Воины бога Паука - Гир Уильям Майкл - Страница 50

• Предыдущая
• 50/93
• Следующая

— Возможно. И все же… это уже началось, — откликнулся Честер. — Скоро я должен буду отправиться и встретиться с человеком, которого вы называете директором. Тот, который висит в воздухе и решает судьбу ваших людей.

— Что ты имеешь в виду? Уже началось? Произошел небольшой контакт, и Лита несомненно занимается исследованиями, даже если ее не отпускают, — Чэм весь сморщился и нахмурился.

— Ты не знаешь? — Честер поднял глаза почти с удивлением. — Вооруженные люди захватили деревню народа. Другие маленькие корабли приземлились в главной деревне сантос, и остальные бандиты тоже были оккупированы. Мой Мир, который вы называете Атлантидой, был по приказу директора закрыт для всех. Любое передвижение запрещено без согласия на то полковника Ри. Людей убивают, идут военные действия.

— Объявлен запретной зоной! — фыркнул Монтальдо. — Я полагаю, с этого момента все пойдет по-научному, доктор, — он встретился с недоверчивым взором Чэма.

— Нет! — шептал Чэм. — Ри не будет рисковать научными исследованиями! Боже мой! Он… он у меня узнает! — Эммануэль Чэм неожиданно распрямился, морщась от боли и держась за грудь слева. — Я должен немедленно поговорить с директором! — закричал он.

— Вам лучше вызвать сейчас медицинскую бригаду, — спокойно сказал Честер Монтальдо. — Он умрет, если мы протянем слишком долго.

— Умрет? — поинтересовался Монтальдо.

— Сердце. Мне не следовало так прямо сообщать ему об этом, но по-другому было нельзя.

Монтальдо уже выходил на связь через головное устройство. Чэм опустился в кресло, стайка его аспирантов заметила недомогание и бросилась к нему. Воцарилось смятение, медбригада влетела на антиграве и оттолкнула студентов с дороги.

Через десять минут воцарилась тишина. Чэма доставили в лазарет. Большая часть студентов разошлась, болтая друг с другом о Соларе, Чэме и военных действиях. Монтальдо сел и мрачно уставился в свою чашку с холодным кофе.

Честер Армихо Гарсиа устало вздохнул и тоже вернулся на свое место.

— Ты видел это, да? — рассеянно спросил Монтальдо. — Зачем было доводить старика до инфаркта? Почему было не остановиться и не причинять ему боль?

— Иначе его бы арестовали. В конце концов, это бы ему повредило больше. Он хороший человек. Я не хотел, чтобы он страдал, — сказал Честер с сожалением.

— У меня никогда не было инфаркта. Говорят, что это очень больно, — голос Монтальдо был бесстрастным.

— Ему больно, доктор Монтальдо. Но все-таки это наименьшее из зол.

Монтальдо с сомнением и подозрением поднял глаза.

— Ты, похоже, не очень-то удручен всем происшедшим.

Честер беспомощно развел руками.

— Это ерунда, по сравнению с тем, что надвигается. Пророком быть трудно.

— Что надвигается? — Монтальдо искоса посмотрел на него. — Какую позицию ты занимаешь, Честер? Если ты действительно видишь будущее, то в чем дело? Что ты предпринимаешь для того, чтобы предотвратить это?

— Ничего. Стремления ведут к переменам. Перемены несут страдания. Страдания вызывают противоречия. Противоречия обусловливают рост. Рост дает знания. Знания вызывают стремления, — ответил Честер.

— Возможно, — Монтальдо нахмурился. — И что из этого?

— У вашего Директората, доктор Монтальдо, есть стремления? Ты великий скептик. Ты видишь мир как бурлящий хаос. Почему ты так циничен? Твоя личность не находится в гармонии с Богом и вселенной.

Монтальдо угрюмо процедил сквозь зубы:

— Положим. И что?

— Паук ткал свою сеть для таких людей, как ты. Считай это моделью, чтобы постоянно напоминать человеку о том, что все должно быть гармоничным. Паутина очень красива, каждая паутинка должна поддерживать целое. Паутина — это творение, сочетающее искусство, изящество и силу. Однако, если паутина рассчитана плохо — или ее вообще нет, — то паук будет вечно падать. Понимаешь, сеть паука похожа на твою жизнь, доктор. Она должна создаваться с искусством, изяществом, силой и равновесием. Иначе ты упадешь.

Десантники, охранявшие Честера, нервно сглотнули и с беспокойством переглянулись.

Монтальдо рассеянно потягивал холодный кофе и думал о том, почему слова Пророка так задели его.

Когда Джон Смит завопил и выстрелил, сердце Риты готово было выпрыгнуть из груди. Сказалась синхротренировка. Подчиняясь инстинкту, она погнала мерина в толпу удивленных воинов сантос. Она нацелила ружье и спустила курок. Отдача чуть не скинула ее вообще, так что она не могла видеть последствий своего выстрела. Когда же ей это удалось, человек был на земле, а голова его представляла из себя кровавую массу.

Они бежали! Она услышала, как крик вырвался у нее из горла, когда она рубила стволом ружья и оглушала прикладом. Она завопила от восторга, услышав, как череп мужчины треснул, подобно яичной скорлупе. Они уже были за поворотом и догоняли сантос, которые попрыгали на своих лошадей и в ужасе пустились наутек.

Она отщелкнула затвор и вставила патрон. Пустив лошадь вскачь, она сосредоточилась на прицеле и выстрелила. В этот раз отдача чувствовалась меньше — но ей показалось, что она промахнулась. Человек продолжал скакать, непринужденно покачиваясь в седле. Затем он медленно повалился вперед, прежде чем упасть, и зацепился ногой за стремя. Лошадь забила от страха копытами, пиная безжизненно подскакивающее тело.

Рита снова гикнула и затолкнула еще один цилиндр в затвор. Почти догнав, она застрелила еще одного из спасающихся бегством мужчин. В этот раз тот, в кого она целилась, вскинул руки и почти выпрыгнул из седла, ударившись о скалу с тошнотворным глухим звуком.

Пока она еще раз открывала механизм, один из мужчин обернулся и увидел, что только она преследует их по пятам. Их теперь осталось четверо. Она не слышала, что закричал один из них, но второй обернулся и начал придерживать лошадь. Рита схватила поводья и рванула мерина. Животное, резко остановившись, чуть не перебросило ее вперед.

Сантос замедлили бегство, стреляя через плечо. Пули свистели над ухом Риты. Остановившись как вкопанная, она подняла ружье. Когда последний из них настолько притормозил, что она была уверена в своей цели, она спокойно выбила его из седла и пустила своего мерина обратно вверх по ущелью. Оставалось трое.

Сколько она проехала? Километр? Оперевшись на шею лошади, она перезарядилась, отметив, что в поясе осталось только около дюжины патронов. Филип должен быть где-то там впереди. Им с Железным Глазом лучше быть начеку.

Она поняла, что мерин шел быстрее, чем она думала. Выносливый конь опередил остальных в безумной скачке вниз по ущелью. Сможет ли он опередить их в противоположном направлении? Адреналин и страх гнали кровь по жилам, подобно электрическому разряду. Пуля подняла облачко пыли, раскрошив скалу впереди.

Она обернулась через плечо и, с прибавившейся от страха силой вытянув ружье одной рукой, выстрелила в ближайшего всадника. Должно быть, пуля прошла рядом, потому что он пригнулся и придержал лошадь.

Через двести метров вверх по ущелью стоял Филип, наклонясь над телом. Она предупредила его криком, он схватил ружье и стремглав бросился к ней. Пытаясь перезарядиться, она неумелыми пальцами уронила патрон. Достав из пояса другой, она справилась с этим, а мерин проскакал мимо Филипа.

Она остановила животное и спрыгнула с седла. Ружье Филипа грохнуло, и лошадь сантос заржала, сбросив своего седока лицом в грязь. Следующая лошадь неслась слишком близко вслед за первой и, зацепившись за ее ноги, также сбросила своего всадника.

— За скалы! — крикнул Филип, перезаряжаясь на бегу. Рита карабкалась вверх по расщелине, когда пуля окатила ее расплавленным свинцом, осколками камней и пылью, раскрошив выступ у нее под рукой.

Она вползла в отверстие и перекинула большое ружье прямо перед собой. О, если бы у нее был бластер с инфракрасным прицелом — тогда она могла с двухсот метров смотреть им в глаза.

Второй человек присел за лошадью, оперев ружье на ее бок и высматривая Филипа. Со своей позиции Рита видела его ноги, торчащие из-за животного. Конечно! Траектория пули снижается от гравитации! Как это они стреляют во что-нибудь с расстояния? Кроме того, пуля летит не со скоростью света, так что по движущейся мишени надо стрелять с опережением. А разве ветер не оказывает воздействия? Она раздраженно сплюнула. До чего примитивно!

• Предыдущая
• 50/93
• Следующая