Маски. Иллюзия заблуждений - Медведева Алена Викторовна - Страница 7

• Предыдущая
• 7/69
• Следующая

– Я не устала.

Безразличная, будто мертвая, я не испытала никаких эмоций от его слов. В душе звенели холодные льдинки, мерно стукаясь друг о друга.

Как ни старался Орино убедить меня поесть, ему это не удалось. Мне просто кусок не лез в горло, сразу делалось плохо. В итоге, ограничившись тем, что заставил меня выпить какой-то питательный напиток, он отстал.

Спали мы опять вместе. Вернее, лежали рядом. Я заснуть не могла и продолжала привычно вглядываться в уже изученный мною до мельчайшей черточки потолок. Почему не спал Орино, мне было неинтересно, с сегодняшнего дня он перестал существовать для меня. Нет! Раньше… Когда погубил Дениса на моих глазах.

Поэтому, почувствовав прикосновение его рук, плавно избавляющих меня от простыни, я тоже никак не отреагировала. Он молча продолжал дотрагиваться, причем с очевидными намерениями. А я, безвольно обмякнув, воспринимала происходящее между нами безразлично, отстраненно и безжизненно. С одной стороны, я вроде бы видела, что вот сейчас он ласкает губами мой живот, одновременно сминая руками грудь, но при этом не ощущала его прикосновений, никаких эмоций не возникало в душе – ни ненависти, ни удовольствия. Я словно превратилась в бесплотную сущность, утратившую связь с собственным телом. Оно стало просто оболочкой. В каком-то смысле тоже тюрьмой.

Орино по-прежнему молчал. Говорили его руки, губы, тело, но я не слышала больше этого «голоса любви». Потому что любви и не было, был лишь обман. Только в самом конце, тяжело прижавшись лбом к моему плечу, он едва слышно и надломленно шепнул:

– Регина…

И все. Я же видела лишь потолок, слышала только тишину. В какой-то момент усталость взяла свое, и я уснула, безразличная и к тому, как выгляжу со стороны, и к тому, что ожидало меня завтра.

Глава 3

С момента возобновления нашего сотрудничества с Орино прошла почти неделя. Пять ночей в моем понимании. Четкой хронологии событий у меня теперь не было. Время то ли летело со стремительной незаметностью, то ли стояло на месте. Подобное существование отупляло, создавая ощущение утраты всякой связи с реальностью. И это за такой короткий срок! А что же будет дальше? Я совершенно исчезну как личность, превратившись в некое физическое тело подле верлианца? Однозначно!

Я сидела в наполненной ванне, прислонившись к стенке, и задумчиво смотрела на воду. Сейчас, помимо еды и посещений Орино, вода стала моим единственным удовольствием. Называть появления верлианца развлечением язык не поворачивался. Все ночи мы неизменно проводили вместе и всегда молча.

Но это была совсем не та тишина, что окружала нас в «период расцвета» нашего романа. Тогда мы были просто слишком заняты друг другом, чтобы говорить. Хотя мне так этого хотелось! Сейчас же… Мы молчали, как абсолютно чужие друг другу существа. А ведь мы ими были и раньше, только я не желала видеть очевидного.

Однако чем отчаяннее звенела эта тишина, чем больше я – хотя бы мысленно – стремилась отдалиться от верлианца, тем настойчивее становился его безмолвный напор, который уже сводил с ума: методичное, неуклонное желание подчинить себе, сделать снова зависимой, овладеть не только телом, но и душой. Однако именно ее я решила любой ценой сохранить от порабощения.

Думала я постоянно. О прошлом, о настоящем, о будущем. Пусть меня фактически лишили всего, но думать мне никто запретить не мог, даже Орино.

Поначалу я в страхе ждала, что вот сейчас глаза верлианца нальются янтарем, и он прикажет открыться, вывернуть наизнанку душу, сознаться во всем. Я боялась его, как в первый раз, в тот злополучный вечер в Казани.

Он не приказывал. А я размышляла. И все больше терялась. Кусочки, эпизоды, мгновения моей жизни с момента встречи с ним упорно не складывались в одну общую картину. Я никак не могла объяснить себе многие повороты судьбы, понять логику случившихся событий. Поэтому продолжала искать хоть какие-то мотивы и закономерности в нашей истории, а точнее – в моей трагедии.

Наутро, когда я согласилась на его условия, Орино, как и предупреждал, отвел меня в лабораторию. О том, что было дальше, ничего не знаю. Не помню. У верлианцев свои технологии и другой подход к практическим экспериментам. Последнее, что осознала, – он погрузил меня в какой-то раствор. И я почти сразу вопреки ужасу, снедавшему душу, расслабилась и погрузилась в сон.

Очнулась уже на кровати в своей спальне-тюрьме. Орино был рядом. Собран, спокоен и погружен в собственные мысли. Вероятно поэтому не сразу заметил мой взгляд.

– Спасибо, теперь отдыхай. Необходимый репродуктивный материал забрал. Теперь буду пробовать, – первым делом предупредил он, уставившись куда-то поверх моего плеча.

Я молча отвернулась, подтянув колени к груди. «Пусть его постигают только неудачи!» – пожелала про себя.

С тех пор он появлялся только ночами, днем пропадая в примыкающей лаборатории, доступа в которую у меня не было, или уходил в реальность – координировал работу Службы времени. Я же была предоставлена самой себе. Думала. Вот и сейчас, вглядываясь в уже остывшую воду, размышляла – стоит ли разбавить ее горячей и все же помыться или заняться чем-то другим. Вот только чем? Взгляд, бесцельно скользящий вокруг, наткнулся на косметичку. Орино любезно заполнил мою тюрьму некоторыми моими личными вещами из прошлого. Я еще вчера намеревалась покопаться в них. Кажется, именно в косметичке должны быть синхродиски. Хоть книги смогу послушать.

Поднявшись, потянулась за своей внушительной пластиковой сумочкой для всякой всячины. Удивительный факт – Орино не забыл ни единой мелочи из моих вещей, все переместилось в эту округлую комнату из моей прежней каюты. И косметичку мне оставил – целый склад нужных и ненужных вещей. Теперь я могла разобрать его, вспоминая жизненные эпизоды, связанные с каждой мелочью.

Засунув внутрь руку, принялась шарить, стремясь выудить синхродиск. Получилось не сразу. Но в итоге я его нащупала. В нынешних обстоятельствах возможность насладиться любимыми книгами была уникальной и безмерно необходимой.

Уже вернув косметичку на место, я включила горячую воду и взялась за активацию синхродиска. Неожиданно что-то маленькое соскользнуло с ладони и плюхнулось в воду. Проследив взглядом, я обнаружила на дне ванной какой-то камешек. Намереваясь подобрать его (и откуда все это барахло у меня скапливается?), я наклонилась ниже и неожиданно от удивления застыла. Камень в воде невероятно преобразился, изменив цвет и словно ожив. Я не могла отвести взора от удивительного минерала, который стал больше и замерцал невероятно восхитительным сочетанием голубого и сиреневого цветов. Он словно затягивал в бездонный омут. Казалось, можно было провалиться в эту сверкающую лазоревую синь. И еще я услышала пение! Я вдруг осознала, что невольно прислушиваюсь к пленительной неземной мелодии. Уже не понимая, что делаю, я склонилась к источнику звука, прикоснулась к камню и окончательно провалилась в странный транс. Всеми органами чувств я погрузилась в упоительное журчание, всматриваясь сквозь потяжелевшие веки в бесконечность живой верлианской воды. В ней мне

• Предыдущая
• 7/69
• Следующая