Сердце Ворона - Геммел Дэвид - Страница 18

• Предыдущая
• 18/95
• Следующая

— Выпей это, — сказала она, протягивая небольшую медную чашу с мутноватой жидкостью. — Боль уйдет.

— Что здесь?

— Пей, — приказала женщина.

Тайбард подчинился. Напиток имел слегка горьковатый привкус, но острая, режущая боль действительно отступила, сменившись тяжелым гулом в висках.

— Спасибо.

— Что у тебя с носом?

— Я… подрался.

— Победил?

— Нет.

— И поэтому грустишь?

— Нет. Дело в другом… — Он помолчал, потом глубоко вздохнул. — Я не заслужил победы. Едва не убил человека. Никогда себе не прощу.

— Тогда не печалься, а радуйся, потому что ты усвоил урок, который некоторые не усваивают до конца жизни. Понятое сегодня изменит тебя и изменит к лучшему твое будущее. Сегодня в твоей жизни большой день, Тайбард Джакел.

Он повернулся к женщине и только теперь заметил, какая старая и ветхая на ней одежда.

— Кто вы? Откуда знаете мое имя? — спросил Тайбард, вглядываясь в зеленые глаза женщины.

— Я — Ведунья из леса Древа Желаний, — ответила, — и знаю всех детей ригантов.

Джакел почувствовал вдруг страшную усталость и опустился на мягкую землю,

— Я — варлиец, — сонно сказал он.

— Ты — Тайбард Джакел, и твой род восходит к временам величия и даже дальше. В тебе течет кровь Фиаллаха, одного из сподвижников Коннавара. Тот тоже бывал подвержен вспышкам гнева. Но до самой смерти оставался верным и преданным воином.

Он хотел ответить что-то, но вместо этого погрузился в спокойный целительный сон,

У Калина Ринга болела голова, а из разбитой щеки стекала кровь. Тайбард Джакел и двое его приятелей уже скрылись с места происшествия, но сержант Биндо все еще стоял рядом, не сводя с него злобных глаз. Не обращая на него внимания, юноша потянулся за сумкой.

Всадник с золотистыми волосами спешился.

— У тебя кровь. Позволь нам осмотреть рану.

— Ничего особенного, — ответил Кэлин, приложив к щеке ладонь. — Само заживет.

Ему хотелось поскорее уйти отсюда, от варлийцев и всего, что напоминало о них.

— Полагаю, что заживет, — сказал Гэз Макон. — Жаль, что я не подъехал немного раньше.

— Вы и так успели. — Кэлин остановился, осознав, что ведет себя невежливо и неблагодарно. — Спасибо, — с трудом выдавил он.

К ним подошел второй всадник, высокий, сухощавый, гибкий, с преждевременно поседевшими волосами.

— Ты хорошо дрался, парень. Отличная координация движений. Кто научил тебя этим приемам?

— Мой дядя Жэм. Он дерется лучше всех.

— И учитель из него хороший. — Мужчина протянул руку, и Кэлин, положив сумку, ответил тем же. Рукопожатие было твердым, и юноша невольно почувствовал уважение к этому человеку. — Меня зовут Мулграв. А спасший вас господин — Гэз Макон.

— Сын Мойдарта? — Кэлин напрягся.

— Верно, — сказал Гэз. Его дружелюбное расположение сменилось настороженностью, когда он натолкнулся на холодный взгляд юноши. — Вы знаете моего отца?

— Нет. Он знал моего.

С этим Кэлин сделал шаг назад, поднял сумку и зашагал прочь. Сердце колотилось. В груди клокотала ярость. На какое-то мгновение он позволил, себе расслабиться в компании варлийцев и сейчас испытывал злость, словно предал свой род, племя, кровь. Отец этого красавчика вероломно убил Лановара и сотни других ригантов, мужчин, 'женщин и детей. Теперь сын Мойдарта спас жизнь сыну Лановара. Жизнь щедра на неприятные сюрпризы.

Кэлин миновал здание школы и зашагал по тропинке, ведущей в горы. Кровь на лице подсохла, в синяках бился пульс, кожа стыла на холодном ветру. Впервые в жизни он почувствовал страх, настоящий страх, когда Тайбард Джакел подступил к нему с ножом в руке. Кэлин вспомнил, как это было, и содрогнулся. Чего он испугался? Ножа? Нет. Того, что может умереть? Тоже нет. Его испугала собственная беспомощность. Возможность быть зарезанным, как жертвенное животное.

Странно, но он никогда не испытывал ненависти к Тайбарду. Ему не нравились Лусс Кампион и Каммель Бард, но Джакел всегда казался ему добрым и честным парнем. Однажды Тайбард, как рассказывал Банки, спас того от больших неприятностей. Тайбард спас малышку Джасси Вирралл, когда та упала в омут и едва не утонула. Он бросился в водоворот, схватил девочку и держал ее до тех пор, пока подоспевший Галлиот не бросил им веревку и не вытащил обоих на берег.

Кэлин не мог понять, почему Джакел проявил вдруг такую агрессивность. Да, он варлиец, но только номинально. Все знали, что в нем течет кровь горцев.

Юноша зашагал дальше, настороженно поглядывая по сторонам на случай, если Тайбард с приятелями решили устроить засаду где-то за городом.

Впереди появились дома семей рабочих дровяного склада. Несколько женщин развешивали на веревках выстиранное белье. Жилища были построены больше сотни лет назад и представляли собой сооружения из серых гранитных плит с покатыми крышами из черного сланца. Промерзающие насквозь замой, холодные летом, бесцветные и угнетающе однообразные, они казались серыми пятнами на зеленых склонах холмов. Девичий голос окликнул Кэлина, и он, оглянувшись, увидел направляющуюся к нему Чару Вард.

Кэлин остановился, настроение моментально улучшилось. Чара была высокого для девушки роста, и от одного взгляда на нее пульс у него учащался, а в голову лезли совершенно неуместные мысли. На ней была голубая блузка и широкая серая юбка, не скрывающая движений гибкого тела. Подойдя, девушка улыбнулась и подняла руку, чтобы поправить выбившиеся из-под яркой ленты длинные вьющиеся пряди. Ткань блузки натянулась. И Кэлин словно прилип взглядом к проступившим под ней очертаниям полной, упругой груди. Ему стоило немалых усилий отвести глаза. Приблизившись, Чара увидела кровь на лице юноши.

— Что с тобой? — обеспокоено спросила она.

— Так, царапина. Ничего серьезного.

— Кто это сделал?

Чара протянула руку и коснулась его щеки. Кэлин смущенно переступил с ноги на ногу.

— Опухла. Тебе надо зайти к нам — я промою рану.

— Не беспокойся, Чара. Спасибо. Ты сегодня прекрасно выглядишь.

Он взял ее руку, поднес к губам и поцеловал пальцы. Она улыбнулась и едва заметно покраснела:

— Не надо. Мама смотрит.

Кэлин, вспомнил, что мать Чары совсем недавно перенесла тяжелую болезнь, при которой кожа начинает бледнеть, желтеть, человек теряет вес и слабеет. Заболевшие умирали редко, но приступы слабости случались потом на протяжении нескольких месяцев.

— Ей сейчас лучше?

— Она еще не окрепла, но уже поправляется. Спасибо. Может, зайдешь и посидишь с нами?

— Я бы с удовольствием, но мне надо домой. Несу лекарства для Банни и его матери.

— Я слышала, что ее побили, — сказала Чара. — Просто позор. Иногда мне кажется, что Морин какая-то ненормальная. Шула выздоровеет?

— Не знаю. Ей очень плохо.

Некоторое время они стояли молча, ничуть, однако, не тяготясь молчанием.

— Ты пойдешь на праздник Дня Жертвоприношения? — спросила девушка.

— Может быть.

— Если хочешь, пойдем вместе.

— Я был бы рад. Но наверное, нам не стоит этого делать.

— Мне все равно, что скажут люди.

— Дело не в том, что они скажут.

— Я их не боюсь. Ты мой друг, Кэлин, и я дорожу нашей дружбой, поэтому прятаться не собираюсь.

Одна из женщин окликнула Чару;

— Девочка, здесь еще много работы. Чара рассмеялась:

— Мне пора идти. Увидимся в полдень или, если хочешь, встретимся пораньше.

— Давай в полдень.

— Хорошо.

Чара улыбнулась и вернулась к дому.

Глядя ей вслед, Кэлин поймал себя на том, что представляет Чару без одежды. Он уже собирался повернуться, когда увидел лицо смотрящей на него старухи. Ему показалось, что женщина читает его мысли. Кэлин покраснел и поспешил по дороге вверх.

Срезав часть пути, Кэлин уже подходил к дому, когда заметил сидящую на краю леса Ведунью. Он не видел ее несколько месяцев и приветливо помахал рукой. Она кивнула и жестом подозвала к себе. Подойдя, Кэлин положил на землю сумку и сел рядом с женщиной на упавшее дерево.

• Предыдущая
• 18/95
• Следующая