Книга 1 - Высоцкий Владимир Семенович - Страница 60
- Предыдущая
- 60/99
- Следующая
Изменить размер шрифта:
60
БЕДА
Я несла свою беду
По весеннему льду.
Подломился лед, душа оборвалася,
Камнем под воду пошла,
А беда — хоть тяжела
А за острые края задержалася.
И беда с того вот дня
Ищет по свету меня,
Слухи ходят вместе с ней, с кривотолками.
А что я не умерла,
Знала голая ветла
Да еще перепела с перпелками.
Кто ж из них сказал ему,
Господину моему,
Только выдали меня, проболталися.
И от страсти сам не свой
Он отправился за мной,
А за ним беда с молвой увязалися.
Он настиг меня, догнал,
Обнял, на руки поднял.
Рядом с ним в седле беда ухмылялася.
Но остаться он не мог,
Был всего один денек,
А беда на долгий срок задержалася.
ЧАСТУШКИ
Подходи народ смелее,
Слушай, переспрашивай.
Мы споем про Евстигнея,
Государя нашего.
Вы себе представьте сцену,
Как папаша Евстигней
Дочь-царевну Аграфену
Хочет сплавить поскорей.
Но не получается
Царевна не сплавляется.
Как-то ехал царь из леса,
Весело, спокойненько,
Вдруг услышал свист балбеса,
Соловья-разбойника.
С той поры царя корежит,
Словно кость застряла в нем.
Пальцы в рот себе заложит,
Хочет свистнуть соловьем.
Надо с этим бой начать,
А то начнет разбойничать.
СЕРЕНАДА СОЛОВЬЯ-РАЗБОЙНИКА
Выходи, я тебе посвищу серенаду,
Кто тебе серенаду еще посвистит?
Сутки кряду могу до упаду,
Если муза меня посетит.
Я пока еще только шучу и шалю,
Я пока на себя не похож,
Я обиду стерплю, но когда я вспылю,
Я дворец подпалю, подпалю, развалю,
Если ты на балкон не придешь.
Ты отвечай мне прямо, откровенно,
Разбойничую душу не трави.
О, выйди, выйди, выйди, Аграфена,
Послушай серенаду о любви.
Ей-ей-ей, трали-вали.
Кабы красна девица жила в полуподвале
Я бы тогда на корточки
Приседал у форточки,
Мы бы до утра проворковали.
В лесных кладовых моих уйма товара,
Два уютных дупла, три пенечка гнилых.
Чем же я тебе, Груня, не пара?
Чем я, Феня, тебе не жених?
Так тебя я люблю, что ночами не сплю,
Сохну с горя у всех на виду.
Вот и голос сорвал, и хриплю, и сиплю.
Ох, и дров нарублю, и себя погублю,
Но тебя я украду, уведу.
Я женихов твоих через колено,
Я папе твоему попорчу кровь,
О, выйди, выйди, выйди, Аграфена,
О, не губи разбойничую кровь.
Ей-ей-ей, трали-вали.
Кабы красна девица жила в полуподвале,
Я б тогда на корточки,
Приседал у форточки,
Мы бы до утра проворковали.
СВАДЕБНАЯ
Ты, звонарь-пономарь, не кемарь!
Звонкий колокол раскочегаривай.
Ты очнись, встрепенись, гармонист,
Переливами щедро одаривай.
Мы беду на век спровадили,
В грудь ей вбили кол осиновый.
Перебор сегодня свадебный,
Звон над городом малиновый.
Эй, гармошечка, дразни, дразни,
Не спеши, подманивай.
Главный колокол, звони, звони,
Маленький подзванивай.
ЧУДО-ЮДО
В королевстве, где все тихо и складно,
Где ни войн, ни катаклизмов, ни бурь,
Появился дикий зверь огромадный
То ли буйвол, то ли бык, то ли тур.
Сам король страдал желудком и астмой,
Только кашлем сильный страх наводил.
А тем временем зверюга ужасный
Коих ел, а коих в лес волочил.
И король тотчас издал три декрета:
Зверя надо, говорит, одолеть наконец.
Вот, кто отважется на это, на это,
Тот принцессу поведет под венец.
А в отчаявшемся том государстве,
Как войдешь, так прямо наискосок,
В бесшабашной жил тоске и гусарстве
Бывший лучший, но опальный стрелок.
На полу лежали люди и шкуры,
Пели песни, пили меды и тут
Протрубили во дворце трубадуры,
Хвать стрелка — и во дворец волокут.
И король ему прокашлял: «Не буду
Я читать тебе моралей, юнец,
Вот, если завтра победишь чуду-юду,
То принцессу поведешь под венец».
А стрелок: «Да это что за награда?
Мне бы выкатить порвейна бадью.
А принцессу мне и даром не надо,
Чуду юду я и так победю».
А король: «Возьмешь принцессу и точка.
А не то тебя раз-два и в тюрьму,
Ведь это все-же королевская дочка».
А стрелок: «Ну хоть убей, не возьму»
И пока король с ним так препирался,
Съел уже почти всех женщин и кур,
И возле самого дворца ошивался
Этот самый то ли бык, то ли тур.
Делать нечего, портвейн он отспорил,
Чуду-юду уложил и убег…
Вот так принцессу с королем опозорил
Бывший лучший, но опальный стрелок.
ПРО НЕЧИСТЬ
В заповедных и дремучих,
Страшных муромских лесах
Всяка нечисть бродит тучей
И в проезжих сеет страх,
Воет воем, что твои упокойники,
Если есть там соловьи, то разбойники.
Страшно, аж жуть!
В заколдованных болотах
Там кикиморы живут,
Защекочут до икоты
И на дно уволокут.
Будь ты пеший, будь ты конный — заграбастают,
А уж лешие — так по лесу и шастают.
Страшно, аж жуть!
А мужик, купец иль воин
Попадал в дремучий лес
Кто — зачем, кто — с перепою,
А кто — сдуру в чащу лез.
По причине пропадали, без причины ли
Только всех их и видали: словно сгинули.
Страшно, аж жуть!
Из заморского, из леса
Где и вовсе сущий ад,
Где такие злые бесы,
Чуть друг друга не едят,
Чтоб творить им совместное зло потом,
Поделиться приехали опытом.
Страшно, аж жуть.
Соловей-разбойник главный
Им устроил буйный пир,
А от них был змей трехглавый
И слуга его вампир.
Пили зелье в черепах, ели бульники,
Танцевали на гробах, богохульники.
Страшно, аж жуть!
Змей горыныч влез на дерево,
Ну раскачивать его:
Выводи, разбойник, девок,
Пусть покажут кой-чего,
Пусть нам лешие попляшут, попоют,
А не то, я, матерь вашу, всех сгною.
Страшно, аж жуть!
Соловей-разбойник тоже
Был не только лыком шит.
Гикнул, свистнул, крикнул: — рожа!
Гад заморский, паразит!
Убирайся без боя, уматывай
И вампира с собою прихватывай.
Страшно, аж жуть!
Все взревели, как медведи:
Натерпелись! Сколько лет!
Ведьмы мы или не ведьмы?
Патриоты или нет?
Налил бельмы, ишь ты, клещ, отоварился
А еще на наших женщин позарился.
Страшно, аж жуть!
А теперь седые люди
Помнят прежние дела:
Билась нечисть груди в груди
И друг друга извела,
Прекратилось навек безобразие,
Ходит в лес человек безбоязненно,
И не страшно ничуть!
60
- Предыдущая
- 60/99
- Следующая
Перейти на страницу:
