Всемирная история без комплексов и стереотипов. Том 1 - Гитин Валерий Григорьевич - Страница 37
- Предыдущая
- 37/142
- Следующая
Антиох Великий вынужден был просить мира, причем на любых условиях. В итоге он лишился многих земельных владений, включая Малую Азию, всего флота, всех боевых слонов и верблюдов, а также фактически всего золотого запаса.
Долгая и глубокая депрессия сирийского царя завершилась решением поправить положение любой ценой, решением, чреватым самыми тяжкими последствиями, как показывает мировой опыт.
И вот темной ночью 187 г. до н.э. Антиох Великий во главе небольшого военного отряда проникает в храм малоазийского города Элимаиды. Похищенные сокровища древних богов спешно грузятся на заранее приготовленные повозки. Перед Антиохом уже забрезжил свет надежды на блистательный реванш, когда огромная толпа местных жителей окружила осквернителей храма (мягко говоря) и перебила их всех до одного.
Такой вот позорный финал стал венцом помпезного представления под названием: «Жизнь Антиоха Великого».
КСТАТИ:
«Из того, что некто есть „великий муж“, вовсе не следует, что он — муж, возможно, только мальчик, или хамелеон всех возрастов, или околдованная бабенка».
Фридрих Ницше
Антиох Епифан, наследник Антиоха Великого, также был большим любителем военных авантюр и, кроме того, убежденным грекофилом. Убежденным до того, что всерьез считал себя воплощением Зевса. Каким образом это должно было проявляться в повседневной жизни, он доподлинно не знал, однако полагал, что успехи на военном поприще являются универсальным залогом утверждения в роли великого человека.
Для начала он вознамерился покорить Египет, даже не взяв на себя труд ознакомиться с тамошними военно-политическими реалиями. А реалии были таковы, что Египтом к тому времени уже владели римляне. И когда легкомысленный потомок Зевса пересек во главе своих войск границу Египта, его встретили римские легионы, готовые к немедленному сражению, а командовавший ими консул издевательски поинтересовался, чем обязан посещению столь высокого гостя.
Обескураженный Антиох промямлил в ответ что-то невразумительное, а римлянин в свою очередь недвусмысленным жестом приказал ему убираться восвояси.
— Я должен подумать, — проговорил Антиох Епифан, пытаясь хоть как-то сгладить унизительность ситуации.
— Сколько? — вежливо поинтересовался римлянин.
— Наверное… неделю…
Римлянин усмехнулся, вынул из ножен меч, очертил им круг, в центре которого оказался сирийский царь, и сказал:
— Думай здесь.
Антиоху ничего не оставалось, как приказать своим войскам трогаться в обратный путь.
И надо же было Фортуне распорядиться таким образом, что обратный путь Антиоха Епифана пролег не через юго-восточные земли Палестины, а через Иерусалим. Здесь опозоренный, смятый, крайне раздраженный сирийский царь не обнаруживает на городских улицах своих изображений, равно как изображений греческих богов, которым по его приказу поклонялись Сирия и ее колонии!
Представители высшего духовенства ответили на гневные вопросы царя заявлением о том, что Израиль не признает никаких богов, кроме Единого Творца и Создателя. Антиох, в свою очередь, заявил, что он — ни кто иной как Зевс для своих народов, а посему не допустит пренебрежительного к себе отношения.
И началась расправа над инакомыслящими. На улицах Иерусалима пылали костры из священных книг, а на деревьях в окрестностях города висели приверженцы библейской веры обоих полов и всех без исключения возрастных категорий.
Но, как говорится, посеешь ветер — пожнешь бурю.
Через некоторое время вспыхнула освободительная война, вождем которой стал такой исторический персонаж, как Иегуда Маккавей. В результате этой войны сирийские войска были изгнаны из Палестины.
КСТАТИ:
«Пытаться с помощью войны решать политические споры между государствами, пытаться добиться мощи и славы — это все равно, что заставить всех людей страны пить одно лекарство для лечения разных заболеваний, ибо польза от этого, может быть, будет лишь четырем-пяти человекам».
Мо-цзы
Эти слова древнекитайского мудреца так и остались, к сожалению, словами, но никак не практическим руководством для «судьбоносцев» всех времен и народов. Они-то ведь хорошо понимают, что не будь войн, многим из них пришлось бы пасти свиней или подметать улицы. Они ведь не так глупы, как хотят показаться, чтобы вызвать снисходительное сочувствие действительных творцов Истории.
И это им достаточно хорошо удается, нужно заметить…
Понтийское царство
Было и такое в северо-восточном Причерноморье, и не стоило бы оно подробного упоминания, если бы не один из его царей, вошедших в Историю под именем Митридата Евпатора. Имя знаменитое, что и говорить, да и судьба непростая.
В тринадцатилетнем возрасте Митридат лишился отца и был провозглашен, во исполнение воли покойного, понтийским царем. Оказалось, что у вдовствующей царицы, матери Митридата, были несколько иные планы относительно осуществления державной власти. Она решила восседать на понтийском престоле в качестве первого и единственного действующего лица, отстранив своего несовершеннолетнего сына путем его физического устранения. В разработке этого дьявольского плана участвовали и официальные опекуны юного царя, и представители высшей знати, и военачальники, которых по тем или иным причинам устраивала самодержавная власть именно этого исчадия ада в обличьи развратной бабенки.
Но нашлись среди соратников покойного царя решительные и смелые люди, которые поклялись защищать и жизнь законного наследника престола, и его права. Узнав о готовящемся убийстве Митридата, его приверженцы тайно вывезли мальчика из столицы и в сопровождении отряда воинов направились в дремучий лес, где в непроходимой чаще создали укрепленный лагерь. Его обитателям приходилось отбивать частые нападения четвероногих и двуногих хищников-разбойников. В этих столкновениях мужал и постигал воинское искусство юный Митридат, твердо решивший вернуться когда-нибудь в отчий дом и восстановить попранную справедливость. Прошло семь лет.
И вот двадцатилетний Митридат во главе своего отряда выходит из лесной чащи и движется в сторону столицы. По пути к нему присоединяются многочисленные противники правящего режима.
И столица Понтийского царства сдалась на милость победителя! Солдаты гарнизона хорошо осознавали, что защищают неправое дело, а такое осознание ни в какие времена не способствовало проявлениям воинской доблести, так что отряд молодого царя не встретил достаточно серьезного сопротивления.
Вернув себе отнятую у него власть, Митридат казнил свою фурию-мать и ее сообщников, что является поступком, заслуживающим безусловного одобрения, потому что зло нужно наказывать вне зависимости от образа, в котором оно воплощено.
А на иудео-христианский вопрос: «Кто дал тебе право судить?» можно ответить, что кому как не жертве судить своих обидчиков. Впрочем, этот случай не требует ни суда, ни следствия…
КСТАТИ:
«Кто прощает преступление, становится его сообщником».
Вольтер
На этом заканчивается первый, героический и оригинальный период жизни Митридата. Второй, гораздо более длительный, почти полувековой, полон победных свершений и громких триумфов, но иначе как банальным его не назовешь, потому что все подобное уже было, а зачем — никому не понятно…
Митридат загорелся идеей расширения границ своего царства. Уже через три года его правления войско насчитывало 250 000 пехотинцев и 40 000 всадников, а флот — 300 боевых судов.
И началась эпоха захватов.
- Предыдущая
- 37/142
- Следующая
