппетитный запах готовящейся еды заставлял Гейбриела глотать слюнки. Он ощущал, что идет на поправку.

– Гейбриел, – она повернулась к нему, слегка нахмурившись. За спиной у нее негромко булькало рагу в котелке. – Ты, наверное, скажешь, что это не моего ума дело… – Она колебалась.

– Миссис Хамптон, вы спасли мне жизнь. Спрашивайте, что хотите.

При этих словах она улыбнулась: – Кто такая Мел? Это она стреляла в тебя? Он пожалел, что разрешил ей задавать любые вопросы. Что он мог ответить?

– Как вы узнали, что Мел женщина? Пожилая женщина фыркнула.

– Ну, по тому, как ты бредил о ней, надеюсь, что это женщина. – Она сделалась серьезной. – Кроме того, раз или два ты назвал ее Мелани.

– Она моя жена. Нет, она в меня не стреляла, – против воли Гейбриела, его слова прозвучали резко.

– Ну, кто бы это ни был, он наверняка не хотел, чтобы ты выжил. Плечо еще ничего, но грудь выглядела совсем скверно. – Она улыбнулась. – Наверное, у Бога были на тебя особые виды.

– Просто мне везет, миссис Хамптон. Вот и все. – Ему не хотелось сейчас думать о Мел. – Вы часто видитесь с детьми, миссис Хамптон? – Он намеренно перешел на ее любимую тему.

– Слава Богу, да. – Говоря о детях, она сияла. Она все рассказывала о своих восьмерых сыновьях, пока готовила обед, и прервала его только для того, чтобы чмокнуть в щеку мужа, когда Джон пришел на обед.

Они сели за стол, и Гейбриел начал медленно есть. Впервые за долгое время он ел твердую пищу. Продолжая начатый разговор, он с удивлением повторил:

– Восемь сыновей. А вам никогда не хотелось девочку? – и тут же понял, что совершил ошибку. Миссис Хамптон побледнела, а ее муж ласково взял ее за руку.

– У нас была дочь, – грустно ответил Джон, – она умерла, не прожив и года.

Миссис Хамптон вытерла глаза.

– Простите, – произнес Гейбриел. – Зря я спросил вас.

Ханна печально улыбнулась.

– Ну что вы. Прошло уже больше тридцати лет. Она родилась слабенькой, так что это не было неожиданностью. – Она дружелюбно посмотрела на Гейбриела, и он понял, что прощен. – У нас четырнадцать внучек.

Джон поднес руку жены к губам и поцеловал, она ответила ласковой улыбкой.

Они все еще любят друг друга, подумал Гейбриел. После стольких совместно прожитых лет… пройдя через смерть, болезни, пережив невзгоды, за которыми неизбежно следуют хорошие времена, они сумели сохранить свою любовь.

«А мы с Мел не смогли сохранить ее даже одно лето». Это был горький приговор. А может, так было суждено? Именно в этот момент он решил, что не вернется больше на ранчо Барнетта. Ему не хотелось снова видеть ее. Никогда. Он поедет в Колорадо, где его ждет ранчо. Может быть, там, за сотни миль от Мел, он вновь обретет себя?

Мел удивительно быстро научилась хорошо готовить, и Джейк больше не отказывался от добавки и не благодарил за отсутствующий десерт. Он ужинал с ней каждый вечер, если был на ранчо, а не в Крипл-Крик или не в горах. Она не понимала, как он ночует под открытым небом. Ночи стали такими холодными!

Она скучала по обществу Джейка, несмотря на то что он очень мало говорил и, как правило, был в плохом настроении. До этого он ясно дал ей понять, что не одобряет ее мужскую одежду, «легкомысленные» занавески, которые она повесила на кухне, и то, что Лита проводит больше времени с ней, чем с ним.

Дом с каждым днем хорошел. Мел вычистила все углы, выбила все половики, которые еще можно было использовать, и выбросила остальные. В доме не было ваз, вместо них на всех столах она поставила горшки с полевыми цветами. Она убрала в кладовке и запасла еду на зиму. Джейк предупредил ее, что снег может отрезать их от окружающего мира, но ей не хотелось думать об этом заранее.

Она написала длинное письмо отцу, стараясь объяснить то, что чувствовала. Но выражать свои чувства она не очень умела, и письмо получилось несвязное и сбивчивое. Тем не менее она отправила его и ждала ответа.

Она опять научилась крепко спать в мягкой постели, отбросив старенькое изношенное одеяло. Но в снах ей никогда не было покоя. Ей снилось, как ее преследует Эдвард или как умирает Гейбриел. В снах она никогда не могла ничего сделать. Была не в силах спасти ни Гейбриела, ни себя. Обычно она просыпалась до восхода и не пыталась снова заснуть – ей не хотелось опять видеть сны.

Но сегодня сон был необычный. Рано утром к ней пришел Гейбриел и лег рядом с ней, обняв ее и гладя по голове. Не было ни Эдварда, ни оружия, ни крови. Все было, как до его ухода на поиски убийцы отца, когда они ощущали только взаимную страсть и любовь.

Она блаженно устроилась у него на груди и перекинула свою ноту через его, пока он мягко не оттолкнул ее и не встал с постели. И тогда она с ужасом поняла, что это не сон. И это был не Гейбриел. Гейбриел мертв.

Он стоял в дверях, и лунный свет лежал на его голой спине. На нем были одеты только кожаные штаны и мокасины, он стоял, опустив голову.

– Джейк? – тихо окликнула она. Что он делает в доме? Ей снился сон или он действительно был у нее в постели? Он медленно, как во сне, повернулся. Его лицо еще оставалось в тени, но голос, когда он ответил, заставил ее сердце бешено заколотиться.

– Нет, Мелани. Извини за разочарование.

– Кто… кто ты? – выдохнула она, садясь и натягивая на себя одеяло. Голос как у Гейбриела… Она подумала, что это ночное видение, сон, который продолжается наяву.

– Что тебе нужно в моем доме?

Он шагнул к кровати, и лунный свет упал на его лицо. Еще одна иллюзия, но он был как две капли воды похож на Гейбриела. Опустив голову, она протерла глаза.

– Твоем доме? Это мой дом, шлюха.

Мел снова взглянула на него – теперь у нее не было сомнений. Это Гейбриел. Или его призрак? Если действительно призрак, то злобный: его слова полны ненависти, лицо перекошено.

– Гейбриел? – Она робко протянула к нему руку, но он оттолкнул ее.

Мел возилась с лампой у кровати, а когда зажгла ее, он уже ушел. Выпрыгнув из кровати, она побежала в коридор босиком по холодному полу. Его нигде не было видно, нигде не слышно.

– Гейбриел? – подняв лампу повыше, она прошла в гостиную и там обнаружила его, стоящего у камина и по-прежнему смотревшего мимо нее.

Она опять окликнула его. Ни звука в ответ. Она своими глазами видела, как он умер, как жизнь покинула его. И вот он здесь.

– Что ты здесь делаешь? – спросил он грубо и с ненавистью. Голос Гейбриела и одновременно не его. Она никогда не слышала столько ненависти в его голосе.

• Предыдущая
• 43/56
• Следующая