Книга 1 - Высоцкий Владимир Семенович - Страница 99
- Предыдущая
- 99/99
Изменить размер шрифта:
99
НА СМЕРТЬ ВЛАДИМИРА ВЫСОЦКОГО
Кони,
Кони,
Кони.
Привередливые кони.
Путь окончен.
Путь окончен.
Путь окончен.
Ветер захлебнулся пеной.
Кто там высказаться хочет?
Кто там хочет что-то вспомнить?
Поздно. поздно.
Путь окончен.
Помолчим же, как сумеем.
Лучше б громче и смелее.
Отчего же, отчего же мы не смели?
И не смеем? Всем понятно,
Все понятно, все, что можно:
Честен, дерзок, незапятнан.
Остальное — промолчали!
А душа — она кричала!
А сарказм — бросал перчатку!
Может лучше для начала
Просто взять и напечатать?
Все до самой горькой боли,
Все до самой главной строчки,
До последней, и, тем более,
Разве кто-нибудь не хочет?
Он хрипел, глаза не прятал,
Ну, а мы, а мы посмеем?
Что, кишка тонка?
А значит, не чета нам рыцарь смеха.
Нам в детсадик бы с досадой
Нашей тихой и пристойной.
Потоптались, рассосались,
Погрустили и за столик…
* * *
ДЕНЬ БЕЗ СМЕРТИ
Часов, минут, секунд — нули,
Сердца с часами сверьте.
Обьявлен праздник всей Земли:
День без единой смерти.
Вход в Рай забили впопыхах,
Ворота Ада на засове,
Все согласовано в Верхах,
Без оговорок и условий.
Постановление не врет:
Никто при родах не умрет,
И от болезней в собственной постели,
И самый старый в мире тип
Задержит свой предсмертный хрип
И до утра дотянет еле-еле.
И если где резня — теперь,
Ножи держать тупыми!
И если бой — так без потерь,
Расстрел — так холостыми.
Нельзя и с именем Его
Свинцу отвешивать поклонов
Не будет смерти одного
Во имя жизни миллионов.
Конкретно, просто, делово:
Во имя черта самого
Никто не обнажит кинжалов.
Никто навеки не уснет,
И не взойдет на эшафот
За торжество добра и идеалов.
Забудьте мстить и ревновать,
Убийцы, пыл умерьте.
Бить можно, но не убивать
Душить, — но не до смерти.
Эй! Не вставайте на карниз
И свет не заслоняйте!
Забудьте прыгать сверху вниз,
Вот, снизу вверх — валяйте!
Сдюнтяи, висельники, тли,
Мы всех вас выймем из петли,
Еще дышащих, тепленьких, в исподнем.
Под топорами палачей
Не упадет главы ничей
— Приема нынче нет в раю господнем!
И запылают сто костров
Не жечь, а греть нам спины,
И будет много катастроф,
А жертвы — ни единой.
И отвалившись от стола,
Никто не лопнет от обжорства
От выстрелов из-за угла
Мы будем падать без притворства.
На целый день отступит мрак,
На целый день отступит рак,
На целый день случайности отменят.
А коль за ком не доглядят.
Есть спецотряд из тех ребят,
Что мертвецов растеребят,
Натрут, взьерошат, взьерепенят.
Смерть погрузили в забытье
Икрою смерти взятку дали
И напоили вдрызг ее,
И даже косу отобрали.
В уютном боксе в тишине
Лежит на хуторе Бутырском
И видит паксти во сне,
И стонет храпом богатырским.
Ничто не в силах помешать
Нам жить, смеяться и дышать,
Мы ждем событья в радостной истоме!
Для темных личностей в Столбах
Полно смирительных рубах
— Пусть встретят праздник
В сумасшедшем доме.
И пробил час, и день возник,
Как взрыв, как ослепленье.
И тут, и там взвивался крик:
— Остановись, мгновенье!
И лился с неба нежный свет,
И хоры ангельские пели,
И люди быстро обнаглели:
— Твори, что хочешь!.. Смерти нет!
Иной до смерти выпивал
— Но жил, подлец, не умирал.
Другой в пролеты прыгал всяко-разно,
А третьего душил сосед,
А тот его… Ну, словом, все
Добро и зло творили безнаказно.
А тот, кто никогда не знал
Ни драк, ни ссор, ни споров —
Теперь свой голос поднимал,
Как колья от заборов.
Он терпеливо вынимал
Из мокрых мостовых булыжник…
А прежде был он тихий книжник
И зло с насильем презирал.
Кругом никто не умирал,
А тот, кто раньше понимал
Смерть как награду, как избавленье
— Тот бить старался наповал,
Что, дескать, помнит чудное мгновенье.
Какой-то бравый генерал
Из зависти к военным хунтам
Весь день с запасом бомб летал
Над мирным населенным пунктом.
Перед возмездьем не раскис
С поличным пойманный шпион —
Он с ядом ампулу разгрыз,
Но лишь язык порезал он.
Вот так по нашим городам
Без крови, пыток, личных драм
Катился день, как камнепад в ущелье.
Всем сразу славно стало жить!..
Боюсь, их не остановить,
Когда внезапно кончится веселье.
Ученый мир — так весь воспрял,
И врач, науки ради,
На людях яды проверял —
И без противоядий.
Ну, а евреям был погром —
Резвилась правящая клика,
Но все от мала до велика
Живут — все кончилось добром.
Самоубийц, числом до ста,
Сгоняли танками с моста,
Повесившихся — скопом оживляли.
Фортуну — вон из колеса!
Да! День без смерти удался!
Застрельщики, ликуя, пировали.
Но вдруг глашатай весть разнес
Уже к концу банкета,
Что торжество не удалось,
Что кто-то умер где-то.
В тишайшем уголке Земли,
Где спят и страсти, и стихии,
Куда добраться не могли
Реаниматоры лихие.
Кто мог дерзнуть?
Кто смел посметь?
И как уговорили смерть?
Ей дали взятку — смерть не на работе.
Недоглядели — хоть реви!
— Он просто умер от любви,
На взлете умер он, на верхней ноте.
99
- Предыдущая
- 99/99
Перейти на страницу:
