Хирург - Герритсен Тесс - Страница 26

• Предыдущая
• 26/72
• Следующая

– Войдите.

Женщина, которая встала им навстречу, была молодой и стильной. Под белым халатом скрывались голубые джинсы и черная майка, а ее мальчишеская стрижка подчеркивала темные озорные глаза и высокие скулы. Но вот от чего Мур никак не мог отвести взгляд – так это от маленького золотого колечка в левой ноздре. Во время беседы у него было такое ощущение, будто он обращается именно к этому колечку.

– После вашего звонка я еще раз просмотрела ее медицинскую карту, – сказала Сара. – Я знаю, что был составлен полицейский протокол об изнасиловании.

– Мы его читали, – сказала Риццоли.

– И с чем связан ваш визит?

– Прошлой ночью на Нину Пейтон было совершено нападение в ее доме. Сейчас она в критическом состоянии.

Первой реакцией медсестры был шок. И тут же ему на смену пришла ярость. Мур распознал это по тому, как вздернулся ее подбородок и сверкнули глаза. – Это был он?

– Он?

– Ну, тот мужчина, который изнасиловал ее?

– Мы не исключаем такую возможность, – сказала Риццоли. – К сожалению, жертва находится в коме и не может говорить.

– Не называйте ее «жертвой», – раздражено проговорила медсестра. – У нее есть имя.

Риццоли тоже вскинула подбородок, и Мур догадался, что она на взводе. Начало беседы нельзя было назвать удачным. Он поспешил вмешаться:

– Мисс Дейли, речь идет о невероятно чудовищном преступлении, и нам необходимо...

– Ничего невероятного не бывает, – возразила Сара. – Во всяком случае, когда мы имеем в виду то, что мужчины проделывают с женщинами. – Она взяла со стола папку и протянула ему. – Ее медицинская карта. Наутро после изнасилования она пришла в клинику. Я видела ее в тот день.

– И вы же осматривали ее?

– Я делала все. И беседовала, и осматривала. Я взяла вагинальные мазки и подтвердила, что при осмотре под микроскопом обнаружена сперма. Я вычесала лобковые волосы, собрала образцы ногтей – все, что нужно в таких случаях. Дала ей противозачаточную пилюлю.

– Она не обращалась в пункт скорой помощи за другими анализами?

– Женщина, которая к нам приходит, получает всю необходимую помощь в этих стенах, причем от одного врача. Ей совсем ни к чему этот парад лиц. Так что я сама беру кровь на анализ и отправляю в нашу лабораторию. И я же делаю необходимый звонок в полицию. Если, конечно, жертва этого хочет.

Мур открыл папку и увидел заполненную анкету пациента. В ней значились дата рождения Нины Пейтон, ее адрес, телефон, место работы. Следующая страница была исписана мелким почерком. Первая запись была датирована 17 мая.

"Причина обращения: сексуальное изнасилование.

История со слов потерпевшей: 29-летняя белая женщина полагает, что подверглась сексуальному насилию. Прошлой ночью, пребывая в баре «Грамерси», она почувствовала себя плохо и, по ее словам, пошла в дамскую комнату. Что было дальше, не помнит..."

– Она проснулась дома, в своей постели, – сказала Сара. – Как добралась домой, не помнила. Не помнила, как разделась. И уж точно не помнила, как могла порвать на себе блузку. Как бы то ни было, в постели она оказалась совершенно голая. Бедра были испачканы, как ей показалось, спермой. Один глаз заплыл, и на обоих запястьях были синяки. Она довольно быстро догадалась о том, что произошло. И у нее была такая же реакция, как у всех других жертв насилия. Она подумала: «Я сама виновата. Нельзя быть такой беспечной». Вот так всегда у женщин. – Она в упор посмотрела на Мура. – Мы во всем виним себя, даже если подонком оказался мужчина.

Выслушав такую гневную отповедь, Мур не нашелся с ответом. Он уткнулся в медицинскую карту и стал читать протокол медицинского осмотра.

«Пациентка пребывает в прострации, говорит монотонно. Она пришла без сопровождения, пешком...»

_ Она все повторяла про ключи от своей машины, – сказала Сара. – Она выглядела избитой, один глаз припух. Ни на что не реагировала, только твердила о том, что потеряла ключи от машины и ей нужно их найти, иначе она не сможет добраться на работу. 1Ине не сразу удалось прервать этот однообразный монолог и заставить ее говорить со мной. Эта женщина прежде не знала горя. Она была образованна, независима. Работала торговым представителем в компании «Лоуренс Сайентифик Саплайз». Каждый день общалась с людьми. И вот она оказалась здесь, практически невменяемая. Одержимая навязчивой идеей найти эти идиотские ключи от машины. В конце концов, мы открыли ее сумку и поискали во всех карманах. Ключи нашлись. Только после этого она смогла сосредоточиться и рассказать мне о том, что с ней произошло.

– И что она рассказала?

– Примерно около девяти вечера она пошла в бар «Грамерси», где должна была встретиться с подругой. Подруга так и не появилась, и Нина какое-то время пробыла там. Выпила мартини, поболтала с какими-то парнями. Послушайте, я была в этом баре, по вечерам там полно народу. Женщина вполне может чувствовать себя в безопасности. – И добавила, уже с оттенком горечи: – Как будто есть такое место, где можно чувствовать себя в безопасности.

– А она помнила того мужчину, который отвез ее домой? – спросила Риццоли. – Нам действительно нужно это знать.

Сара посмотрела на нее.

– Вы все про этого насильника? Те двое полицейских из отдела сексуальных преступлений тоже интересовались только им.

Мур, видя, как бесится Риццоли, понимал, что обстановка накаляется. И поспешил ответить:

– Детективы сказали, что она не смогла описать его.

– Они допрашивали ее при мне. Она сама попросила меня остаться, так что всю историю я выслушала дважды. Они все выспрашивали у нее, как он выглядел, а она не могла вспомнить. Она действительно ничего не помнила.

Мур перевернул еще одну страницу в медицинской карте.

– Вы видели ее еще раз, в июле. Всего неделю назад.

– Она пришла, чтобы сделать повторный анализ крови. Тест на ВИЧ может оказаться положительным через шесть недель. Это еще одна жуткая сторона злодеяния. Сначала тебя изнасилуют, а потом узнаешь, что тебя еще и наградили смертельной болезнью Эти шесть недель становятся настоящей пыткой для женщин, которые не знают, есть у них СПИД или нет. Они страдают, думая о том, что, возможно, в их крови уже размножается коварный вирус. Когда они приходят на повторный анализ, мне приходится выступать в роли психотерапевта. Заверять в том, что я позвоню сразу же, как только получу на руки результат анализа.

– Вы не делаете анализы здесь?

– Нет. Мы отправляем их в лабораторию «Интерпат».

Между тем Мур добрался до последней страницы карты, где были приведены результаты анализов: «ВИЧ-тест: отрицательный. Сифилис: отрицательный». Страница была тонкой, почти прозрачной. «Почему-то самые важные новости поступают к нам именно на таких хлипких листочках, – подумал он. – Телеграммы. Экзаменационные баллы. Анализы крови».

Он закрыл медицинскую карту и положил на стол.

– Когда вы увидели Нину во второй раз – в тот день, когда она пришла на повторный анализ крови, – как она вам показалась?

– Вы хотите знать, была ли она по-прежнему травмированной?

– Не сомневаюсь в этом.

От его спокойного ответа ярость Сары словно улетучилась. Она откинулась на спинку кресла – будто, лишенная злости, утратила и жизненные силы. Какое-то мгновение она обдумывала его вопрос.

– Когда я увидела Нину во второй раз, она была похожа на ходячую смерть.

– Как это?

– Она сидела на том стуле, где сейчас сидит детектив Риццоли, и у меня было такое чувство, что я вижу сквозь нее, будто она прозрачная. После изнасилования она так и не вышла на работу. Думаю, ей тяжело было видеть людей, особенно мужчин. Она была парализована странными фобиями. Боялась пить водопроводную воду и вообще все, что не было герметично упаковано. Напиток должен был обязательно находиться в запаянной бутылке или банке, куда нельзя впрыснуть яд. Она боялась, что мужчины, увидев ее, сразу поймут, что она была изнасилована. Она была уверена, что насильник оставил сперму на ее простынях и одежде, и каждый день часами стирала. Та Нина Пейтон, которой она была когда-то, умерла.

• Предыдущая
• 26/72
• Следующая