Забавные животные - Чаплина Вера Васильевна - Страница 26

• Предыдущая
• 26/37
• Следующая

Приезжая и глядя на побелевшее от снега поле, я как-то невольно вспомнила подбитого грача. Думалось, что бедняга погиб.

Но вот однажды, садясь в автобус, я вдруг увидела грача. Сначала думала, что ошиблась, но нет, на заснеженном поле чётко выделялась его тощая чёрная фигурка.

Я хотела выйти, но автобус уже тронулся, и всё же на повороте мне удалось заметить, как грач поскакал к придорожной канаве. Значит, он каким-то образом перебрался ближе к шоссе и, бродя вдоль дороги, добывал случайное пропитание.

Поле, где обитал теперь грач, находилось почти рядом с нашей дачей. Я была очень рада, что он выбрал именно это место, и подумала, что, пожалуй, будет совсем не трудно его здесь подкармливать. Однако на деле всё оказалось сложнее. Нелегко было предугадать, в каком месте станет искать пищу раненая птица. Бывало, положишь корм в канаву – он прыгает по обочине; положишь на обочину – он ищет в поле, а то просто еду снегом занесёт. Потом заметила, что грач ищет всегда еду в том месте, где лежит кучка мусора или кем-то оброненная бумага. Тут я и догадалась, чем можно приманить птицу: выгребла из печки золу, высыпала на снег, сверху положила куски хлеба и отошла в сторону. Грач сразу это место приметил. Мигом прискакал и с такой жадностью начал клевать мягкие куски хлеба, что я поняла, как он за это время изголодался.

Первое время он меня опасался, но скоро признал и перестал бояться. А потом так привык к моим приношениям, что стоило мне показаться с миской в руках, как он тут же являлся, торопливо клевал то, что я приносила, и, наевшись досыта, уходил в кусты.

Среди кустов рос большой, старый тополь. Его сучья начинались почти от самой земли, и вот по ним-то, словно по лестнице, забирался грач на дерево. На нём он проводил день, на нём он и ночевал.

Хотя дерево служило грачу надёжным убежищем, мне всё же хотелось переманить птицу к нам на дачу. За забором жить ему было бы безопасней, и сделать это казалось совсем несложным, ведь он уже настолько хорошо меня знал, что даже встречал.

Он взбирался на самую верхушку тополя и со своего наблюдательного пункта внимательно следил за всеми, кто выходил из автобуса на этой остановке. Даже удивительно, как он ухитрялся узнавать меня на таком большом расстоянии. Узнавал, когда я ещё только переходила шоссе, и громким криком «Кра! Кра!» приветствовал моё появление, потом торопливо спускался с дерева и скакал навстречу. Подбежав, он, забавно наклонив голову, заглядывал в сумку и, если я не успевала вынуть принесённое угощение, выхватывал его сам.

Сначала я смеялась над такими проделками грача – уж очень у него это смешно получалось, – но когда он однажды вытащил из сумки вместо еды мой паспорт, здесь уже было не до смеха. Я и опомниться не успела, как воришка удрал с похищенным документом в кусты. И пока я, увязая выше колена в снегу, до него добиралась, так распотрошил паспорт, на такие кусочки порвал, что пришлось его менять.

После этого случая я стала осторожней и больше не разрешала грачу заглядывать в сумку. Потом, решив заманить его на территорию дачи, не стала отдавать ему еду всю сразу, а сделаю несколько шагов по направлению к даче и дам кусочек, ещё несколько шагов – и ещё кусочек.

Через несколько дней грач скакал за мной до самой калитки, а вот зайти в неё никак не желал. Долго мучилась я с упрямцем. И каким только лакомством не приманивала! Бросала ему мясо, рыбу, а он упорно не шёл. Пришлось оторвать от забора доску, – может, этот лаз ему больше понравится. Расчёт мой оказался правильным. Повертелся грач около отверстия, повертелся, потом увидел, что опасности нет, зашёл на участок, схватил мясо и опять к своему тополю ускакал.

Так и повелось: ждал меня грач, сидя на тополе, потом я в калитку иду, а он через свою «калитку» меня встречает. С собакой нашей тоже познакомился. Сперва я боялась, как бы она его не обидела, но мои опасения оказались напрасны. Грач хорошо умел за себя постоять. Бывало, нальёшь собаке суп, а он уже тут как тут, кругом прыгает, в миску заглядывает. Впрочем, суп его совсем не прельщал, зато если собака вытащит кость, тут уж в оба смотри. Чуть заглядится пёс – кость у грача. А уж если он завладел добычей, лучше не подходи – сразу ударит клювом. Теперь не приходилось опасаться, что раненая птица замёрзнет или погибнет от голода. Грач заметно поправился и даже как-то округлился. Начало заживать у него и подбитое крыло. Сперва он стал им взмахивать, потом делать небольшие перелёты, а к концу зимы летал уже совсем хорошо, и только белые перышки, которые выросли на больном месте, напоминали о зажившей ране. Я всё думала, что теперь грач улетит, но он по-прежнему меня встречал, требовал еды и, видимо, никуда не собирался улетать. Очевидно, его больше устраивало кормиться возле людей.

Но вот пригрело весеннее солнце. Запестрели проталины. Прилетели грачи. Они бродили по проталинам и разыскивали в оттаявшей земле еду. Куда-то стал отлучаться и наш грач. С каждым тёплым днём он всё реже и реже появлялся возле нашей дачи. Потом он нашёл себе подругу, несколько раз прилетал с ней, а затем исчез. Наверно, построил где-то гнездо и был занят своими грачиными заботами.

Прошло лето. Как-то незаметно подкралась осень. Готовясь к отлёту на юг, птицы собирались в стаи. Готовились улететь и грачи. Я смотрела, как они разгуливают по полю, и было приятно думать, что где-то среди них находится и мой грач. Ведь теперь он сможет улететь вместе со всеми, и только было немножко жаль, что больше не придётся свидеться.

Но я ошиблась, и свидеться нам пришлось. Видно, не забыл грач, где ему помогли в эту тяжёлую для него зиму. Однажды, выйдя из дома, я вдруг услышала с высокого тополя знакомое «Кра! Кра!». Не может быть! Я подняла голову и увидела грача. Я его узнала сразу по белому пятнышку на правом крыле. Он сделал движение, чтобы спуститься ниже, но в это время с поля поднялась большая стая грачей и с громкими криками полетела в сторону леса. Полетел за ней и мой грач.

Вот он догоняет стаю… догнал… смешался с другими птицами, а я всё стояла и смотрела вслед.

До свидания! Счастливого пути, грач! И пусть тебе в дороге не встретится злой человек!

Марина пришла из школы гордая и счастливая. Ещё бы, у неё в дневнике почти одни пятёрки.

– Бабушка! – торжественно обратилась она ко мне. – А помнишь, что ты мне обещала?

– Помню, – сказала я.

И вот в воскресенье я выполняю обещанное. Мы отправляемся с Мариной на Птичий рынок, пока только на разведку.

Сначала мы ехали в метро, потом сели на трамвай. В трамвае народу было очень много. У всех какие-то сумки, корзины, клетки… Кто вёз кроликов, кто щенят, кто птиц, а один мужчина запихнул под сиденье большую собаку с завязанной мордой. И никто никого не ругал, хотя все знали, что возить животных в трамвае запрещено.

У Птичьего рынка вышли почти все. Вышли и мы. Спрашивать, где находится рынок, нам не пришлось, потому что туда направился весь поток пассажиров. Шёл и тот мужчина, который держал под скамейкой собаку. Она шла рядом с хозяином, понуро опустив голову и поджав хвост, будто понимая, куда её ведут.

Человек с собакой завернул в большие ворота рынка, мы тоже направились следом за ним и сразу очутились в царстве рыб. И каких здесь только не было рыбок! Чёрные, пёстрые, жёлтые и, наконец, золотые с длинными, будто вуалевыми хвостами. Они плавали в просторных аквариумах медленно и важно, словно сознавая свою красоту.

– Бабушка, милая, купи мне рыбку! Эту!.. Нет, эту!.. Нет, ту!..

Марина перебегала от одного аквариума к другому, не зная, какую же рыбку выбрать.

– Мариночка, мы же сегодня хотели только посмотреть, а купим рыбку или щенка перед отъездом на дачу, – уговаривала я её, уводя от соблазна и… попадая в ещё более соблазнительное царство птиц.

– Бабушка, птичку! Купи птичку! Ну самую маленькую, самую дешёвую! – умоляла Марина, подтаскивая меня к прилавку.

• Предыдущая
• 26/37
• Следующая